«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории - Генри Каттнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, ты все-таки засунь. Помаленьку, начни с угла. Попробуй.
Вэннинг ухватился за скамью. При своем малом росте он был очень мускулист.
– Поставь ее на попа, так легче будет.
– Ладно… Фух… Ну, что теперь?
– Теперь наклони и засовывай.
Вэннинг озадаченно сощурился на собеседника, но затем пожал плечами и подчинился. Скамейка, конечно же, не поместилась в шкафчик. Пролезла только краем и, естественно, уперлась, застряла под косым углом, угрожая рухнуть.
– Ну и?
– Подожди.
Скамья пришла в движение. Она медленно опускалась. С отвисшей от изумления челюстью Вэннинг смотрел, как громоздкая мебелина уходит в шкафчик с неспешностью не слишком тяжелого предмета, погружающегося в воду. Нет, ее не засасывало. Она как будто плавилась. Та часть, что снаружи, оставалась прежней, только уменьшалась по длине.
Вэннинг согнулся, чтобы заглянуть внутрь. Опять это рябящее неразличимое пятно. То, что находилось в шкафчике, меняло свои контуры, съеживалось, превращалось в этакую ступенчатую пирамидку густого фиолетового цвета.
И шириной не более четырех дюймов.
– Поверить не могу, – пролепетал Вэннинг.
Гэллегер с ухмылкой изрек:
– Как сказал герцог Веллингтон своему подчиненному: «Это была чертовски маленькая бутылочка, сэр».
– Минутку! Как, дьявол тебя побери, можно уместить восьмифутовую скамью в пятифутовом шкафчике?
– Скажи спасибо Ньютону, – ответил Гэллегер. – Гравитация… Возьми-ка пробирку, наполни ее водой, и я тебе покажу.
– Ладно, сейчас… Готово. Что дальше?
– Доверху налил? Отлично. Вон в том выдвижном ящике с табличкой «Фитили» ты найдешь кусковой сахар. Положи кусочек на пробирку так, чтобы уголок оказался в воде.
Вэннинг проделал требуемую манипуляцию.
– И?..
– Что видишь?
– Ничего. Сахар намокает… и тает.
– Вот то-то и оно! – с чувством воскликнул Гэллегер.
Вэннинг недоумевающе посмотрел на него и перевел взгляд на пробирку. Кусочек сахара быстро уменьшался, растворяясь.
И вот он исчез.
– Вода и воздух – это разные физические условия. В воздухе кусочек сахара может существовать как кусочек сахара. В воде он существует как раствор. Уголок, погруженный в воду, переходит в жидкое состояние. Он изменяется физически, но не химически. Остальное делает гравитация.
– А пояснее нельзя?
– Да куда уж яснее, тупица? Вода – это аналогия с особыми физическими условиями, созданными внутри шкафчика. Вместо сахара – скамейка. А теперь слушай внимательно! Сахар впитывает воду и постепенно растворяется, и по мере растворения гравитация опускает его в пробирку. Понятно?
– Вроде да. Скамейка впитывает в себя… физические условия, которые существуют внутри шкафчика. Так? И эти условия сжимают ее…
– Частично, а не полностью. Понемногу. Ну это как растворять человеческое тело в небольшом объеме серной кислоты. Дюйм за дюймом.
– Ага, – произнес Вэннинг, косясь на шкафчик. – А можно вернуть скамейку?
– Валяй. Просто сунь туда руку и вытащи.
– Сунуть руку? Чтобы она растаяла?
– Не растает. Ты же сам видел: это не мгновенный процесс. Если держать руку внутри меньше минуты, не получишь никакого вреда. Сейчас покажу.
Он неохотно встал, огляделся, взял пустую бутылку и бросил ее в шкафчик.
Действительно, воздействие сказалось не вдруг. Бутылка медленно менялась в размерах и форме, пока не превратилась в параллелепипед с кривыми гранями величиной с кусочек сахара. Гэллегер вынул его и положил на пол.
Параллелепипед принялся расти. И превратился обратно в бутылку.
– А теперь скамейка. Гляди.
