Танцуй на краю, детка! (СИ) - Южная Влада

      Я продолжала отступать и остановилась, лишь когда левая пятка неожиданно не ощутила под собой твердой земли, а Антон бросился ко мне с перепуганным криком:

      – Вика!

      Я замерла, боясь пошевелиться. Стояла на самом краю, чудом сохраняя равновесие. Я понимала, что если обернусь и посмотрю вниз, если даже просто поверну голову чуть в сторону – тут же сорвусь.

      И самое жуткое в этом ощущении было то, что какая-то часть меня этого хотела.

      Антон схватил за руки и потянул на себя. Он выглядел очень взволнованным. Неохотно я подчинилась и позволила отвести себя подальше от края.

      – Что это ты учудила? – спросил Антон, вытирая выступившие на лбу капли пота.

      Я слабо улыбнулась. Его забота выглядела трогательно. Единственный, кому на меня не плевать – это тот, на кого плевать мне. Вот это ухмылка судьбы!

      Закинув руки на шею парня, я коснулась его губ дразнящим поцелуем.

      – Прости… увлеклась твоим соблазнением…

      Антон судорожно выдохнул, прижал крепче. Испуг понемногу отступал. Его ладони легли на мою спину и поползли вниз. Я запустила пальцы в его волосы, слегка массируя кожу головы. Наш поцелуй стал глубже. Да, это то, чего я хочу. Мне нужен Антон. Нужен секс с ним.

      Желательно, молчаливый.

      У Антона было красивое тело. Я лишний раз убедилась в этом, когда медленно расстегнула пуговицы на его рубашке и стянула ткань с плеч. Приложилась губами к его ключице и услышала протяжный прерывистый стон удовольствия. Уже успела изучить тело Антона и понять, что ему нравится, когда целую его грудь, обвожу языком плоские маленькие соски, поглаживаю живот.

      Именно этим я и занялась. Хотелось свести его с ума, потому что сама больше сходить с ума не умела. Единственный человек, который мог это со мной сделать, находился где-то очень далеко, и я поставила себе задачу во что бы то ни стало выкинуть его из головы.

      Я расстегнула ремень на брюках Антона, затем расправилась с пуговицей и «молнией». Запустила руки в его плавки и царапнула ногтями крепкие ягодицы, заставив вздрогнуть.

      Антон отстранился, заглядывая в глаза. Его дыхание было тяжелым. Он хотел меня с бешеной силой, которую уже не мог скрывать.

      – Трахни меня, – четко произнесла я прямо ему в лицо.

      Он снова приглушенно простонал, дрожащими пальцами расправляясь с застежкой моего лифчика. Я откинула голову и закрыла глаза, позволяя целовать свою шею. Если ненадолго отдаться фантазии, то можно даже представить, что эти поцелуи очень похожи… что они принадлежат… другому мужчине. Я едва могла устоять перед искушением вообще не открывать глаза и просто фантазировать, фантазировать, фантазировать.

      Руки Антона скользили по моему телу, стягивали юбку и трусики. Я горела изнутри, но не раскаленным пламенем, как это было с Деном, а обжигающе холодным огнем. Тело жаждало почувствовать мужчину, но это был лишь физический отклик.

      Антон хотел опустить меня на траву, но я извернулась и встала на четвереньки. Он прижался сзади, перебросив через плечо мои волосы и надавив на затылок, чтобы я нагнула голову и позволила целовать заднюю поверхность шеи. Я начала бормотать несвязные просьбы о том, чтобы он вошел в меня как можно скорее.

      Антон делал все хорошо, очень хорошо. Я не могла пожаловаться на его неуклюжесть. Напротив, он ласкал меня так, что я взмокла, ожидая его. Но я знала – как только все закончится, непрошеные мысли о Дене опять вернутся, чтобы терзать меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

      Руки Антона легли на мои бедра. Это то, чего я ждала так долго.

      Я хочу забыть о своей боли.

      Я хочу хоть ненадолго о ней забыть.

      С мучительным стоном он толкнулся в меня.

      – Да… – выдохнула я, откинув голову.

      Да. Вот так. Просто делай это и не думай ни о чем.

      – Мне так классно с тобой, Вика, – прошептал Антон, обхватывая меня руками под живот и прижимаясь всем телом. Его бедра двигались неторопливо, только распаляя желание.

      – Я хочу тебя… – снова пробормотал он.

      Да. Да. Я тоже хочу тебя. А теперь заткнись.

      Я ощущала, как удовольствие растекается по всему телу. Горячее дыхание Антона вызывало мурашки на шее. Его пальцы до боли впились в мою кожу.

      – Сделай это грубо, – попросила я едва слышно, но Антон услышал.

      – Вот так? – он насадил меня на свой член.

      – Да! – воскликнула я. – Еще!

      Антон скрипнул зубами.

      – Вот так?

      – Да!

      Кажется, я вырвала пучок травы, в которую вцепилась, и теперь под моими ногтями набилось полным-полно земли.

      – Еще! – потребовала я.

      – Боюсь сделать тебе больно, – неожиданно прошептал Антон, нежно целуя мое плечо.

      Черт! Мне не может быть больнее, чем сейчас!

      Я начала извиваться, чтобы заставить его потерять голову. С каждым движением Антон оказывался все глубже внутри меня, и я начала подходить к пику экстаза.

       Но случайно приоткрыв глаза, заорала. И зачем мне пришло в голову вообще их открыть?!

      – Что случилось? – испугался Антон.

      Он принялся тормошить меня, но я как зачарованная смотрела перед собой.

      В неверном свете заката прямо над краем обрыва в воздухе висел… фокусник. Нет, привидение фокусника, конечно же. Черная шляпа-цилиндр покоилась на голове. Темно-синий плащ, расшитый золотыми звездами, удерживался на шее тесемками. Черный костюм под ним сидел по фигуре. Руки в белых перчатках сжимали «волшебную» палочку. Маленькие усики над верхней губой казались нарисованными. Густо подведенные карандашом глаза уставились в упор на меня.

      Убедившись, что я его вижу, фокусник элегантным жестом сорвал с головы цилиндр и раскланялся.

      Вот гадство!

      Я немного пришла в себя. На этот раз быстрее, чем в прошлую встречу с бабулей. По крайней мере, уже знала, чего ожидать. Огляделась по сторонам в поисках одежды. Пока собирала ее, в голове один за другим появлялись вопросы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

      Кто этот человек? Что ему нужно? Понятно, что костюм – лишь сценический образ, но связан ли он каким-то образом со смертью самого фокусника? Или душа просто приняла тот вид, который был близок при жизни? Почему это опять происходит со мной?