Полет фантазии. Сборник рассказов - Виктор Александрович Богданов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Именно он отправил нам двоим приглашения по сети. Пока я колебался, Дед уже настроился идти. Я был против похода, но Дед уперся рогами, пока уговаривал меня, и я нехотя, но согласился.
Не успел я и зайти в дом к одному из одноклассников, в котором и проходило «веселье» из горы алкоголя и фастфуда, Грэг будто нутром меня почуял.
В прошлом обычный безыменный парень, но самый зажиточный и успешный среди гостей. Это была моя краткая характеристика.
Я выбрал местечко дальше ото всех, когда как Дед полез на самый рожон. Не успел я и проводить его взглядом, как Грэг сел возле меня с двумя бутылками живительного напитка из хмеля. Вся бутылка была в воде, только-только из морозилки. Грэг любезно протянул мне одну из них:
– Не пью – коротко и точно, с расстановкой профессионала ответил я.
– Это хорошо, что не пьешь – дружелюбие так и прет от него – не изменяешь своим принципам, как не пил, так и не пьешь. Достойно уважения.
– А ты все еще курить не бросил – я заметил полупустую пачку, торчащую из его кармана.
– Да, я собираюсь перейти на электронный вариант. Они ведь не такие вредные? – в его голосе слышалась неуверенность. Он глупо улыбнулся.
– Ну да. Конечно – Это фразой я собирался поставить точку в нашем диалоге.
Но Грэг и не думал отступать. Ему явно что-то было нужно от меня:
– Тарас. Я все понимаю, ты зол. Но и мы уже не дети малые, давай окончим эту войну? – слова звучали с искренностью какого-то актера-недоучки, который не может качественно отыграть эмоции.
– Представь – сказал я – что твоя девушка изменила тебе с другом. Смог ли ты простить тем двоим это? Не говори глупостей, Грэг.
– Тарас… это было давно.
– Нет. И все на этом – но и эта фраза не окончила диалог.
– Я знаю, что виноват – он сделал мученическое лицо – и я раскаиваюсь…
Я посмотрел ему в глаза. Он сразу понял, что со мной этот номер не прошел:
– Сколько раз ты так говорил, и сколько после этого вновь предавал меня?
– Но сейчас все иначе – звучало как оправдание вора, пойманного за руку.
– Такой человек как ты никогда по-настоящему не раскается. Твое ЧСВ на уровне нижней орбиты земли, а концентрация лицемерия в этом диалоге превышает все допустимые параметры! – это было произнесено устами какого-то ученого, который изучает новый элемент и говорит коллегам о его свойствах.
Грэг замолчал, затем выдал что-то нечленораздельное.
– Скажи, что тебе от меня понадобилось, раскаявшийся ты наш? – последняя фраза была иронией. Я точно знал, что ему нужно что-то от меня. Но не мог понять, что именно.
Но то, что он выдал после, заставило меня ржать подобно лошади на ферме:
– Дай денег в долг…
Он еще не договорил, а меня порвало на «ха-ха». Я не смеялся долго, и он смог продолжить свою мысль:
– …у меня…
А, нет, не смог продолжить, я вновь его перебил:
– Кошка рожает? Троюродный брат заболел? Нет, погоди, я угадаю – будка собачья сгорела?
Окружающие косо на меня глянули, но я продолжил, невзирая на попытки Грэга сказать что-то мне врозь:
– Ты врун – я тыкнул в него указательным пальцем так, как это делает начальник на провинившегося подчиненного – ты жалкий врун. В школе ты был легендой, которую все любили. Но никто не знал о твоей темной стороне: вранье, лицемерие, мошенничество, а также отвратительное отношение к друзьям. Думаешь, я все это забыл?
Забыл, как ты меня называл «калекой»? Забыл, когда ты кричал: «Дырявая башка!»?! Нет, но тут есть и Дед, он может подтвердить это.
Ну и? Как ты теперь выкрутишься, врунишка?! Чем тебе отбиваться от меня и моих фактов?! Что ты скажешь в свое оправдание?!
– Я давно перестал быть той легендой, которым был раньше. Теперь я обычный офисный планктон со скромной зарплатой. Я попросил у тебя помощи, а ты отверг меня. Я всегда знал, что деньги и власть портят людей – Грэг окончил свой монолог. Он звучал максимально спокойно, похоже, он понял, что его план не сработал.
Да ты посмотри на него – я взорвался – то есть, как ты кидать всех направо и налево без угрызений совести, так ничего, в порядке вещей! А как с тобой такое сделали, так все «негодяи, которые должны гореть в аду!»?!
Двойными стандартами попахивает! После такого вброса я вообще никогда тебе помогать не стану, иди-ка ты в Далекие земли, лицемерный и подлый лжец!
– Ты еще вспомни детский сад! – ответил тот, но тут же пожалел об этом.
Мое злорадство продолжалось. Я припомнил сломанные вещи, за которые меня наказывали, за подставы перед воспитателями, а также за нескончаемый запас вранья еще с юных лет.
Я бы мог и не вспоминать все это, но те моменты оставили немало травм на меня нынешнего, с которыми я не могу справиться до сих пор. Так что если кто-то мне скажет: «Нельзя быть таким злопамятным!» сразу пойдет в Далекие земли следом за Грэгом.
– Тебя испортили деньги. Власть и деньги испортили тебя!
– Никак нет, просто мы с торбой поменялись ролями. Теперь я – успешен, а ты на дне. Ты лишь получил то, чего заслуживал.
– Как ты можешь спать спокойно?! – еще одна жалкая попытка надавить на меня.
– Смотрю сны без задних ног, не переживай – я улыбнулся.
– Совесть у тебя есть?!
– У меня к тебе аналогичный вопрос.
– Не метай стрелки!!! – заорал Грэг в типичной для него манере. Нисколько не изменился.
– Моя совесть настолько чиста, что ее не видно невооруженным глазом!
На этой фразе Дед и часть присутствующих заржали в голос. Они, кстати, уже давно встали возле нас в ровный полукруг и слушали всю перепалку с самого начала.
– Ты злишься из-за девушки?! – Грэг перешел в «режим защиты» окончательно – ты не знал, но она и мне изменила!
– Именно поэтому я ее и бросил сразу – отвечал я – изменила раз, изменит второй. Я не виноват, что ты узнал об этом только что.
– Да, я врал, но я не могу измениться?! – Грэг кинул это в свою защиту.
– У меня нет никакого желания это проверять. Достаточно ты моей крови попил.
– Если ты обиделся на оскорбления, то ты – тряпка, не способная…
– Замолчи, ты, лицемерная крыса – я перебил его – теперь я буду называть тебя только так.
Еще один смешок в мою пользу. Теперь толпа скандировала: «Лицемерная крыса!», как когда-то кричала «Калека!» в мою сторону.
У Грэга сдали нервы. Здесь началась битва не на жизнь,
