Мужской архетип в безсознательном пространстве России - Иван Африн

В любом случае мы сможем увидеть различия в решениях проблемы, к которым прибегала психика при преодолении одного и того же материнского комплекса.

Ну и перед тем, как перейти непосредственно к анализу безсознательных мотивов, приведенных в этих романах, хотелось бы провести некую границу и разделить уровень негативного материнского комплекса, описанного авторами.

Рискну предположить, что в романе Гессе описан более целостный комплекс, то есть комплекс, включающий в себя и индивидуальную и коллективную проблему. А скорее в романе «Степной Волк» показано, что на личность, страдающую комплексом, одинаково влияют и коллективная причина и индивидуальная.

В романе же Булгакова изображен сугубо коллективный, национальный комплекс, появлявшийся при попытках внутреннего роста и самопознания и, естественно, становящийся противником развивающейся личности. То есть на формирование материнского комплекса в нашем отечестве в большей степени влияет коллективная причина, задача личности, если можно так выразится, состоит в том, чтобы добраться в своем жизненном пути до того момента, когда комплекс активируется, дальнейшее же протекание его уже не слишком сильно зависит от самой личности. Постараюсь теперь более подробно объяснить данную точку зрения.

Как вам известно, Михаил Афанасьевич жил и творил на территории атеистического государства. То есть на территории, где Бог-Отец был свержен. И во главе данной духовной/психической системы находилась Великая Мать и порожденные ею матриархальные законы. И для неё было очень невыгодно возможное появление внутри данного пространства сильного Отца, который мог бы свергнуть её с престола коллективной психики и прекратить, тем самым, её инцестуозные отношения с её любимым нарциссическим, самообожествляющим себя (становящимся тем самым на место Бога) сыном. Переводя на нормальный язык предыдущее высказывание, можно сказать, что теоретически появившийся Бог внутри отечественного коллективного пространства мог бы снизить любовь, доверие и безграничный авторитет к обожествляемым обществом вождям КПСС.

Так, что появление Бога-отца было невыгодно коммунистическому – матриархальному обществу, из-за чего на процесс познание и принятие Бога стояло коллективное табу. Теперь же, если мы вспомним о процессе индивидуации (личностного становления), то мы заодно и вспомним, что для целостности данного процесса, появление Отца-Бога, как одного из проявлений Бога-Самости, просто необходимо. А если мы вспомним начало произведения «Мастера и Маргарита» и примем во внимание ту точку зрению, по которой в произведении проецируются внутренние процессы автора, то мы увидим, что психика автора была где-то рядом на пути к встрече с Самостью.

И, в общем-то, мы помним, что роман начинается именно с обсуждения событий распятия Христа, а символика данного процесса, как нам известно по работам Юнга, зачастую указывает на проявление Самости в человеческой психике. Итак, судя по началу романа, автор был близок к столкновению с Самостью, в архетипе которой, важный аспект уделяется Богу-Отцу, а как мы с вами предположили выше, наличие последнего в матриархально-атеистическом поле нарушало его главенствующий коллективно-безсознательный закон. И как раз в этом месте знакомства с Богом-Отцом, негативный материнский комплекс активировался по отношению к человеку, знакомящемуся с Богом-Отцом. Мастер (символизирующий Эго/Я автора), к этому моменту подошел, в ответ на что, комплекс, безсознательной средой по отношению к нему активировался, но причина повторюсь не в личности, а в коллективном законе, тормозящем развивающуюся личность.

Итак, нарушив коллективный закон, автор (Мастер) впал в немилость коллективной матриархальной психики, что, в общем-то, последующие действия романа, связанные с персонификацией автора-Мастера и подтверждают, но об этом чуть позже.

Пока же хочется добавить, что в подтверждение гипотезы о главенствующей коллективной силе, формирующей негативный материнский комплекс, можно привести аргумент о многочисленных сверхмощных, ярких коллективных фигурах, принимающих важнейшее, системообразующее участие в романе (изображающем процесс индивидуации автора): Иешуа-Христос, Воланд-Антихрист, Понтий Пилат, Левий Матвей, фигура, близкая к апостолу Матфея, и менее мощные, но многочисленные, яркие фигуры прочих героев романа.

