Женщина-ягуар и мудрость дерева бабочек - Линн Эндрюс

Так мы шли минут пятнадцать, пока не увидели наконец дерево бабочек. Меня поразило, насколько по-иному оно выглядело теперь по сравнению с прошлым разом, когда мы, беседуя, гуляли здесь с Агнес. Тогда я была просто-таки ошеломлена. Дерево было покрыто бабочками-данаидами. Оно, казалось, дышало от их шевеления. Бабочек было так много, что за ними не было видно даже самых больших ветвей. Никогда прежде я не сталкивалась ни с чем подобным.

Мне захотелось остановиться и понаблюдать за бабочками, но Агнес настояла на том, чтобы мы немедленно покинули это место. Она сказала, что это колдовское дерево, стремящееся завладеть определенными частями моего тела. Когда я высказала предположение, что Агнес просто хочет напугать меня, она рассердилась и сказала, что одна из ветвей этого дерева в любой момент может отхватить мою ногу и что я буду выглядеть довольно странно, прыгая к хижине на одной ножке. Я рассмеялась, но одновременно ощутила некое щекотание в правой ноге. Агнес наотрез отказалась что-либо рассказывать о дереве бабочек, но взяла с меня обещание (которое я с готовностью дала) никогда не смотреть на дерево бабочек в ее отсутствие дольше нескольких минут. До самого отъезда мне удалось тогда никак не соприкасаться с этим деревом.

Глядя на него теперь, когда мы с Джули пришли сюда через снежное поле, я удивилась тому, что эта лишенная листьев громада когда-то так меня напутала. С другой стороны, в этой северной сгране случилось столько необъяснимого. В животе у меня защемило.

– Джули, но я ничего не вижу! – воскликнула я. На ветвях дерева не было ничего, что можно было бы счесть оставленным для меня предметом. За несколько метров до дерева меня начало трясти, я стала двигаться еще более осто рожно. Примерно на высоте своего плеча я рассмотрела зи явшее в стволе дупло.

Мы несколько раз обошли вокруг дерева, раскапывая ногами снег в надежде, что мой подарок скрывается там.

– Похоже, Агнес спрятала его, – сказала Джули. – Может, в дупле?

– Думаешь, стоит туда заглянуть? Джули пожала плечами.

– Где же еще ему быть?

Мы принялись сооружать из снега некое подобие пьедестала. Джули использовала в качестве лопатки свой снегоступ. Мы обе задыхались, но смогли-таки подняться таким образом примерно на фут.

– Зачем Агнес понадобилось прятать подарок на этом пастбище? Почему бы ей не оставить его в хижине?

– Кто знает, почему Агнес поступает так, а не иначе? – риторически ответила Джули вопросом на вопрос.

Мы отступили на несколько шагов и вновь рассмотрели дерево. Ствол его покрылся льдом, и солнце играло на нем фантастическими цветными блестками.

– Пожалуй, ты права, Джули. Он должен быть в дупле, если только Агнес не забыла принести его сюда.

– Агнес никогда ничего не забывает, – ответила Джули.

– Да, верно. Мой подарок где-то здесь.

Со всей возможной аккуратностью я взобралась на снежный холмик и просунула руку в рукавице по локоть в дупло. Мое сердце бешено колотилось. Я чувствовала себя медведицей, добывающей мед. Я нерешительно ощупала внутренность дупла. Оно было шершавым и, казалось, уходило вглубь ствола под невообразимым углом. Я пошарила вокруг. Пустота и дерево. Ничего больше. Я обернулась к Джули и пожала плечами.

– Попробуй другой рукой, – сказала она.

Я вновь исследовала внутренность дерева с тем же результатом.

– Давай нагребем еще снега, чтобы ты могла залезть туда вниз головой, – предложила Джули.

– Боюсь, что там слишком темно, чтобы я могла что-нибудь увидеть, – сказала я. – Что там, по-твоему, может оказаться?

– Не знаю, – хмыкнула Джули. – Может, мешок золота.

– Ничего нельзя сказать наверняка, когда дело касается Агнес, – сказала я, соскальзывая с холмика. – Ладно, давай лаем его повыше. Я добуду то, что там лежит, пусть это займет хоть целый день.

Мы принялись копать снег снегоступами, пока наш едестал не поднялся до половины той высоты, на которой находились нижние ветви дерева. Вторую попытку я предпинимала с куда меньшим энтузиазмом. Щемящее чувство в желудке еще более усилилось. Однако, приподнявшись на локтях и проскальзывая ногами, я все-таки вскарабкалась на холмик и снова приблизилась к дуплу. Хватаясь за его края чтобы удержать равновесие, я с удивлением отметила, что они истерты. Я соскребла со ствола снег.

– Интересно, сколько лет этому дереву, Джули?

– Очень много, – ответила она. – Это дерево-прабабушка. У нее, должно быть, много детей.

Потертости по краям дупла, казалось, образовались оттого, что до меня за них хваталось множество рук. Наощупь они напоминали старые кости, оголившиеся за долгую зиму.

– Взгляни, Джули, как вытерто здесь дерево!

