Бизнес-леди и ее дочь - Сергей Дубянский

…Зачем, вот, она приперла планшет в школу? Да повыделываться – больше он тут, на фиг, не нужен!..

– Скворцова! – строгий голос химички вернул Дашу к действительности, – о чем я сейчас говорила?

– О… – покраснев, Даша встала, но сориентировалась быстро, прочтя тему на доске, – о соединениях железа.

– Молодец, – учительница тоже оглянулась на доску, – читать умеешь. Только на уроке, Скворцова, работать надо, а ты, по глазам вижу, летаешь где-то в облаках. Садись и слушай.

Даша села, пытаясь уцепиться за фразу, с которой продолжилось объяснение материала; вообще, в данный момент думать о химии ей было даже приятнее, чем изводить себя сравнением с Гороховой.

Пятиминутных перемен хватало лишь на то, чтоб перейти из одного кабинета в другой, а, вот, на большом перерыве интерес к планшету возродился, и когда Даша с Настей вернулись из столовой, вокруг Гороховой, опять толпился народ.

– Все, Наташка теперь самая крутая, – засмеялась Настя, – пойдем, тоже глянем.

Оказывается, в планшете имелся даже GPS-навигатор, и Наташка, с радостью демонстрируя возможности новой игрушки, прокладывала всем желающим кратчайшие пути в любую точку города. Кто-то попутно интересовался типом процессора, кто-то объемом памяти, а Даша спросила:

– Наташ, а сколько он стоит?

– Сорок штук! – гордо ответила та.

– Не хило, – Артем, оказавшийся тут же, даже присвистнул, а Даша подумала: …И что? Мать запросто может мне купить! Только ведь не купит…

Отойдя, она в одиночестве уселась за парту. …А, вот, взять и уронить его – случайно, так. Что тогда с Гороховой будет?.. Блин, связываться неохота – она сразу ж к Ларисе побежит жаловаться; папашка ее, небось, подключится… а, может, и не подключится – не думаю, что он разрешал таскать его в школу – тут же и спереть могут… Хотя какое мне дело до ее планшета? Я фотик хочу, блин!..

Даша отвернулась, разглядывая портреты великих русских писателей, равнодушно взиравшие со стены – в их время не было ни планшетов, ни достойных фотиков…* * *

До того, как память выдаст массу общеизвестных способов решения конкретной проблемы, испуганное сознание рождает отчаянную, совершенно невозможную идею, неизменно попадая в глухой тупик. Так и Даша внезапно решила, что неплохо б обратиться к Богу, но не представляла, как это делается.

Нет, в кино-то она видела, что молиться – это значит, креститься и шептать какие-то слова, но, вот, какие, чтоб Бог соизволил помочь? …И, вообще, не факт, что он полезет в такое дело,  – подумала она, – дура, что на меня нашло? За каким хреном я сунула в рюкзак Наташкин планшет?.. Блин, я ж собиралась только спрятать его в классе, чтоб Горохова поистерила, а потом, общими усилиями, мы б его нашли, – вспомнила Даша свой глупый план, – чего я притащила его домой?.. Или уж когда мать нашла, надо было сказать, что, типа, подобрала на помойке, а я, дура – не знаю, откуда он.

Ну, правильно, она и решила, что мне его, либо подкинули, чтоб подставить, либо я его украла – у нее ж, блин, все всегда логично. То, что я, правда, сама не знаю, как это сделала, ей не понять. Пойдет теперь разбираться, кто я, лохушка или воровка. Пипец! Я ж вчера искала его вместе со всеми, и, как все, строила умную рожу, типа, не видела никакого планшета…

Надо как-то забрать его! Только как?.. И чего я сразу, как пришла, не выложила дневник? Идиотка, знаю ведь, что мать каждый день проверяет оценки!..

Вот, если б она завтра проспала и чертометом понеслась на работу! Потом, вечером я б ей выдала, типа, пацаны пошутили, пока я болтала с девками, а сегодня позвонили и попросили принести – я и принесла. Классный план! Жаль, у нас нет снотворного…

Даша лежала в постели, глядя в темный потолок широко открытыми глазами, а впереди была целая ночь.

…Если не удастся забрать, Наташка сразу развоняется, типа, я – воровка. Хотя народ, пожалуй, не поведется… ну, кроме Галки Саенко. Тут важнее, что дома будет. Мать накажет, точно, но как? Плеер не купит? Ладно, обходилась без него, и обойдусь. Если, вот, гулять по вечерам запретит, тогда хуже. А что делать, раз уж вляпалась по собственной дури… Интернет же она не отключит! Иначе, как я учиться буду?.. Короче, как-нибудь прорвемся…

Про Бога Даша больше не вспоминала, а повернувшись на бок, закрыла глаза. Простое и понятное «как-нибудь прорвемся» подействовало лучше любого снотворного.

Разбудили Дашу звуки с кухни.

…Не проспала ведь! Что ж она, блин, такая правильная? Никогда никуда не опаздывает, ничего не забывает… нет, нельзя быть такой!..

