Волчья стая - Валерий Ковалёв

— И что они из себя представляют?

— Да как сказать? Это немногочисленное племя, обитающее в Гренландии, и еще на ряде островов в Арктике. Кормятся охотой на китов, медведей и рыбалкой. Живут в снежных норах, грязные и очень любят спирт.

— Знаешь ли ты их язык?

— К сожалению, нет, господин капитан.

Первый день путешествия прошел без приключений, и когда солнце склонилось к горизонту, егеря остановились на ночлег у отдельно стоящего тороса. Не выпрягая собак из упряжек, они накормили их мерзлой медвежатиной и разбили три небольших палатки. Затем, разогрев в них на спиртовках мясные консервы, основательно подкрепились, хлебнули рому и, забравшись в спальные мешки, завалились спать.

Утром, когда немеркнущее солнце вновь покатилось по небу, стрелки позавтракали, свернули лагерь и двинулись дальше. Через десяток километров, путь упряжкам преградила глубокая извилистая трещина во льду, тянущаяся перпендикулярно их курсу. Ланге внимательно осмотрел ее, выругался и приказал объезжать — препятствие оказалось непреодолимым…

Всю ночь старый эскимос Айаго беспокойно ворочался на своей постели из тюленьих шкур, слушая долетающий со стороны фиорда[6] шорох и треск дрейфующих льдин. Накануне, охотясь в скалах на птиц, его сыновья видели в море стаю китов, и вот уже второй день в заливе для них приготовлена сеть, у которой посменно дежурят мужчины рода.

Он небольшой, всего четыре десятка мужчин и женщин, не считая детей. В эти места род Айаго переселился прошлым летом, приплыв на каяках с северного побережья Гренландии. Путешествие было долгим и утомительным. Во время него погибли две лодки с людьми. Одна утонула во время сильного шторма, а на вторую обрушился тающий айсберг. Но усилия не были напрасными. Воды вокруг острова кишели рыбой, в скалах гнездилось множество птиц, а в тундре водились белый медведь и песец. На берегу одного из фиордов переселенцы обнаружили несколько бревен и останки кита, которые использовали для постройки трех иглу[7] и рыбных вешал. Здесь же, рядом, вырубили во льду несколько ям для хранения запасов копальхена[8] и рыбы.

Промысел в то лето был небывало удачным. В котлах не переводилось мясо моржа и нерпы, а вешала гнулись под тяжестью жирной трески. Однако за длинную полярную зиму запасы основательно поубавились, и их следовало пополнить.

Айаго встал с постели, подживил нерпичьим жиром едва мерцающую плошку и та, весело потрескивая, осветила подземное жилище. Вдоль его стен, увешанных охотничьим снаряжением, завернувшись в шкуры, спали обитатели иглу — мужчины, женщины и дети. Все они были потомками старого охотника. Здесь же, у низкого, ведущего наверх лаза, свернувшись в клубок и прикрыв морду пушистым хвостом, дремал лохматый Хурх, верный спутник Айаго, не раз спасавший ему жизнь.

Присев на плоский камень у очага, с висящим над ним закопченным котлом, старик набил мхом сделанную из моржового клыка трубку и с наслаждением затянулся.

Внезапно снаружи донеслись удары в железо и пронзительные крики, — катакак, катакак!

В иглу все пришло в движение и через минуту все его взрослое население, оживленно переговариваясь, выбралось наверх и бегом помчалось к берегу. Из других жилищ туда же спешили и соседи с сыромятными лахтачьими канатами на плечах.

В сотне метров от берега, в прыгающем на волнах каяке, напряженно трудились несколько мужчин, выбирая тяжелую сеть. Медленно, метр за метром она появлялась из воды и поочередно перехватывалась их руками. Наконец на поверхности появляется громадная туша белухи[9] со светлыми плавниками и судорожно бьющим по воде хвостом, на который охотники ловко набрасывают канат. После этого они отпускают сеть и начинают усиленно грести к берегу, где их, подбадривая выкриками, с нетерпением ждет толпа сородичей. Когда лодка врезается в грунт, толпа хватается за него и вытаскивает на сушу. Затем все — мужчины, женщины и дети, уцепившись за канат, тянут его к берегу, преодолевая усилия сопротивляющегося исполина.

Выбравшийся из иглу последним, Айаго, щуря подслеповатые глаза и посасывая трубку, невозмутимо наблюдает за знакомой картиной.

А тем временем мужчины, достав из висящих на поясах ножен острые ножи, приступают к разделке туши. Мясо и жир, распластанные на большие куски, женщины и дети перетаскивают в ямы, а сочную шкуру, называемую матак, жмурясь от удовольствия, поедают на месте. Не забывают люди и собак и те, получив свою долю, жадно пожирают внутренности, рыча и скаля белые клыки.

Через несколько часов на берегу остается только костяк кита, а над снежными куполами подземных жилищ, вьются синеватые дымки — там начинается пиршество.

Потом соплеменники собираются в самом просторном иглу, где живет Айаго. Теперь жилище освещено несколькими плошками, в которых ярко горит китовый жир. Полулежа на мягкой лежанке и довольно посасывая трубку, старик рассказывает сородичам очередную сказку, которую они с интересом слушают:

«Шел голодный песец по берегу и нашел выброшенную морем тушу моржа.

— Ого, сколько вкусной еды! — подумал песец и стал есть. В это время к нему подбежал волк и сказал, — я тоже поем с тобой, очень уж проголодался.

— Ладно, ешь, — согласился песец. — Еды много, и я поделюсь с тобой. Стали есть вдвоем. Насытившись, оба от берега на холм пошли. Когда взобрались туда, песец волку предложил, — давай здесь отдохнем, отоспимся после сытной еды.

Волк согласился, они улеглись рядом и уснули.

Но хитрый песец не спал, а лишь притворялся и исподтишка наблюдал за волком. Убедившись, что тот погрузился в крепкий сон, песец сбегал на берег, принес оттуда моржовые позвонки и нанизал их серому на хвост. А после этого стал будить волка и кричать.

— Вставай скорей, сюда идут враги! Вон они, уже близко, на холм поднимаются. Сейчас убьют нас! Спасайся! И убежал в тундру.

Волк тоже вскочил и с испугу понесся, куда глаза глядят. Бежит и слышит, как сзади что-то гремит и хватает его за хвост.

— Ну, думает, — враги совсем близко, уже к хвосту подбираются. Прибавил ходу. А сзади гремит все сильнее, чуть хвост не отрывается. Бежал, бежал волк, пока совсем не обессилел. Упал он на снег и подумал, — все, конец, сейчас враги меня убьют. А потом оглянулся назад — там никого, а на хвосте несколько моржовых позвонков висят. Понял волк, что это песец над ним подшутил и взвыл от злости — поймаю, проклятый песишка, разорву!

С тех пор песец всегда прячется от волка, а тот его постоянно ищет, что б отомстить за злую шутку», — закончил свою сказку старый Айаго.