Глобализация и мусульманский мир: оценка современной исламской правовой мысли - Леонид Сюкияйнен

Для подтверждения такого вывода достаточно обратиться к публикациям российских исследователей, специализирующихся на изучении ислама и Ближнего Востока. Нельзя сказать, что проблемы отношения ислама к глобализации, развития мира ислама под влиянием ее процессов не привлекают их внимания. Наоборот, в последние годы отечественные исламоведы и востоковеды активно обсуждают то воздействие, которое оказывает глобализация на мусульманскую цивилизацию. Данный вывод подтверждает, например, проведение в мае 2003 г. в Институте мировой экономики и международных отношений РАН конференции «Исламская цивилизация в глобализирующемся мире»[3].

Оценки российских авторов по отмеченным проблемам не отличаются единством, что объясняется несколькими причинами. Прежде всего исследователи глобализации и отношения к ней ислама анализируют разные стороны этого явления. Одни уделяют внимание главным образом тем политическим процессам в мусульманских странах (включая политические реформы), которые вызваны глобализацией, описывают реакцию на нее мусульманского мира в форме появления или активизации политических движений определенной окраски. Другие ставят во главу угла культурные последствия глобализации для мирового мусульманского сообщества, ее влияние на духовную составляющую традиционного мусульманского образа жизни. Отдельные авторы взвешивают разные позиции, которые может занять ислам по отношению к глобализации, либо обсуждают перспективы ее восприятия исламской цивилизацией в целом с учетом ее внутренней природы. Нередко такие подходы переплетаются в одном исследовании.

Значительно реже встречаются работы, в которых предпринимается попытка проследить влияние глобализации на ислам как систему идей, на современную исламскую политическую и правовую идеологию и выработку ею концептуальных позиций по отношению к данному феномену. В этом смысле можно согласиться с А.В. Малашенко в том, что влияние глобализации на религию – один из самых малоисследованных сюжетов[4].

В целом, на наш взгляд, все оценки российских исследователей реакции мусульманского мира и ислама как системы идей на глобализацию могут быть сведены к нескольким основным. Заметно преобладает точка зрения, которая исходит из резкого неприятия мусульманским миром того, что несет ему глобализация, и даже противопоставляет ей толкуемый в экстремистском ключе ислам. Сторонники такого взгляда подчеркивают, что едва ли не единственной реакцией ислама на распространение процессов глобализации является резкая активизация исламского радикализма и крайнего фундаментализма, граничащего с терроризмом под исламскими знаменами. Тем самым ислам представляется как сила, в принципе не принимающая глобализацию как таковую.

Наглядным примером указанного подхода является содержательная книга, посвященная взаимодействию религии и глобализации[5]. Показательно, что в этой комплексной по тематике публикации нашлось место для обстоятельного всестороннего анализа реакции на глобализацию практически всех основных религий современного мира на уровне их различных направлений и течений. Но не ислама. На общем фоне исследования он представлен крайне одномерно, поскольку исламская позиция в отношении данного феномена сводится исключительно к отторжению глобализации и активизации исламского радикализма. Иные варианты влияния глобализации на ислам в данном издании даже не упоминаются. Неискушенный читатель может сделать из этого только один вывод: ислам отвечает на глобализацию лишь всплеском экстремизма вплоть до терроризма, не предлагая никаких иных альтернатив. Особенно если принять во внимание вывод об эндогенном экстремизме ислама[6].

Кстати, по сути, этот же тезис развивается и в указанной книге. Автор введения к данному изданию и его соредактор пишет: «Создается впечатление, что стоит глобализации задеть какие-то корневые, глубинные стороны жизни мусульманских сообществ, как в них закипает реакция отторжения, заложенная в самом генетическом коде их культуры»[7]. По его мнению, «в существе мусульманского сознания и мусульманской религиозности есть нечто принципиально противоречащее глобализации, утверждаемым ею ценностям и институтам»[8].

