Операция Энтеббе - Ури Дан

Воскресенье, июнь, 27. Афины. 11.00

12.10. Через несколько минут после взлета вдруг слышу ужасный крик. Сначала я подумал, что кто-то упал в обморок. Вижу, двое бросаются вперед. Один - длинноволосый парень в красной рубашке, серых брюках и бежевом пуловере. Другой - усатый, в длинных брюках и желтой рубашке. Они бегут в отделение первого класса.

12.12. Перепуганные до смерти стюардессы появляются из отделения первого класса; у них трясутся руки, но они все же пытаются успокоить пассажиров, начинающих волноваться.

Через минуту слышим по радио возбужденный женский голос. По-английски, с иностранным акцентом он сообщает нам, что самолет находится под контролем "группы Че Гевары" и "батальона Газы" НФОП. Когда я слышу "Че Гевара", мне становится страшно - боюсь, что им ничего не стоит взорвать самолет в воздухе. Истерический голос по громкоговорителю выкрикивает, что все пассажиры должны поднять руки вверх и не двигаться. У входа в отделение первого класса встают два террориста, держа в руках пистолеты и гранаты без предохранителей. Они начинают личный обыск пассажиров: вызывают по очереди и ощупывают все тело. Потом обыск становится менее тщательным. Объявляют, что все, имеющие оружие, должны сдать его немедленно. Несколько пассажиров отдают ножи и вилки. Меня тоже вызывают и кое-как обыскивают. Все это продолжается до 15 часов.

15.00. Понятия не имею, где мы летим. Внезапно в поле зрения появляется берег, бесплодная земля и одна-единственная посадочная полоса. Думаем, что это Бенгази. Самолет долго кружит перед приземлением. Затем главарь террористов в красной рубашке говорит, что мы действительно сели в Бенгази. Он говорит, что у самолета теперь новый командир - Базин эль Нубази, вождь "Газы". Самолет, говорит он, будет отзываться только на пароль "Хайфа". Ждем два часа. Они в это время ставят круглую банку с торчащим из нее предохранителем возле левого входа самолета и квадратную - возле правого. Банки умещаются в руке, весят, по-видимому, не более 200 г. Террорист в желтой рубашке говорит, что двери обложены взрывчаткой. Честно говоря, банки не кажутся такими уж страшными.

17.00. Одной из женщин, которая говорит, что ей плохо, позволяют выйти из самолета.

17.15. Террористы начали сбор паспортов. Они укладывают их в нейлоновый мешок. Отдаю паспорт, армейскую карточку, водительские права, - словом, все свои документы. Они пригрозили, что тот, кто не сдаст все документы, понесет суровое наказание. Они говорят по-английски, а одна из стюардесс переводит на французский. Атмосфера в самолете спокойная.

18.00. Одна из женщин падает в обморок, и доктор, из пассажиров, оказывает ей первую помощь. Мы все еще сидим здесь, выглядывая из окон. Унылая земля, четверо скучающих солдат сидят на посадочной полосе, неподалеку - несколько пожарных машин.

19.15. Ужин холодный, но неплохой; стюардессы приносят баночки с соком с надписями по-арабски. Тем временем я вижу светловолосого террориста и немку. Она из тех, кто действует быстро. Желающий пойти в туалет поднимает вверх палец, и она выкрикивает разрешение. Один раз, когда двое поднялись одновременно, она разоралась, как дикий зверь.

19.25. "Командир" (немец) объявляет нам, что сожалеет о причиненных неудобствах, и обещает, что мы взлетим, как только будет возможно.

21.35. Наконец мы в воздухе. Невероятно. После шести с половиной часов на земле. Обращение с нами довольно хорошее. Но куда мы летим? В Дамаск? В Багдад? В Тель-Авив? Или в Париж? Мы свободно разговариваем, но не знаем ни места нашего назначения, ни требований наших похитителей.

23.00. Пробуждаюсь от дремоты. Очень холодно. Накрываюсь израильскими газетами.

Рейс "139" замолчал вскоре после вылета самолета из Афин. Потеря связи не вызвала особенной тревоги у греческих диспетчеров. Зато в Израиле внезапное молчание авиалайнера ознаменовало начало бурной недели (с воскресенья 27 июня по воскресенье 4 июля), которая обозначена теперь в архивах израильской разведки словом "Молния" и окружена беспрецедентной секретностью.

Внезапное исчезновение рейса "139" было зарегистрировано специальной разведывательной службой Израиля, не имеющей себе равных. Прослушивая эфир мощными электронными приборами, а также применяя некоторые другие методы, эта служба следит за полетами по совершенно особым причинам. Ее задача предотвратить изоляцию и последующее разрушение Израиля. В сферу ее деятельности входит также обеспечение безопасности высокопоставленных гостей, приезжающих в страну, и выслеживание убийц, которые хотят превратить Израиль в осажденное гетто и уничтожить его, когда это будет удобно.