Он извлек пирамидку. Из нее восстановилась скамья.
– Вот видишь? Компания по обслуживанию складов наверняка заинтересуется. В этот шкафчик можно запихать всю мебель Бруклина, вот только как доставать потом? Физические изменения, понимаешь ли…
– Схема размещения нужна, – задумчиво предложил Вэннинг. – Рисуешь вещь, как она выглядит внутри, и отмечаешь, что она собой представляет.
– Юрист всегда юрист, – оценил Гэллегер. – А я хочу выпить. – Он вернулся на диван и мертвой хваткой вцепился в кран алкогольного органа.
– Даю шесть кредитов за шкафчик, – сказал Вэннинг.
– Продано! Все равно он занимает слишком много места. Жалко, не удалось придумать, как поместить его в самого себя. – Ученый захихикал, довольный остротой. – Смешно, правда?
– Да неужели? – Вэннинг вынул из бумажника банкноты. – Куда положить?
– Запихни в Монстра, это мой банк… Спасибо.
– Пожалуйста. Вот что, объясни-ка мне малость эту тему с сахаром. Ведь не только из-за гравитации он погружается в пробирку. Еще и вода в него впитывается…
– Ты совершенно прав. Осмос! Нет, я глупость сказал. Осмос – это что-то связанное с яйцами. Может, овуляция? Проводимость? Конвекция? Абсорбция! Эх, зря я физику не учил, а то знал бы термины. Дубина стоеросовая, вот я кто. Мне б жениться на дочери бога виноделия… – невнятно закончил Гэллегер и присосался к крану.
– Абсорбция? – Вэннинг наморщил лоб, соображая. – Только тут не сахар впитывает воду… В данном случае твоя скамья впитывает в себя физические условия, существующие в шкафчике.
– Ага… Как губка или промокашка.
– Ты о скамье?
– О себе, – кратко ответил Гэллегер и погрузился в блаженное молчание, время от времени прерываемое бульканьем спиртсодержащей жидкости, поступающей в закаленный пищевод.
Вэннинг вздохнул и повернулся к шкафчику. Аккуратно закрыл дверку на засов, прежде чем поднять покупку мускулистыми руками.
– Уходишь? Ну пока-пока…
– Спокойной ночи.
– Прощай, мой друг, не забывай… – меланхолично пропел изобретатель и перевернулся на бок, явно вознамерившись уснуть.
Вэннинг снова вздохнул и вышел в прохладную мглу. Небо искрилось звездами; только на юге их скрадывало сияние Нижнего Манхэттена. Светящиеся белые башни-небоскребы складывались в зубчатый абрис. Авиареклама расхваливала достоинства Вамбулина: «Ничто так не бодрит!»
У тротуара ждал припаркованный спидер. Вэннинг запихнул шкафчик в багажник и направился к Гудзонской водной трассе – кратчайшей дороге до делового центра. Ему вспомнился рассказ Эдгара По об украденном письме, которое не могли найти, потому что похититель вывернул его наизнанку, сложил заново и написал новый адрес. То есть изменил его внешний облик. Ух ты! Да этот шкафчик – идеальный сейф! Никакому медвежатнику его не взломать по абсолютно очевидной причине: он не запирается и не вызывает желания обчистить его. Можно набить этот сейф банкнотами; все они станут неузнаваемыми, как только окажутся внутри. Идеальное хранилище для наличности.
Но как же, черт возьми, эта штука работает?
Пытать Гэллегера бесполезно. Он играет на слух. Для него растущий у реки первоцвет – просто первоцвет, а не примула вульгарис. Ему чужды силлогизмы. К своим открытиям он приходит напрямик, не утруждаясь анализом важных или пустяковых фактов.
Вэннинг напряженно размышлял. Так не бывает, чтобы два предмета одновременно занимали один и тот же объем пространства. Следовательно, в шкафчике содержится какое-то другое пространство…
Но Вэннинг решил не спешить с выводом. Есть другой ответ, правильный. Просто он еще не пришел на ум.
Вэннинг припарковал спидер перед
