До нас (ЛП) - Джуэл Э. Энн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тишина.
Слишком много тишины.
Я поделилась слишком многим.
Где же эта кнопка «отмотать назад», когда она так нужна.
Зак и Сюзанна переглядываются, на их лицах нечто среднее между ухмылкой и гримасой.
Почему я решила, что лучшим уходом от темы рака будет разговор об эпилепсии, парне на одну ночь из Тиндера и мокрой постели?
Зак откашливается.
— Вы принимаете лекарства? — Конечно, он хочет знать, придется ли ему возиться со мной, пока он заботится о своей больной жене.
Пощипывая переносицу, смотрю себе под ноги.
— Да, — шепчу я сквозь удушающее смущение. — И я э… извините. — Поднимаю на них глаза и морщу нос. — Я сказала больше, чем вам нужно было знать. Я в порядке. У меня легкая форма эпилепсии, и я практически ей не страдаю, если принимаю лекарства.
ЕСЛИ принимаю лекарства. ЕСЛИ могу их себе позволить.
А что значит «легкая форма» эпилепсии? Они не спрашивают меня, так что я придерживаюсь этой версии.
Ухмылка Сюзанны пробирается к ее глазам.
— Если вы не умеете находить хотя бы немного юмора в трагедии, жизнь надерет вам задницу.
Я отвечаю резким кивком.
— А теперь давайте поговорим о вашем наряде. Он восхитителен. — Сюзанна обводит взглядом мою рубашку и капри. — Девушка по моему сердцу. Это Anthropologie?
Взглянув вниз, провожу рукой по мятому подолу.
— Э… возможно. — Я улыбаюсь. — Я не первоначальная владелица. — На секунду прикусываю язык. — Это прозвучало странно, будто я это украла. Я не крала. Я…
Им не нужно знать, что я покупаю себе одежду «бывшую в употреблении, но в хорошем состоянии», потому что баланс моего банковского счета не поддерживает мой вкус к дорогим вещам. Думаю, признания о недержании мочи на сегодня достаточно.
— Мне нравится Anthropologie, — говорит Сюзанна, словно мой словесный понос только что не изверг убогое объяснение того, где я покупаю одежду. — Держу пари, это из их магазина. Я не была там целую вечность. Зак не очень любит шоппинг.
Зак пытается придать себе раздраженный вид, но терпит поражение. Он не может смотреть на нее более двух секунд, чтобы его ослепляющее обожание не изменило его черты и не отразилось в золотисто-карих глазах. Целью романтической жизни каждой женщины должно стать полное отвержение любого мужчины, который смотрит на нее с чем-то иным, кроме подобного уровня обожания.
Я почти уверена, что тот Случайный Парень не смотрел на меня так в ту ночь, когда я обмочилась в его кровати в момент припадка. И я знаю это потому, что на следующий день он написал мне сообщение с просьбой купить ему новый матрас. Судя по всему, моча просочилась в прокладку.
— Детка, мне нравится делать с тобой что угодно, — говорит Зак.
Вот оно. Прямо здесь. Мои жизненные цели. Мне нужно найти парня, который скажет: «Детка, мне нравится делать с тобой что угодно».
— Следуйте за мной… — Зак кивает в противоположном направлении, еще несколько секунд удерживая свое внимание на Сюзанне.
Этот обожающий, продолжительный взгляд также добавлен в мой список желаний.
— Приятно было познакомиться. — Я улыбаюсь Сюзанне, которая, как я надеюсь, забудет о моем нелепом сравнении эпилепсии с раком и чрезмерно неуклюжем разговоре о недержании.
— Мне тоже, Эмерсин. Надеюсь, мы сработаемся.
— Эм. — Я слегка пожимаю плечами. — Друзья зовут меня Эм.
— Эм… — Сюзанна несколько раз кивает. — Пусть будет, Эм. А мои друзья зовут меня Сьюзи.
— Пока, Сьюзи, — бросаю я через плечо, следуя за Заком.
Он включает свет в спальне.
— Мы хотим простую уборку.
Ничто в нем или в этом доме не кажется простым.
— Тщательно вытирать пыль. Тщательно подметать. Тщательно убираться. Тщательно…
Я смеюсь.
— Поберегите кислород. Предполагаю, все обязанности должны выполняться тщательно, если не указано иное.
Зак смущенно улыбается мне, показывая лишь намек на белоснежные зубы.
— Справедливо.
Он включает свет в главной ванной, и я захожу внутрь, делая мысленные пометки о том, что придется чистить. Большая душевая с плиткой. Глубокая ванна. Две раковины. Туалетный столик с зеркалом и подсветкой.
Рядом с туалетным столиком стоит огромная банка с плоскими камнями. На каждом камне есть надпись.
— Она всегда называла меня своей скалой, — говорит Зак, переводя мое внимание с банки на себя. Он прислоняется плечом к дверному косяку. — После того, как ей поставили диагноз, я начал собирать камни. Каждое утро я просыпаюсь рано и пишу на камне то, что мне в ней нравится.
Он пожимает плечами. Его щеки заливает румянец, и он на секунду отводит взгляд.
— Каждый день я отдаю ей камень, чтобы она знала, сколько всего я люблю в ней, и все эти мелочи придают мне силы.
— Это… — Я не уверена, подберу ли правильное слово.
— Жалко? — усмехается он.
— Нет. Я хотела сказать «романтично», но это тоже не то слово.
— Банально?
Я смеюсь, несколько раз мотая головой из стороны в сторону.
— Определенно, нет. Очаровательно и… да. Очаровательно.
Губы Зака на секунду кривятся. Он задумчив, что делает его немного загадочным. Он многое говорит глазами, но я недостаточно хорошо его знаю, чтобы перевести выражение его лица в слова.
— Я придерживаюсь «банального».
Мне не удается скрыть ухмылку.
— Итак… где мы остановились? Ах, да… — Он выходит из ванной и направляется по коридору. — У нас есть три спальни, две полноценные ванные комнаты и санузел. Гостиная, кабинет и кухня. Я не жду, что вы будете стирать, готовить еду или мыть посуду. Всем этим я занимаюсь сам. А также уходом за джунглями.
— А так вот что это было — джунгли. — Я следую за ним через кухню к противоположной стороне дома и к двум другим спальням.
Зак смеется.
— Это ее любимая комната. Воздух там лучше. Не буду врать; она разговаривает со своими растениями. Одна из бесконечного множества мелочей, что я люблю в ней.
Никто никогда не говорил, что любит во мне бесконечное множество мелочей. Либо Сюзанна — величайшая женщина, либо я не настолько великолепна… определенно не так великолепна для бесконечного множества.
Или… и это может оказаться правильным ответом… Зак не такой, как большинство других мужчин.
— Я не насмехаюсь, — говорю я. — Это чудесная комната.
Я мысленно добавляю целый дом растений в свой список будущих
