Мозаика - Михаил Кликин

- Так что мне делать-то, доктор? - Больной с надеждой вглядывался в молодое лицо врача. В чистое, не по-деревенски бледное лицо парня, который еще совсем недавно, пару лет тому назад, сидел за партой в аудитории областного мединститута, а потом получил распределение в этот Богом забытый райцентр, где из всех развлечений - танцы по пятницам да кино по выходным.

Да вот еще Леночка...

- Знаете, что?.. - Доктор задумался, хмыкнул, покрутил головой. Медицина вам не поможет, более того, я не могу даже классифицировать данный случай... Я, конечно, слышал о ликантропии, - он снова хмыкнул, покачал головой. - Сказки... Но вот это... Хотите совет? Просто, по-человечески, не как врач пациенту. Никому больше это не показывайте. Сидите в своей деревне, живите тихо, не высовываясь. А то, не дай Бог, запихнут вас в психушку, или еще куда похуже... Поняли меня?

- А как же! - Мужичок взмахнул перед лицом доктора левой рукой, уже принявшей нормальную форму и цвет, и врач слегка отшатнулся, чего-то вдруг испугавшись. Отодвинул стул, поднялся из-за стола, подошел к окну.

- Жили же вы пять лет? Ну и живите дальше. Говорю вам, узнает кто житья не будет, в могилу сведут - анализы, процедуры, эксперименты... - он опять замолчал, задумавшись о чем-то, и совсем уж непонятно добавил: Есть многое на свете, друг Горацио...

- Чо? - переспросил пациент.

- Ничего, это я так... Вы все поняли? Идите!

Мужичок развернулся, с силой потянул на себя тугую дверь и, обернувшись в проеме, неуверенно произнес:

- Спасибо... доктор. До свидания.

Врач махнул рукой и полез в стол за шоколадом, вспоминая вылетевшую из головы речь, посвященную милой Леночке, ее карим глазкам и пухлым губкам.

2035 год. "Марсианин"

- Вот, смотрите... - Майкл Ньюмен, биолог, а по совместительству врач экспедиции, откинул закрывающую труп простыню.

- Тьфу, гадость какая! - поморщился Андрей. - Вы хотите сказать, что это и есть Поль Моруа?

- Ну, если быть точным, это то, что когда-то было Полем.

Андрей скинул простыню на пол и внимательно оглядел тело.

- Низ практически не изменился. Ноги, гениталии, живот...

- Да. Процесс превращения шел сверху. Мы считаем, что в атмосфере Марса есть нечто, что вызвало подобную метаморфозу.

Когда стекло лопнуло...

- Стоп. Все по порядку. И сразу предупреждаю: никаких выводов и умозаключений. Это моя прерогатива. От вас нужны факты и только факты, об остальном позабочусь я.

Андрей сунул руку в карман и незаметно нажал кнопку диктофона. Майкл вздохнул:

- Ну, хорошо. По порядку, так по порядку... Думаю, для вас не секрет, что мы сейчас исследуем марсианские пирамиды. Эти загадочные образования, возможно, искусственного происхождения. Впрочем, делать какие-то выводы пока рано - работа только началась. Так вот, Поль Ньюмен и Сергей Прохоров должны были сделать замеры радиоактивного фона возле пирамид. Если вас интересует схема замеров, обратитесь к Сергею, карта у него. Чтобы сделать замеры побыстрей, они разделили участки и разошлись в разные стороны. По словам Сергея, не прошло и пяти минут, как в его шлемофоне - связь в таких случаях не отключается - раздался крик, а через мгновение он услышал задыхающийся голос Поля, просящий помощи. Сергей сразу побежал назад - они еще не успели далеко разойтись - и через три минуты наткнулся на напарника. Тот лежал на песке лицом вниз. По следам можно было понять, что он упал с вершины дюны и ударился шлемом о камень... Феноменальное невезение! Во всей пустыне выходы скальных пород - большая редкость, не говоря уж об отдельных валунах и булыжниках... Когда Сергей перевернул его, то увидел это,- Майкл кивнул головой в сторону трупа, - могу представить его испуг... Вот, в общем-то, и все.

- Как все? - Андрей, преодолев отвращение, рукой в перчатке коснулся пальцем чешуйчатой кожи на лице существа. - Вы же делали вскрытие.

- Да, конечно. Результаты анализов есть в отчете. Там много специфичных терминов, но одно могу сказать точно - это не Поль Моруа и, более того, это не человек. ДНК, в общем-то, схожи, но не более того. А вот клеточный анализ выявил вообще мало общего со строением тканей человека. Самое странное, все, что ниже пояса, осталось нетронутым, а вот лицо и грудь... Этакий кентавр. Невероятно!.. Если судить по объему легких и строению альвеол, существо это могло бы существовать в разреженной атмосфере Марса... Смотрите отчет.

Андрей минуту молчал.

- Замечали вы какие-либо странности, несоответствия в поведении Поля? спросил он.

- Нет, конечно. - Врач пожал плечами. - Иначе он не попал бы в эту экспедицию. Несомненно, он был здоров. И физически, и психически. Иначе и быть не могло.

- Ну, что ж, - Андрей еще раз оглядел лежащую на операционном столе жуткую пародию на человека, - должен вас предупредить, что любая информация по данному делу является конфиденциальной и разглашению не подлежит.

Когда Андрей уже выходил из операционной, Майкл не выдержал:

- Послушайте, Андрей! Это что, вторжение? И чем вообще занят ваш таинственный Комитет?

Андрей остановился на мгновение, молча оглянулся, словно раздумывая над ответом, а затем, ни сказав ни слова, перешагнул порог и опустил за собой чавкнувшую гильотину двери.

2040 год. Возвращение экспедиции

За пять минут до того, как метеорит пробил обшивку корабля, капитан констатировал:

- Пересекли орбиту Юпитера.

Штурман посмотрел на него, зевнул и апатично спросил:

- Ну и что?

- Да так. - Капитан пожал плечами, не отрывая взгляда от приборов. - А, что, Серега, не сыграть ли нам в шахматы?

Недавно капитан и штурман придумали для себя новую забаву - они начинали шахматную партию без доски, удерживая расположение всех фигур в памяти. Но, будучи лишь посредственными любителями, еще ни одну партию не довели до мата.

По обговоренным правилам, проигрывал тот, кто первым терялся среди воображаемых черно-белых фигур и делал неверный ход. Обычно это происходило к двенадцатому-пятнадцатому ходу...

- Да ну! Надоело, - ответил постоянно проигрывающий штурман, и в рубке воцарилась тишина. Лишь время от времени с негромким гудением включались корректирующие двигатели, и тогда весь корабль чуть вздрагивал, недовольно поскрипывая и постукивая невидимыми сочленениями и механизмами.

В рубку вошел биолог и, соблюдая абсолютное молчание, с невозмутимой уверенностью профессионала стал цеплять к уху капитана какие-то небольшие штуковины, формой и размером напоминающие крупные проросшие фасолины.

- Эй-эй! Приказываю отставить обвешивать начальника, словно новогоднюю елку!

Штурман широко улыбнулся словам капитана, но улыбка его сразу увяла, как только он увидел, что интерес биолога переключился на него.