"Рейс "139" с большим числом израильтян на борту либо потерпел катастрофу, либо захвачен террористами, - гласило первое донесение. Исчезнувший самолет авиакомпании "Эр Франс" вылетел из аэропорта имени Бен-Гуриона (Тель-Авив) около 9 утра..."

Это сообщение было получено в кабинете министров во время очередного еженедельного воскресного заседания. Министр транспорта Гад Яакоби, 42-летний экономист, передал его премьер-министру Ицхаку Рабину. Было 13 час. 30 мин; связь с рейсом "139", приземлявшимся для заправки в Афинах, прервалась всего несколько минут назад.

Премьер-министр Рабин, генерал в отставке, бывший начальник генерального штаба Израиля, сказал Яакоби, начавшему службу солдатом и дослужившемуся до младшего лейтенанта:

- Если он похищен, ответственность за информацию ложится на тебя.

Гад Яакоби понял, что теперь он выходит на линию огня. Младшему офицеру предстояло ощутить груз забот высшего командования.

Начала поступать информация. Никто уже не думал об обеде. "Исчезнувший самолет вылетел с 245 пассажирами и 12 членами команды, - сообщили сотрудники службы безопасности аэропорта Бен-Гурион. - Полагаем, там 83 израильтянина, но, возможно, и больше, так как некоторые из пассажиров имеют двойное гражданство... Неизвестное число арабов пересело на рейс "139" скорее всего с сингапурского рейса, который приземлился незадолго до того в Афинах".

В 15.30. была сформирована специальная комиссия - спустя два часа после получения первого сообщения разведки и за 15 минут до конца заседания. Комиссия состояла из премьер-министра и пяти членов его кабинета. В нее был включен также начальник генерального штаба генерал Мордехай Гур, чьи парашютисты прославились своими быстрыми и неожиданными действиями.

Каждый член специальной комиссии имел за собой специалистов: экспертов по новой международной террористической сети, по антитеррористической тактике, военных, политических и дипломатических советников. Случаи подобного сотрудничества бывали и раньше, но никогда еще - по такому поводу. Никто еще не знал, потерпел ли рейс "139" аварию или находится в руках террористов, замышляющих убийство. Быть может, он похищен представителями новой подпольной группировки, специализирующейся на воздушном пиратстве и политическом шантаже?

- Я боюсь именно этого, - сказал Рабин советнику Министерства обороны по науке доктору Иехезкелю Дрору. - Обратимся к фактам. У них никогда еще не бывало такой добычи: чуть не сотня евреев, у которых могут быть влиятельные родственники по всему миру! Ведь любой из этих родственников может поддаться шантажу.

Профессор Дрор когда-то написал трактат "О борьбе с терроризмом, связанным с безумными режимами".

Тогда он не мог себе представить, что это сочинение окажется пророческим. Точно так же, как министр

обороны Шимон Перес не мог даже вообразить, что его собственные слова, произнесенные сегодня по поводу "Вествинда" (гражданского реактивного самолета, созданного, с израильской изобретательностью, на деньги израильских налогоплательщиков), по-новому окрасятся будущими событиями.

- "Вествинд" - это вклад в будущую авиапромышленность Израиля, - сказал он. И добавил иронически:

- Даже президент Уганды Иди Амин предпочел его лучшим самолетам мира.

Намек на то, что угандийский диктатор имел свой собственный, построенный в Израиле "Вествинд", в воскресенье 27 июня был еще безобидной шуткой. По полученным сведениям, похищенный рейс "139" находился в воздухе, но летел куда-то в южном направлении, вместо того чтобы лететь на север, в предписанный пункт назначения - Париж.

Париж задыхался от чудовищной жары, которая бывает раз в сотни лет. Все, кто мог, покинули город. Президент Франции Валери Жискар д'Эстен улетел для встречи с президентом Фордом в Пуэрто-Рико. С ним отбыли ведущие министры французского правительства. Встречающие рейс "139" в аэропорту имени Де Голля увидели только, что на доске расписания рядом со временем прибытия самолета - 13.30 по Гринвичу (14.35 по парижскому времени) появилось слово "задерживается".

- Внимание! - прорезался сквозь шум голос диктора. - Прошу внимания... - Немногие из вспотевших родственников и друзей услышали и поняли короткое объявление: - Эр Франс приносит свои извинения за задержку прибытия рейса "139". Ожидающих просят пройти в центральное бюро Эр Франс...