Сердце наружу - Виолетта Роман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А сейчас все происходило слишком странно и не по плану. Он вел себя так отстраненно, как дурачок! Ну кто садится на ВИП диванчике как можно дальше от своей спутницы? Словно боится, что я вздумаю к нему приставать. Ей богу, чует мое сердце, сегодняшнее кино закончится просмотром фильма и не более.
– А ты здесь с рождения? В Ростове? – его вопрос вырывает меня из мыслей. Под его внимательным взглядом мне немного волнительно. Особенно становится тревожно, когда речь заходит о моей семье. Я не люблю распространяться о них. Мы далеки от идеала, и я не уверена, что Кир воспримет правду нормально.
– Да. Районы, правда, меняла, как свои перчатки. В последние годы приходилось переезжать часто, а так я родилась здесь.
Он удивлен.
– Переезжать? У тебя родители гастролеры? – засмеялся со своей шутки. Мне она не показалась такой остроумной.
– Нет, моя мама была учителем начальных классов…
Я отворачиваюсь, пытаясь прогнать ком, вставший поперек горла. Уже четыре года прошло, а я до сих пор не могу говорить об этом спокойно.
– Была? Прости, я …
Он смущен.
– Ничего, ты ведь не знал, – улыбнулась, потянувшись к его ведру попкорна, и взяла оттуда несколько зернышек.
– Ох, прости, угощайся. Я иногда бываю рассеянным, – нервно усмехнулся парень, подставив мне угощение. – Из-за этого люди часто принимают меня за высокомерного сноба…
– Если честно, я и сама думаю о тебе так… иногда, – улыбаюсь. А он смеется.
– А чем ты занимаешься здесь? Где тусуешься обычно? Новую жизнь тяжело начинать в любом городе.
Он пожимает плечами.
– Если скажу правду, ты будешь смеяться. А мне, типа, надо выглядеть серьезным и крутым.
– Давай, жги. Обещаю, что оставлю свое мнение о тебе таким же.
Несколько секунд он молчит, повышая градус ожидания.
– Я постоянно учусь…
– Учишься?
– У моих родителей много планов на меня. Я должен закончить универ с красным дипломом, я должен постоянно изучать судейскую практику, правовые институты разных стран…
– Мама готовит тебя своим приемником?
Он скривился.
– Родители хотят, чтобы я шел в международники.
– А чего хочешь ты?
Он пожал плечами.
– Если честно, то я никогда об этом не думал. Просто потому что никогда не было такого шанса.
Мне стало не по себе. Представить не могу, как можно так жить? Без планов и стремлений. В конце концов, это лично его дело, на кого учиться и где работать.
Вот и обратная сторона медали. С первого взгляда – влиятельная мать и отец, достаток. Казалось бы, что еще от жизни надо? А выходит, что и счастья то нет…
В зале гаснет свет и включается экран. Мы устраиваемся поудобнее. Дико раздражает, что он держится так далеко. Я все не могу перестать думать о нем. Странно, если Кир так много занимается, то почему в универе он показывает средние результаты? Почему у него вечно нет лекций? У меня всегда было впечатление о нем, как о парне, полностью забившем на учебу. Если честно, я немного разочарована.
Вдруг дверь кинотеатра отрывается, и сквозь пробивающийся из коридора свет я вижу заходящую в зал компанию. Три парня поднимаются наверх, и в одном из них я узнаю того негодяя, поднявшего меня на смех несколько минут назад в зале.
Твою мать! Только их здесь не хватало!
Компашка устраивается сзади нас через ряд. Наглые, громкие, грубые. Не знаю, пьяные ли они, но толпа ведет себя слишком вызывающе.
Начинается фильм, и эти парни раздражающе действуют на мои нервы. По сюжету тоже ничего воодушевляющего. Все в лучших традициях ужастиков. Молодая семья переезжает в старый дом с жутко скрипучими деревянными полами и таинственным черным чердаком. Уже представляю развитие событий, и мне скучно. Но я-то здесь не для фильма. А Кир, похоже, действительно увлечен происходящим на экране.
А еще мне дико неуютно. Ощущение чьего-то пристального взгляда не дает мне покоя. Обернувшись, встречаюсь с серыми глазами незнакомца. Испуганно отвожу глаза, чувствуя, как щеки заливает румянцем.
– Может, уйдем? – шепчу Кириллу, когда он наклоняется ко мне.
Бондарчук не успевает ответить, в следующий момент в него попадает попкорном. Снова и снова в его голову летят зерна, парочка которых падает мне на колени.
– Эй, большая голова, ты загораживаешь мне экран! – раздается громкий голос друга сероглазого, а после вся компания начинает смеяться.
– Не обращай внимания, – произносит он.
Кир отстраняется. Делает вид, словно не понимает, что они обращаются к нему. Мы пялимся в экран, искренне надеясь, что эти неандертальцы про нас забудут. Но удача не на нашей стороне. Спустя несколько секунд очередная порция сладости прилетает в Кирилла.
– Малая, отодвинься от него, а то в тебя прилететь может! – а вот это уже сероглазый. Внутри закипает злость. А еще мне немного страшно.
Другие зрители начинают поворачиваться к нам, но никто не заступается. Все просто наблюдают. Кто-то смеется, поддерживая хулиганье, а кто-то, мазнув по нам взглядом, отворачивается к экрану.
– Эй, кучерявый! Ты бы парикмахера сменил! – снова кричит дружок сероглазого. – Че за причесон у тебя? Ни хера ж не видно из-за твоей башки!
На этот раз Кирилл оборачивается.
– Психиатра своего смени, идиот.
Он возвращает внимание к экрану, а я прикрываю глаза, понимая, что только что Кирилл развязал войну.
Только успеваю подумать об этом, как со стороны Кира, словно черт из табакерки, появляется друг сероглазого. Он резко подается к нему и берет его шею в захват.
– Птаха, малую не зацепи! – раздается голос сероглазого со стороны прохода. По всей видимости, он уже спускается к нам.
Я в ступоре. Кир, впивается пальцами в руку Птахи, пытаясь ослабить его хватку.
– Я даю тебе выбор, кучерявый. Либо ты поднимаешь свою задницу и покидаешь этот зал один. Либо, – он косится на меня, на губах хулигана искрится улыбка. – Либо получаешь люлей прямо здесь …
– Ну! – он освобождает его шею, и в следующий момент происходит то, чего я никак не ожидала.
Кирилл поднимается с сидения и быстрым шагом, даже не оборачиваясь, покидает зал.
Я в немом шоке. Просто сижу и смотрю в спину удаляющегося Бондарчука. Перед тем, как скрыться за ширмой кинотеатра, тот бросает на прощание виноватый взгляд. А на его место усаживается сероглазый.
– Не трясись, малая. Не бойся, я не обижу, – произносит он с довольной улыбкой на лице. Поправив козырек бейсболки, кладет руку мне на плечи.
Глаза парня с жадностью скользят по мне. Такое чувство, будто
