Одержимость Грешника (СИ) - Безрукова Елена

— Что? — ответил он, продолжая оглаживать моё тело, словно ему было мало этой ночи.

— Я хочу домой.

— И?

— Ты порвал мою юбку.

— Прости.

— Как я поеду домой?

— Оставайся здесь, — пожал он плечами. — Утром я поеду к следователю и куплю тебе новую юбку.

— Ты специально это сделал?

— Что?

— Порвал мою юбку.

— Нет.

— Врёшь…

— Может быть, — хмыкнул он, довольный как стадо слонов. — Оставайся, куда ты поедешь в ночь?

— Я не хочу.

— Тогда можешь поехать в трусах, — заявил он.

Да уж, не ехать же мне, завернувшись в простынь? Видимо, всё же придётся остаться до утра.

Недовольно посмотрела на него. Гад такой. Специально ведь выломал замок, чтобы я уехать не могла.

— Только я не хочу спать в этой комнате.

— А смысла нет идти тебе в другую.

— Почему?

— Я приду и туда.

— Зачем? Я спать хочу, — начала злиться я.

— Перехочешь. А я хочу ещё.

Он снова стал подминать меня под себя, сжимая своими горячими лапами от души.

Мне в самом деле не уехать отсюда до самого рассвета — он просто меня не отпустит, пока не наиграется.

— Ты поможешь? — решила уточнить я, чтобы хотя бы быть уверенной, за что на всё это иду.

— Да, — ответил он. — Я же дал слово. Завтра я заберу заявление.

— И попроси его оставить меня в покое, — сказала я, уклоняясь от его поцелуев. — Скажи, а приставания ко мне и приглашение отработать в гостинице у дороги, где собираются все дешевые подстилки и дальнобойщики, свободу Паши — это твоя идея или его?

Алекс резко сел на кровати и сосредоточил на мне внимательный взгляд.

— Что ты сказала?

— Переспать мне с ним предлагал, если у меня нет денег, чтобы Пашу выкупить. Угрожал посадить и меня, оставить ребёнка сиротой, если я не приеду к нему сегодня вечером. Вот я и спрашиваю — идея твоя или нет?

— Он прикасался к тебе?

— Нет, но был очень настойчив на словах.

Кажется, это идея не Лёши… Он грубо выругался, сузил свои тёмные глаза и плотно сжал губы. Судя по потяжелевшему взгляду Северова, жить Толе осталось недолго.

***

АЛЕКС.

Я лежал рядом с ней в постели. Мы порядком устали, но чувства насыщения я почему-то так и не получил. Только раззадорился ещё больше… думал, что когда получу то, что давно хочу, меня отпустит, но всё оказалось с точностью до наоборот.

Теперь я знаю, какая на вкус эта рыженькая малышка с нереальными изумрудными глазами, которыми она может вить из меня верёвки.

Никто не может больше. Ни один человек на земле не способен сотворить со мной то, что делает она. За один взгляд зелёных глаз я, кажется, готов продать душу дьяволу. Только она об этом даже не догадывается… Пока что.

Какая же она обалденная…

Я ощущаю пальцами её тепло, вижу её так близко, что кружится голова, могу целовать эти вкусные пухлые губы, о которых так долго мечтал, и не могу сам в это поверить.

Она.

Моя.

Я.

Буду.

Её.

Любить.

Смотрела на меня словно испуганная косуля.

Да зря боишься, глупая, я не стану тебя обижать.

Тебе ведь всё понравилось. Это было очевидно. Моя ласка пришлась кисоньке по вкусу...

Лгунишка красивая. Засранка желанная.

Не верю ей. Согласилась на мои условия от безысходности и обязательно попытается сбежать и надуть меня. За три года уже выучил её. Знаю о ней куда больше, чем она думает.

Но тебе от меня не сбежать, девочка.

Она прямо сейчас лежала рядом, в моей власти, в моём плену. И так будет всегда.

Провёл пальцами по её бедру и сжал его. Чуть сам не сошел с ума от кайфа.

Это теперь моё тело!

Тая издала тихий вздох.

Да, девочка, вот так… Ты сегодня только моя.