– Ты встаешь? – мать заглянула в комнату, – слушай, а Лариса Ивановна ваша когда приходит?

– Ой, мам, к самому звонку! – соврала Даша, еще надеясь на чудо, – и поболтать она, знаешь, как любит? Пока вы с ней проговорите, ты, точно, на работу опоздаешь.

– Не опоздаю, – мать улыбнулась, – там есть хитрая дорога, без пробок; я по ней часто езжу, так что не волнуйся. Просто это вопрос принципиальный – как планшет попал к тебе.

– Ну, и ладно, – потерянно вздохнув, Даша, согласно режима, отправилась в ванную. …Блин, даже дорогу просчитала! Не человек, а робот какой-то! И тут, как назло, первая – Ларискина физика, блин! То можно было б покружить ее до звонка – не стала ж она б выдергивать учителя с урока… Эх, а лучше б Лариса заболела!.. Кстати, она вчера чихала, – радостно вспомнила Даша, – чего ей приходить? Чтоб нас заражать?..

Детское сознание не в состоянии оценивать вероятность наступления события, и дело тут не в незнании высшей математики, а в изначально восторженном отношении к жизни, поэтому для Даши болезнь классного руководителя, мгновенно стала свершившимся фактом. Перескочив через ставший совсем не опасным визит матери, она принялась планировать, чем можно занять целых сорок пять свободных минут.

Пока она завтракала, одевалась, ехала в машине, и даже когда уже шла по коридору рядом с матерью, словно ледокол, рассекавшей стайки учеников, Даша была уверена, что Лариса Ивановна, действительно, заболела, поэтому когда та вышла из учительской в привычном коричневом костюме и с журналом под мышкой, просто остолбенела.

– Подожди здесь, – сказала мать строго и направилась навстречу учительнице.

Потом они отошли к окну; лица у обеих были серьезными и говорили они серьезно. Только тут Даша осознала, что чудес не бывает и делать на них хоть малейшую ставку нельзя; так же, как нельзя и надеяться на Бога. В голове возникла такая жуткая смесь страха и беззащитности, что она даже не могла вспомнить, с чего это ночью стала уверена в успешном разрешении ее реально дурацкого поступка.

Мать передала планшет Ларисе Ивановне, та сунула его в журнал и вместе они подошли к Даше.

– Идем, – приказала мать сухо, и Даша пошла, не решившись даже спросить, куда. Вся ее сущность, будто скатилась вниз, а мысли, наоборот, улетели вверх – получалось, что шла одна оболочка, именуемая телом.

Втроем они вошли в тут же притихший класс. Правда, звонка еще не было, поэтому никто не суетился, занимая места за партами. Все смотрели на незнакомую женщину, совершенно потерянную Дашу и с интересом ждали продолжения.

– Здравствуйте, ребята, – сказала Лариса Ивановна, – у нас случилось ЧП. Помните, у Наташи Гороховой пропал планшет?

Невнятный гул голосов подтвердил, что все об этом помнят.

– Так вот, загадочным образом он обнаружился у Даши Скворцовой. Наташ, это твой?

– Конечно! Дашка, значит, ты его сперла?

– Ничего я не сперла!

– Разумеется, нет, – Лариса Ивановна улыбнулась, – он сам запрыгнул к тебе в рюкзак и спрятался там, да?

По классу пробежал смешок, и, глядя в лица ребят, Даша подумала, что переоценила свое место в классной иерархии.

– Не запрыгнул, – она опустила голову, – но я не крала…

– Даш, как тебе не стыдно врать? – вздохнула учительница, – ребята, и что нам теперь делать?

– А давайте сдадим Дашку в детскую комнату! – весело предложил Грошев – ему, наверное, было скучно одному состоять там на учете. Все засмеялись, понимая, что предложение несерьезное, ибо в России своих ментам не сдают ни при каких обстоятельствах.

– Мы объявим ей бойкот до конца года! – крикнула Галка Саенко, всегда знавшая, что и в каких случаях надо кричать.

И это было уже реально. Даша представила, как привидением бродит среди сразу ставших бывшими, друзей; как Артем смотрит сквозь нее на других девчонок; как… как даже списать не у кого! Множество кошмаров слилось в огромный черный ком, и Даша заплакала.

– Я, правда, не хотела… ну, пожалуйста… как же я буду…

– Ребята, послушайте!

В классе сразу стало тихо. Услышав уверенный голос матери, Даша тоже подняла успевшее сделаться мокрым лицо.

– Ребята, что б не случалось в жизни, на ближайшие годы вы все равно останетесь единым коллективом. Вы все равно должны общаться, помогать друг другу и, поверьте, еще не известно, кто с кем будет дружить, а кто с кем враждовать к окончанию школы. Поэтому у меня есть встречное предложение – давайте обойдемся без бойкота. На первый раз, а я уверена, что он же и последний, вы прощаете Дашу, а я сама ее накажу.