Добрыня и Змей - Славянский эпос

Не съезжаться бы век по веку в чистом поли.

Нам не делать бою-драки-кроволития промеж собой,

Бою-драки-кроволития великаго.-

Молодой-то Добрынюшка Микитинец,

Ён скорёшенько сходил-то со белой груди;

Написали оны записи промеж собой,

То велики оны записи немалыи:

«Не съезжаться бы век по веку в чистом поли,

Нам не делать бою-драки-кроволитьица промеж собой».

Тут молоденькой Добрынюшка Микитинец,

Он скорёшенько бежал да ко добру коню,

Надевал свою одёжицу снарядную,

А и рубашечки-манешички шелковеньки,

Всю одёжицу надел снарядную,

Он скорёшенько садился на добра коня,

Выезжал Добрыня во чисто поле,

Посмотреть-то на змеищо на Горынищо,

Да которым она местечком полетит по чисту полю.

Да и летела-то змеищо через Киев-град,

Ко сырой земли змеинищо припадала,

Унесла она у князя у Владимира,

Унесла-то племничку любимую

Да прекрасную Забавушку Путятицну.

То приехал-то Добрыня в стольний Киев-град,

Да на свой Добрыня на широкий двор,

Да сходил Добрынюшка с добра коня.

Подбегает к нему паробок любимый,

Он берёт коня да и богатырскаго,

Да и повел в конюшенку в стоялую,

Стал добра коня да ён россёдлывать,

Да стал паробок добра коня кормить-поить,

Он кормить-поить да стал улаживать.

То молоденькой Добрынюшка Микитинец

Он прошол своей полатой белокаменной,

Заходил он во столову свою горенку

Ко своей ко родной ко матушки,

То ничим Добрынюшка не хвастает.

Тут молоденькой Добрынюшка Микитинец

На почестен пир ко князю стал похаживать;

То ходил Добрынюшка по день поры,

Да ходил Добрыня по другой поры,

Да ходил Добрынюшка по третей день.

То Владимир князь-от стольне-киевской,

Он.по горенке да и похаживат,

Пословечно, государь, он выговаривал:

– Ай жо вы, мои до князи-бояра,

Сильни русские могучие богатыря,

Еще вси волхи бы все волшебники!

Есть ли в нашеём во городи во Киеви

Таковы люди, чтобы съездить им да во чисто поле,

Ко тым славныим горам да Сорочинскиим,

Ко тым славныим норам да ко змеиныим,

Кто бы мог сходить во норы во змеиныи,

Кто бы мог достать да племничку любимую,

А прекрасную Забавушку Путятичну?

Таковых людей во граде не находится;

Не могут-то съездити во далече чисто поле,

Ко тым славным ко горам ко Сорочинскиим,

Да ко тым норам да ко змеиныим.

Тут Владымир князь-от стольне-киевской

А и по горенки да князь похаживал,

Пословечно, государь, ён выговаривал:

– Ай жо вы, мои да князя-бояра,

Сильни русьскии могучие богатыря!

Задолжал-то я во земли во неверныи,

У меня-то дани есть неплочепы

За двенадцать год да с половиною.-

Приходил-то он к Михайлушке ко Потыку

Говорил Михаилы таковы слова:

– Ты Михаило Потык сын Иванович!

А и ты съезди-тко во землю в политовскую,

К королю-то к Чубадею к политовскому,

Отвези-тко дани за двенадцать год,

За двенадцать год да и с половиною.-

Пришол к старому к казаке к Ильи Муромцу,

Говорил Владымир таковы слова:

– Ай ты, старыя казак да Илья Муромец!

А ты съезди-тко во землю-ту во шведскую,

А ко тому королю ты съезди к шведскому,

Отвези-тко дани за двенадцать год,

За двенадцать год да с половиною.-

Тут Олешенька Григорьевич по горенке похаживат,

Пословечно князю выговариват:

– Ты Владымир князь да стольне-киевской!

А и накинь-ко ту ведь служобку великую,

Да велику служобку немалую,

На того да на молодаго Добрынюшку,

Чтобы съездил он в далече чисто поле,

Ко тым славным ко горам да Сорочинскиим,

Да сходил бы он во норы во змеиныи,

Отыскал бы твою племничку любимую,

Да прекрасную Забавушку Путятичну,

А привез бы ён Забаву в стольнё Киев-град,

Да к тоби, ко князю, на широкой двор,

Да привел бы во полаты в белокаменны,

Да он подал бы тобе ю во белы руки.-

Тут Владымир-князь да стольнё-киевской

Приходил-то он к молодому Добрынюшки,

Говорил Добрыни таковы слова:

– Ты молоденькой Добрыиюшка Микитинец!