Теперь же попробуем доказать, что в роман Г. Гессе включен и личный индивидуальный комплекс, играющий значительную роль в формировании негативного материнского комплекса. Во-первых, в романе Гессе, в отличие от романа Булгакова, ключевые действия развиваются вокруг одной, центральной фигуры, а именно Гарри, который наверняка символизирует Эго/Я автора. И сила индивидуальности как раз и заключается в том, что вокруг неё разворачиваются ключевые действия, то есть она может выдерживать мощные психические трансформации (например проникновение в магический театр). Во-вторых – коллективные фигуры, хоть и встречаются в романе, а именно Ницше, Гете, Моцарт, однако стоит отметить, что в отношениях с ними главный герой не принимает пассивной позиции. А скорее даже Гарри (Эго), взаимодействует с ними, получая новый (психический/духовный) опыт, и, тем самым, развиваются возможности Эго и расширяются, укрепляются его границы. Именно активное участие Главного Героя мы встречаем в «Степном волке», взамен пассивного принятия событий, которым ограничивается Мастер, хотя конечно у пассивного принятия есть причины, но всё же факт, к сожалению, на лицо. Ну и в-третьих – причиной несчастья Гарри служит не только коллективный закон, активированный средой, а так же внутриличностные причины.

Ему, как мы помним, запрещено быть счастливым, быть самим собой, ведь именно успешная жизнь, самореализация, построение новых отношений, вывели бы его за грань сознательной оболочки, зараженной негативным материнским комплексом. Ведь именно самореализация и образ жизни, во главе которого находятся активно функционирующие личностные ориентиры, освободил бы Гарри от влияния воспитания. Ведь именно с однажды заданным ему в процессе воспитания порядком жизни борется Гарри. И как раз семейный сценарий не дает возможности взойти на сцену личному сценарию Гарри. И хотя этот сценарий мещанской жизни являлся коллективным сценарием, но стать счастливым Гарри не может, в том числе (а может, и в первую очередь) и из-за самонедооценки, самонепризнания (но стоит отметить, что признать себя Гарри дозволяется средой, в отличие от Мастера), корни которого, как правило, находятся в семейном непринятии, от влияния которого в западно-европейской традиции личность отделиться может и имеет на это полное право.

Следующим подтверждением индивидуальной силы, задействованной в развитии негативного материнского комплекса, служит невозможность выстраивания отношений Гарри с лицами противоположенного пола и его личное негативное отношение к телестности. Ведь именно выстроенные отношения с женщиной выводят мужчину из под тотального влияния материнской фигуры (Архетипа Великой Матери). А негативное отношение к собственной телестности, в общем-то и не позволяют изменить материнскому образу.

Итак, если мы примем точку зрения, что на начало написания романа у двух авторов рассматриваемых нами произведений имелись внутренние проблемы, связанные с процессом индивидуации и преодоления негативных, ограничивающих личностное развитие комплексов, которые и описывались на страницах произведения, то здесь мы уже можем видеть особенности, отличия в преодолении этих проблем, показывающие отличия двух безсознательных установок. Но не стоит забывать, что в «Мастере и Маргарите» символически изображено именно Советское безсознательное пространство, которое несомненно отличается от Славяно-Русского.

Немец Гессе хотя бы знал, куда ему идти. Кроме психологической помощи у него была теоретическая возможность обратится к религиозным обрядам и церковным служителям. То есть, его Эго не было оставлено наедине с возникшей проблемой. Эго было вписано в систему взаимоотношений, где ему отводилось важнейшая, ключевая роль. В данном пространстве имелись возможности по расширению границ Эго и преодолению возникшей проблемы. И действительно в романе мы видим, что Гарри не отстранен от действий. Он принимает участие во всех ключевых событиях произведения (психических трансформациях). Повторюсь, Гарри символизирует Эго.

На примере же «Мастера и Маргариты» мы видим совсем иное отношение к Эго. Естественно по законам символизма Эго символизирует Мастер и отчасти поэт Бездомный. Большую часть романа данные герои взаперти, то есть они не играют ключевой роли (психические трансформации происходят без Эго, соответственно оно не развивается, в результате чего возникает одержимость, тотальная зависимость от безсознательного) в процессе развития коллективной психики. И действительно в той атеистической, коммунистической коллективной структуре Эго (подобное, Эго Мастера), стремившееся к познанию Бога, Духа не имело право на участие в процессе саморазвития. Хотя следует заметить, что и в православной (в правоверном Христианстве) безсознательной системе, роль Эго также ничтожно мала, и познать Дух в данной системе, также практически невозможно. Такое развитие психической жизни (а вернее его недоразвитие) можно наблюдать на примере творчества Ф. М. Достоевского.