Вожак кочевников. На службе его светлости (сборник) - Никита Шмелев

Из группы кочевников вышел другой человек. Он был старше и с виду слабее остальных. Он выглядел одновременно недовольным и почему-то смущенным. Прокашлявшись, этот человек произнес:

– Приветствую… тебя… молодой воин, – он остановился, промямлил что-то на своем языке, подбирая слова. – Как… мое, наше… нет… А! Как твое имя?

Я вслушивался в его путаный текст. Слова он произносил с ужасным выговором, подбирал их медленно. Но слушать было приятно. Ведь передо мной был человек, знающий и свой, и мой язык, а значит, можно попробовать договориться. Да и убивать они меня вроде не собирались. Так что я с готовностью ответил:

– Иоганн! Мое имя Иоганн!

– Иоганн, – повторил человек. – Приветствую тебя, Иоганн! Я склоняюсь в… низком поклоне. Нет. Мы склоняемся.

Никто из стоящих, правда, не поклонился. Я заметил, что на лицах кочевников читалось явное разочарование.

– Ты, – продолжал человек, – не должен… бояться.

Крикун с секирой гукнул на своем языке. Все посмотрели на него и покачали головами. Тогда крикун медленно развернулся, провел рукой по небритой щеке, резко занес секиру и одним махом срубил маленькое деревце. Я аж вжал голову в плечи, увидев, как верхушка растения полетела в сторону.

– Что это он? – спросил я. Мне стало настолько страшно, что я едва не потерял всякое самообладание.

– Великий воин Тамур, – ответил мой собеседник, – сожалеет… что не может убить тебя. Тамур очень… хотел бы отнять у тебя… это, – он показал на ожерелье. – Ты – новый… обладатель Великого Символа Власти. Мы склоняемся перед тобой.

«Символ власти», – пронеслось в моем перепуганном мозгу, и я крепко сжал свою находку в руке. Даже больно стало.

– И что теперь? – осторожно спросил я.

– Мы не знаем, – искренне ответил человек. – Дело в том, что… ты не можешь быть обладателем… этой вещи.

– Это почему? – Я схватился за ожерелье обеими руками. В нем, я чувствовал, было мое единственное спасение.

– Мы не думали, что… чужак сможет обладать им. Великий воин Тамур должен был… получить его… Мы так думали.

– А что, – осторожно поинтересовался я, – это так важно для него?

– Да! Это – Великий Символ Власти. Но… ты стал обладателем этой вещи. Мы не знаем, что… делать.

Тот, кого называли Тамуром, во время разговора ходил вокруг, злобно поглядывая то на меня, то на моего собеседника. Неожиданно великий воин подбежал ко мне, схватил за горло и начал снова орать. Я видел, как вздулись вены на его руках, как напряглись мышцы. Тем не менее что-то мешало ему задушить меня. Он просто обхватил мое горло пальцами, но не сдавил их. По команде моего собеседника трое орков схватили Тамура под руки и через силу оттащили от меня.

– Великий воин Тамур, – пояснил мой собеседник, – требует, чтобы ты… отдал ему Великий Символ Власти. Он очень… хочет тебя убить. Но… не имеет права. Думаю, мы с тобой должны… ехать к старейшинам. Они… мы? Нет… Они… решат, что делать.

– Ну, нет, – мотнул я головой. – Никуда я не пойду.

У меня внутри похолодело. Ладно, убивать они меня не стали. Но идти с ними к каким-то старейшинам? Вот уж нет.

– Ты должен ехать с нами, – сказал мой собеседник, у которого раздражение отчетливо смешивалось с растерянностью и замешательством. – И старейшины… должны решить.

Пара орков подняла меня с земли. Я не знал, имеют ли они право меня покалечить, если я не буду слушаться. Проверять как-то не хотелось.

– А куда пойдем? – спросил я.

– В наш… лагерь. Это далеко отсюда. Где… твоя лошадь?

– А у меня, – замялся я, – нет лошади. Я пешком шел…

– Нет лошади? – мой собеседник так искренне удивился, что глаза его чуть ли не выскочили из орбит. – Я не знаю, что решат старейшины… но… я бы… – он помедлил, а потом вздохнул. – Хорошо. Ты… можешь ехать со мной. У меня… сильная лошадь.

Пока меня вели сквозь заросли, я судорожно собирался с мыслями. Я нашел ожерелье (или «символ власти»), которое очень важно для кочевников. Пока оно у меня, они не могут меня убить. Но, видимо, хотели бы, в особенности этот крикун Тамур. И вот, меня тащат в их лагерь, чтобы старейшины решили мою судьбу.