Налогаю тоби служобку великую,

Да и велику служобку немаленьку:

А и ты съезди-тко во далече во чисто поле,

Ко тым славным ко горам ко Сорочинскиим,

Да сходи-тко ты во поры во змеиныя,

Отыщи-тко племничку любимую,

А прекрасную Забавушку Путятичну,

Привези-тко ты ю в стольнё Киев-град,

Приведи-тко мни в полаты в белокаменны,

Да подай-ко ты Забаву во белы руки.-

Тут молоденькой Добрынюшка Микитинец

Он за столиком сидит, сам запечалился,

Запечалился он закручинился.

Выходил-то он за столиков дубовыех,

Выходил он за скамеечок окольниих.

Проходил-то ён полатой белокаменной,

Выходил он из полаты белокаменной,

Он с честна пиру идет да и невесело,

Приходил в свои полаты белокаменны,

Приходил он во столову свою горенку,

Ко своей ко родною ко матушки.

Говорит Добрыни родна матушка:

– Ай ты, свет, моё цадо любимое,

Да и молоденькой Добрынюшка Микитинец!,

Что с честна пиру пришол да ты невесело?

То местечико было в пиру не по чину?

Али чарою в пиру тобя приобнесли?

Аль кто пьяница дурак да приобгалился[10]?

Говорил Добрыня родной матушки:

– Ай жо свет, моя ты родна матушка!

Да в пиру-то место было по чину,

А 'ще чарой во пиру меня не обнесли,

Да то пьяница дурак да не обгалился,-

А й Владымир-князь-от стольнё-киевской

Наложил-то мни-ка служобку великую,

А и великую мне служобку немалую:

Велел съездить мни во далече в чисто поле,

Ко тым славным ко горам да к Сорочинскиим,

Он велел сходить во норы во змеиныи,

Отыскать мне велел племничку любимую,

А прекрасную Забавушку Путятичну,

Да и привезти велел ю в стольнё Киев-град,

Привезти ко князю на широкой двор,

Привезти ю во полаты в белокаменны.

Подать князю-то да во белы руки.-

Говорила тут Добрыни родна матушка:

– Ты молоденькой Добрынюшка Микитинец!

А ты ешь-ка, пей да на спокой ложись,

Утро мудренее живет вечера,-

То молоденькой Добрынюшка Микитинец

Он поел-то ествушок сахарниих.

Да попил-то питьицов медвяныих,

Молодой Добрыня на спокой улёг.

Да и по утрушку да то ранёхонько,

До исход зори да раннё-утренной,

До выставанья да красна солнышка,

Да и будила-то Добрыню родна матушка:

– А ставай-ко ты, молоденькой Добрынюшка!

Да ты делай дело повеленое,

Сослужи-тко эту служебку великую.-

Молодой Добрынюшка Микитинец,

Он скоренько стал да то и от крепка сна,

Умывался-то Добрынюшка белёшенько,

Надевался он да и хорошехонько,

Выходил он из полаты белокаменной

Да и на свой на славный на широкий двор,

Приходил ей во конюшеньку в стоялую,

Брал коня Добрыня богатырскаго,

Да и седлал Добрынюшка добра коня,

Да и садился-то Добрыня на добра коня,

Выезжал Добрыня с широка двора.

Тут заплакала Добрынюшкина матушка,

Она стала-то ронить да слез горючиих,

Она стала-то скорбить да личка белаго,

Говорила-то она да и таковы слова:

– Я Добрынюшку бессчастнаго спородила!

Как войдет-то ён во норы в змеиныи.

Да войдет ко тым змеям ко лютыим,

Поросточат-то его да тело белое,

Еще выпьют со Добрыни суровую кровь.-

То молоденькой Добрынюшка Микитинец

Он поохал по роздольиду чисту полю.

Еще день-то за день быдто дождь дожжит,

А неделя за неделю, как река, бежит;

Да он в день ехал по красному по солнышку,

То он в ночь ехал по светлому по месяцу,

Он подъехал ко горам да к Сорочинским,