Близкой точки зрения придерживается и Г.И. Мирский, который в нескольких своих публикациях достаточно скептически оценивает готовность исламской цивилизации гармонично включиться в процессы глобализации. В целом он верно отмечает разнообразие ислама, потенциальную возможность различных вариантов толкования его постулатов. Но, по существу, выделяет лишь исламский фундаментализм как реально существующую реакцию на неспособность режимов решить проблемы мусульманских стран и покончить с вестернизацией. Нынешнее состояние мусульманского мира перед лицом глобализации автор описывает лишь сквозь призму подъема исламского экстремизма, который он вслед за западными исследователями называет исламизмом и фундаментализмом (хотя и призывает не путать последний с политическим радикализмом). Никаких других реакций ислама на глобализацию не отмечается. Поэтому его ремарка относительно возможности разного понимания исламских догм остается простой гипотезой. Более того, ученый, по сути, не видит никаких перспектив поступательной духовной эволюции современного ислама, которая позволила бы мусульманскому миру все же включиться в процессы глобализации в роли не изгоя, а полноценного участника. Иные, кроме радикальных, течения современной исламской мысли остаются за пределами его внимания. Симптоматично, что Г.И. Мирский приходит к выводу (правда, никак не аргументируемому) о невозможности опровергнуть призывы экстремистов догматически обоснованным исламским инструментарием[9].

Сходное понимание проблемы отстаивают и некоторые другие авторы, которые говорят об исламском экстремизме как естественном ответе на глобализацию[10]. Многие участники семинара, организованного в июне 2007 г., также акцентировали внимание на этом тезисе[11].

Понятно, что при таком подходе сам анализ взаимодействия глобализации и ислама подменяется рассуждениями об агрессивности современного ислама, переводится в плоскость исследования феномена радикального ислама как политической силы и соответствующей идейной мотивации.

Следует иметь в виду, что противопоставление глобализации исламу отличает также взгляд на обсуждаемую проблему западных исследователей. Детальный анализ их оценок не входит в нашу задачу. Отметим только, что среди них заметно преобладает вывод о невосприимчивости ислама к параметрам развития современного мира. Типичным в этом отношении является суждение С. Хантингтона: «Исламский вызов выражается во всеобъемлющем культурном, социальном и политическом исламском возрождении в мусульманском мире и сопровождающем этот процесс отвержении западных ценностей и институтов»[12]. На Западе очень популярен тезис о том, что мусульманский мир стоит перед альтернативой: либо глобализация, либо исламский экстремизм. Миссия ислама при таком взгляде сводится к идейному и политическому радикализму, которому противостоит не исламская альтернатива в виде умеренных взглядов, а именно глобализация как нечто противоположное началам ислама.

Иная позиция, которую обосновывают российские авторы по вопросу соотношения ислама и глобализации, в значительной мере совпадает с уже отмеченным подходом, но отличается от него существенной чертой. Речь идет не просто об открытом неприятии исламом глобализации, но и о своеобразном «исламском ответе», противопоставлении ей особого, исламского, подхода к решению проблем современного мира. Если уже приведенные выше оценки ограничиваются констатацией одного из вариантов – радикального – реакции мусульманского мира на глобализацию, то обоснование исламской альтернативы ей предполагает прежде всего формулирование некой теоретической концептуальной конструкции вместо существующей модели мироустройства. Иными словами, взамен реальной практики, которая оценивается как неприемлемая с исламских позиций, предлагается виртуальный образ мира, отвечающий критериям ислама.

Важно иметь в виду, что выделяются три основных взгляда на такой «исламский проект», противопоставляемый глобализации. Внешне они сходны между собой в том, что носят достаточно размытый характер, не представляют собой детально разработанные концепции, которые могут быть положены в основу конкретных действий. Вместе с тем они принципиально отличаются друг от друга по направленности и политическому смыслу. Если один из них отвергает глобализацию с нескрываемых разрушительных позиций и сам провоцирует конфликт с существующим мироустройством, то другой, наоборот, хотя и не соглашается с параметрами нынешнего существования человечества, но делает ставку на снятие противоречий и поиск формулы строительства гармоничного мира.