Символ власти. Я поглядел на ожерелье. На нем не было никаких надписей. Просто искусно сделанное украшение. Что в нем такого особенного? У того же Тамура на каждом пальце было по кольцу, на шее – золотой медальон на шнурке. Вообще, все кочевники были увешаны всякими амулетами, украшениями из разных материалов от золота и серебра до кости и листков. Подумав, я расстегнул ожерелье и закрепил на своей шее. Кочевники пристально посмотрели на меня. Не очень было ясно, о чем они подумали.

Мы вышли из леса. Там начиналась бескрайняя степь. Никто из Солнечной Поляны, да и из других деревень тоже, не осмеливался ходить туда. Это была граница баронских земель, а дальше – неизведанные дикие места.

На краю леса стояли трое кочевников (два орка и один человек) и стерегли лошадей. Увидев меня, а точнее, ожерелье на моей шее, они заволновались, залопотали. Тамур, проходя мимо них, злобно гаркнул что-то непонятное. Меня подвели к здоровенному скакуну с сильными ногами и длинной гривой. Конь внимательно посмотрел на меня, потом фыркнул и отвернулся. Мой собеседник ловко прыгнул в седло и снисходительно протянул мне руку. До этого я сидел в седле один раз. Не могу сказать точно, сколько времени прошло с момента, когда я взгромоздился на ту лошадь, до того, как рухнул на землю. Помню лишь, что не успел толком разобраться, где голова, а где хвост.

Кое-как я влез на коня, примостившись за спиной седока.

– Держись крепче, – велел мой собеседник. Хорошо, что я вовремя послушался. С места мы взяли такую рысь, что через минуту лес пропал на горизонте. Я мертвой хваткой держался за седло, меня подбрасывало, кидало из стороны в сторону. Ветер вышибал из глаз слезы.

– Прошу… простить меня, – как ни в чем не бывало сказал через плечо мой собеседник. – Я не… назвал свое имя. Я Тарик, толмач великого воина Тамура, его… э… оруженосец и… учитель.

– Как это? – прокричал я, стараясь перекрыть свист ветра. – То есть… я думал, учитель не может служить оруженосцем. Или может?

– Трудно перевести на… ваш язык, – ответил Тарик. Было видно, что ему тяжело объяснить слово, которого в моем языке, похоже, не предусмотрели. – Я учил великого война Тамура… еще когда он… был маленьким. А теперь я… наблюдаю… как он усвоил мои… мое… учение. Но он – великий воин, – эти два слова Тарик явно подчеркнул. – У него… нет учителя. Уже нет. Но может быть… слуга. Или, как я, оруженосец.

– Ясно, – отозвался я, хотя мне еще было не совсем ясно. Потом я спросил о том, что волновало меня в первую очередь: – А ваши старейшины как относятся к таким, как я?

– Не знаю. Мы никогда… не видели такого, как ты, – он произнес это многозначительно. – Если бы… у тебя не было Символа Власти… великий воин Тамур, наверное, убил бы тебя.

– А что такого в этом Символе Власти?

– Им обладал Величайший Воин Во Всем Свете, – охотно объяснил мой собеседник. – Он… завещал, что через… сто? Нет… сотни лет после его смерти Символ Власти… найдут. И тот, кто его найдет… будет… будет сильным вождем… сильным и мудрым… Это очень старая… история.

– И того, кто найдет это ожерелье… его ведь нельзя убивать? – с надеждой спросил я.

– Никто из нашего племени не имеет права… причинить зло новому… обладателю Символа Власти. Ты новый обладатель. Поэтому великий воин Тамур не мог убить тебя. Но очень хотел. Когда… пришло время искать Символ Власти, Тамур был… избран, чтобы найти его.

Я повернул голову. Невдалеке Тамур во весь опор гнал своего коня. Несчастное животное было все в мыле, а «великий воин», как его постоянно называл Тарик, все пришпоривал да подгонял. На лице Тамура была написана такая ярость, что у меня заколотилось сердце. Раз уж я перехватил у него такую ценную вещь, следовало как можно реже приближаться к нему на расстояние удара.

Дальше мы скакали молча, а я все спрашивал себя: «Ну, зачем, зачем я полез в ту пещеру?»

Когда я уже привык к тряске и сумел найти самое удобное положение на спине скакуна, впереди, наконец, показался лагерь. На высоком холме возвышался гигантских размеров шатер. Для меня это было диковинное сооружение; вроде временное кочевое жилище, но размерами превосходящее любой когда-либо виденный мной дом. Оно было окружено шатрами и палатками поменьше, а весь лагерь целиком был взят в кольцо невысоким земляным валом. Потом стали видны и ворота, сколоченные из бревен, мы устремились прямо к ним. Весь лагерь сразу пришел в движение, ворота отворились, и мы на полном скаку ворвались внутрь. Один из кочевников, что был с нами, вылетел на своем коне вперед и заорал что-то нечленораздельное (для меня, во всяком случае).