«Уходили мы из Крыма…» «Двадцатый год – прощай Россия!» - Владимир Васильевич Золотых

И в этот грозный час я призван был стать во главе вас. Без трепета и колебания я сделал это. Я твердо знаю, что Россия не погибла. Мы увидим ее свободной и счастливой. Я верю, – Господь даст мне ум и силы вывести армию из тяжкого, безвыходного почти, положения. Сейчас Великий пост, Великая неделя, когда русский человек очищается, чтобы без греха встретить радостное Святое Воскресенье. Пусть тяжелый крестный путь будет для нас искуплением, после) которого настанет Воскресение. Пройдем через горнило испытаний, и, подобно тому, как железо, пройдя через горнило переходит в сталь, будем тверды, как сталь.

Твердо верю, что Русская армия явится оплотом действительно свободной и счастливой России. Воскресение Родины увидим скоро»[12].

Поддержку Врангелю в его намерении продолжить борьбу с большевиками оказали государственные, политические и общественные деятели, сенаторы, бывшие члены Государственного совета и Государственной думы, крымские земцы-аристократы, выступив со специальным посланием к новому главнокомандующему.

Получив общественную поддержку, Врангель в своем приказе от 22 марта писал: «В глубоком сознании ответственности перед Родиной, я становлюсь во главе Вооруженных Сил на Юге России. Я сделаю все, чтобы вывести армию и флот с честью из создавшегося тяжелого положения. Призываю верных сынов России напрячь все силы, помогая мне выполнить мой долг. Зная доблестные войска и флот, с которыми я делил победы и часы невзгоды, я уверен, что армия грудью своей защитит подступы к Крыму, а флот надежно обеспечит побережье. В этом залог нашего успеха. С верой в помощь Божью приступим к работе. Генерал-лейтенант барон Врангель»[13].

Началась тяжелая ежедневная работа по формированию структур гражданской власти. «С самых первых дней приезда в Крым, – писал Врангель в своих воспоминаниях, – я работал ежедневно десять-двенадцать часов, требуя такой же работы и от своих сотрудников. Мой день начинался с семи часов утра; с восьми открывался прием начальника штаба, командующего флотом, начальника военного управления, представляющихся лиц и просителей. С двух до пяти принимал доклады прочих начальников управлений, а с шести до восьми, до ужина, почти ежедневно назначал прием тем или иным прибывающим в Севастополь лицам, с которыми хотел побеседовать более подробно, начальникам союзнических миссий и т. д. В редкие дни, когда перед ужином находился свободный час, я с адъютантом делал прогулку по городу, осматривая лазареты, общежития. Вечером я или присутствовал на заседании совета начальников управлений, или прочитывал доклады, или отвечал на многочисленные письма. Ложился не ранее одиннадцати – двенадцати часов»[14].

Большевистская власть очень быстро поняла, что в лице Врангеля они имеют сильно, волевого и опасного противника. Одна из большевистских газет опубликовала по этому поводу большую статью, которую перепечатали некоторые крымские газеты. В ней говорилось: «Надо сознаться, что наше командование упустило удобный момент одним взмахом раздавить гидру контрреволюции на юге России. Увлекшись преследованием армий Деникина на Кавказе, оно не обратило должного внимания на Крым, оставив его в руках белых. Теперь туда собрались остатки деникинских армий и они превратят полуостров в неприступную твердыню. Стальной Врангель, ставший у власти, легко выкует из добровольцев и казаков могучую силу, а черноморский флот, находящийся в его распоряжении, создаст нам вечную угрозу десантами. В случае наших неудач на польском фронте, крымская армия легко может сыграть решающую роль в нашей судьбе. Поэтому нельзя не пожалеть, что вовремя не было уничтожено последнее гнездо контрреволюционной заразы на юге. Мы снова стоим лицом к лицу против нашего сильнейшего врага»[15].

Одновременно развернула пропаганду православная церковь во главе с епископом Вениамином. Многочисленные «рясофорные проповедники», ранее служившие в войсковых частях, разъехались по подразделениям разложившейся армии, призывая к борьбе против нехристей-большевиков под знаменами «христолюбивого вождя, имевшего в руке меч, а в сердце – крест», как говорил епископ Вениамин, утвержденный 31 марта Врангелем в должности «управляющего военным и морским духовенством».

Сам барон начал активно разъезжать по различным городам Крыма (Ялта, Симферополь, Евпатория, Феодосия и др.), энергично объясняя военным и гражданским людям цель своей борьбы против большевиков и призывая к сплочению на антибольшевистской платформе.

В конце пасхальной недели Врангель прибыл в Евпаторию, где базировались остатки Донской армии. С крыльца главного городского храма новый хозяин Крыма обратился к донцам с речью. «Донцы! Я знаю, что ваши сердца гложет тоска по своим хуторам и станицам. Столько жертв принесли вы на благо родины, но оказались у разбитого корыта. Я выведу вас с честью из создавшегося положения. Через самое малое время к нам придут пароходы, полные винтовок и пулеметов. Я дам вам лошадей и шашки, пришлю обмундирование, и вы снова двинетесь в бой отвоевывать у насильников-большевиков свои родные степи. Там ждут вашего прихода с нетерпением. Мира быть не может. Пусть англичане идут на мировую, это их дело. Нам же святой долг перед родиной повелевает не слагать оружия до тех пор, пока в наших грудях бьются сердца»[16].

В течение нескольких дней на штабном поезде и автомобилях П.Н. Врангель объехал наиболее значимые стоянки войск, произнося зажигательные речи, объясняющие цель предстоящей борьбы с большевиками. Выступая в Севастополе перед представителями общественности и местной печати, правитель и главнокомандующий «обещал в вопросах, касавшихся внутреннего устройства Крыма и России руководствоваться демократическими принципами и широко раскрыть двери общественности»[17].

Быстрыми темпами началось формирование нового управленческого аппарата, замена чиновников деникинского периода на более энергичных и понимающих цели, которые ставил перед всеми Врангель. «Я все более убеждался, – писал новый правитель Крыма, – что те лица, которые до сего времени стояли во главе различных отраслей государственного управления на Юге России, не были в состоянии справиться с той огромной задачей, которую судьба ставила нам. Вся гражданская и экономическая жизнь в стране была разрушена, все приходилось создавать сызнова»[18].

29 марта 1920 года генерал Врангель обнародовал «Положение об управлении областями, занимаемыми вооруженными силами на Юге России». В нем говорилось: «Правитель и главнокомандующий вооруженными силами на Юге России обнимает всю полноту военной и гражданской власти без всяких ограничений. Земли казачьих войск независимы в отношении самоуправления, однако с полным подчинением казачьих вооруженных сил Главнокомандующему.

Непосредственно Главнокомандующему подчиняются: помощник главнокомандующего, начальник его штаба, начальник военного управления, начальник морского управления – он же командующий флотом, государственный контролер, начальник гражданского управления, ведающий: внутренними делами, земледелием и землеустройством, юстицией (выделено в отдельное управление юстиции) и народным просвещением, начальник хозяйственного управления, ведающий: финансами, продовольствием, торговлей и промышленностью и путями сообщения, начальник управления иностранных сношений. Все эти лица составляют при Главнокомандующем совет, имеющий характер органа совещательного»