Джули взобралась на холмик рядом со мной. Каждая из нас провела рукавицей по гладкому дереву.

– Похоже, что это дупло для чего-то использовалось, – сказала Джули с нотками любопытства.

– Загляни внутрь, – предложила я.

Нет, загляни сама, – ответила Джули и соскользнула с холмика.

Я разволновалась, сама не зная почему. Передо мной было всего лишь старое дерево с большим дуплом. Я поправила меховую оторочку своего капюшона, чтобы она не мешала смотреть, и встала поудобнее. Затем я стала медленно просовывать голову в дупло. Форма его отверстия была такова, что я с трудом могла протиснуться. Когда моя голова вошла в пустоту, мне пришлось слегка оттолкнуться, так что край дупла оказался на уровне моего мехового воротника. Вдруг я ощутила легкую вибрацию, и мне показалось, что снежный холмик, на котором я стояла, понемногу начал уходить из-под ног.

– Что там, Линн? Ты что-нибудь видишь?

Я уже собралась было ответить Джули, как вдруг меня что-то подхватило. Я почувствовала себя невесомой, как будто мое тело исчезло. Черная пустота не то двигалась мне навстречу, не то засасывала меня. Затем я увидела поток искр, цветкообразно разлетавшихся из одной точки во всех направлениях. Я поняла, что некая сила несет меня внутрь, к центру этого великолепного явления. Мысли мои, казалось, тормозили это движение, так что я постаралась ни о чем не думать. Искры слились в огромном вихре, поглотившем меня.

Я не отдавала более себе отчета в существовании Джули и дерева. Вся моя земная жизнь представлялась теперь чем-то неестественным. Время схлопнулось и стало одномерным, некоей бессмысленной пленкой, которую я стремилась пробить и выйти наружу.

Вдруг я услышала мягкий женский голос, произнесший: «Это Дом Духа Бабочек». Слова, казалось, окутывали меня и увлекали вперед еще быстрее, подобно волне, подхватывающей пловца.

Огненная точка погасла. В клубящейся дымке стояла прекрасная женщина-индианка. Ее длинные черные волосы свисали до самых мокасин. На ней было вышитое бисером и отделанное бахромой платье из оленьей шкуры; в левой руке она держала большой кристалл, напоминавший меч.

– Кто ты? – услышала я свой голос.

– Я Женщина Бабочек. Ты стоишь на пороге того места, откуда появляются бабочки.

– Зачем ты привела меня сюда?

– Тебя привели сюда наши волшебные песни. Ты должна сначала взобраться на дерево бабочек, туда, где я живу, а потом я награжу тебя.

Она внезапно исчезла, а на ее месте возникло дерево бабочек такое же, каким я видела его в первый раз: ствол и ветви его были укрыты бессчетными трепещущими бабочками. Вершиной оно уходило высоко в небо.

– Влезь на дерево и доберись до гнезда на его вершине, – донесся до меня голос Женщины.

Я была зачарована открывшимся передо мной зрелищем. Сквозь ветви дерева ко мне пробивались разноцветные блестки – черно-оранжевые атласные лоскутки сменялись бархатисто-красными и переливчато-синими. Дерево жило теперь другой жизнью, предавшись собственному исступленному сновидению – трепещущие крылья унесли прочь его прежнюю форму. На какое-то мгновение я пришла в неописуемый восторг.

Когда я принялась карабкаться по стволу дерева к первой ветке, мнепоказалось, что к моему телу прицепили несколько пудовых мешков с песком. Бабочки игнорировали меня. Я была уверена, что никогда не доберусь до вершины. Взобравшись наконец на нижнюю ветку, я почувствовала себя настолько изможденной, что оперлась на ствол и стала засыпать. Меня разбудил жужжащий звук, и я увидела, как бабочка, совсем такая, как та, что была в Санта-Барбаре, приблизилась вплотную к моим глазам, а затем перелетела на соседнюю ветку. Она металась, точно просящая помощи собака, и торопила меня. Я собрала всю оставшуюся у меня волю и вскарабкалась на следующую ветку; меня как будто тянули вверх на невидимой нити. Я словно бы извлекала из своего физического тела его духовное содержание. Мне было невероятно тяжело, взгромождаясь на очередную ветку, я чувствовала себя так, как будто взбираюсь на спину бизона. Когда я достигла четвертой ветки, бабочки издали гудящий звук, словно намеревались затуманить все мои чувства и усыпить меня. Маленькая бабочка летала вокруг меня, побуждая меня и пытаясь заставить двигаться вперед, но я не могла пошевелиться. Засыпая, я чуть не утратила равновесия, но тут в уши мне ударил раскат грома. Он так напугал меня, что-я вмиг перескочила на следующую ветку, потом на следующую, а потом еще на одну. У каждой ветки были свои собственные демоны. Бабочки внезапно превращались то в неизвестных чудовищ, то во вставших на дыбы белых коней, то в старых ведьм, то в заботливых матерей. Затем они расправили свои блестящие крылья, подобно бессчетному количеству зеркал. Всматриваясь в них, я видела гротескное отражение – темную сторону самой себя. Бабочки словно пытались испугать меня и заставить потерять равновесие.