***

Эта фраза о том, что кто-то посмел даже допустить мысль о Тае в его постели, оказалась словно ледяным душем. Я мог закрывать глаза только на Павла, он её муж, в конце концов, и то старался об этом не думать — ревновал как дурак её к собственному супругу. Но следователь? Как он только додумался открыть свой рот и предложить ей ЭТО?

—

— Что ты сказала? — переспросил я, сведя брови вместе.

— Переспать мне с ним предлагал, если у меня нет денег, чтобы Пашу выкупить, — ответила Тая. — Угрожал посадить и меня, оставить ребёнка сиротой, если я не приеду к нему сегодня вечером. Вот я и спрашиваю — идея твоя или нет?

— Он прикасался к тебе?

Не дай бог она скажет, что он к ней приставал.

Уничтожу.

— Нет, но был очень настойчив на словах.

Я задумался. Теперь так просто не поедешь к нему. Хочется показать гадёнышу, где его место.

— Я в душ, — сказал я ей и отправился в душ.

На скорую руку ополоснулся, вытерся полотенцем и как есть пошёл обратно в кровать. Теперь надо поспать, завтра рабочий день. Точнее, уже сегодня — часы показывали два ночи.

Тая опустила глаза, пока я шёл к кровати без одежды.

— Ты стесняешься смотреть? — спросил я.

Она не ответила, лишь нервно брови вздёрнула и продолжила обнимать свои колени.

— Ты в душ пойдёшь?

— Да, — подняла она голову. — Только у тебя есть во что переодеться на ночь?

— Я дам тебе свою футболку. Пойдёт?

— Да.

— Хорошо. Иди в душ. Я пока найду футболку.

— А можешь мне её в ванную принести?

— Тут наденешь.

Она кинула на меня острый взгляд.

Да, всё правильно поняла — я хочу на тебя посмотреть ещё. Даже если это себе же боком выходит — реакция тела не заставит себя ждать. Но всё равно хочу.

— Иди.

Пока Тая плескалась в моей душевой кабине, я достал из комода одну из чистых белых футболок и положил её на подушки, которые перед этим взбил. Пусть пройдёт по комнате дальше, пока я наслаждаюсь видом. И ещё надо отобрать у неё полотенце, выйдет в нём, сто процентов.

Улёгся в постель. На её подушку. Потянул носом.

Чёрт, пахнет ей! Я узнаю её сладковатый нежный запах везде.

Тая осторожно вышла из ванной комнаты, словно опасаясь кого-то, и, завернутая в полотенце, стала искать глазами футболку.

— Вот она, — указал я на предмет своего гардероба рукой.

Тая пошла к ней, но как только поравнялась со мной, я ухватился за край полотенца и дёрнул вниз.

Глаза красавицы округлились, и она прикрылась руками.

— Лёш… Ты что делаешь?

— Полотенце тебе не шло.

Она цокнула языком.

— Голой лучше, да? — съязвила она, прикрывая руками самые лакомые для меня части тела. Хотя нет — для меня она сладкая вся, от корней волос на голове до кончиков пальцев на маленьких ногах.

Я хмыкнул. Обожаю её подколки. Но прощаю их только ей.

— Иди, одевайся, чего встала?

— А ты посмотришь?

— Конечно, — ответил я. — Вид сзади ну просто шикарный.

Тая что-то тихо пробурчала про себя и пошла вперёд — подозреваю, это были проклятия в мою сторону до седьмого колена. Но до футболки она всё-таки дошла, быстро развернула её и надела на себя.

А я аж рот открыл.

Капец. Как красиво и сексуально — моя простая белая футболка на её тонком теле с потрясающей фигурой, которую видно даже в балахоне, в который превратилась на ней моя вещь.

— Ложись, — похлопал я ладонью рядом с собой, заботливо откинув при этом одеяло.

Тая помялась немного, но всё же села на постель, а затем и легла.

Я укрыл нас обоих одеялом. Прижал её к себе спиной.

— Спокойной ночи, — сказал ей на ухо и провёл по мочке уха кончиком языка, довольно отметив про себя её дрожь и дрогнувшие губы.

— Спокойной ночи.

Не удержался и стал задирать край футболки, пробираясь под неё рукой и кладя ладонь на её плоский живот. Хотел пойти выше, но получил по рукам!

Немного обалдел, когда она меня довольно ощутимо шлёпнула по руке.