Пёс, балбес и Я (СИ) - Кувайкова Анна Александровна

И это еще третий угол нашего «ягодного» треугольника не явился. Почему ягодного? Да потому что фамилии такие, я просто забыла представиться.  Я тоже Катя. Катя Рябинина, если точнее.

Немолода, не холоста, дети - есть, домашние животные – есть, жилье – тоже есть, совесть…

А вот стыд и совесть, увы, в мою смену не завозили.

И вообще, если ты молодая мама, то совесть у тебя должна вымереть по определению. С милым «здравствуйте-простите» в безжалостной очереди в поликлинику просто не выжить!

- Оставь в покое мою незыблемую веру в лучше будущее, - буркнула, присасываясь к стакану, обжигая язык, но пытаясь согреться хоть немного. – Сама-то как?

- Не спрашивай, - закатила глаза пушистая ягодка в очечах, кивая на прыгающий по столу телефон. – Я в бешенстве.

- На тему?

- Родительский чат, - сморщила нос подруга. – Не затыкается со вчерашнего дня.

- У-у-у, как знакомо, - помахала в ответ своим телефоном. – Наши все пытаются определиться с подарками выпускникам.

- А ты не участвуешь?

- Упаси бог, - ухмыльнулась я, притягивая поближе вожделенный денер с курочкой и свежими овощами. И вот не надо мне тут о вреде подобной пищи! Всем известно, что желудок студента переварит даже гвозди. И совсем не важно, сколько этому студенту лет – при получении зачетной книжки сила желудочного сока утраивается автоматически!

- А что так? – кто-то явно не собирался развивать тему собственных проблем.

- У меня что, мало в жизни поводов для получения лицензии на оружие и покупки дробовика? – вскинула я брови. – Нафиг такой график. Мне хватило. Подарок с Нового Года до сих пор в холодильнике валяется. Неполный алфавит из старого шоколада, мелкий даже есть не стал. И настольная игра… Нет, я понимаю, что у нас новомодная возрастная группа. Но ты мне скажи, что четырехлетнему ребенку делать с игрой, на которой стоит «шесть плюс»?

- Обожаю ваш родительский комитет, - цокнула языком Катюха. – Представляю, что теперь предложат.

- Так уже, - хмыкнула я, продолжая тихо чавкать в рамках приличий. – Предложили набор из геля для душа с мочалкой. Половина родителей в шоке, типа что это за подарок такой? Зачем он детям, особенно младшим? Те пояснили. Красиво так, мол, воспитанные дети рады любому подарку! И вообще, в садике не важно, что дарить, хорошие подарки пусть дарят родители дома.

- Креатив со всех сторон. А ты что?

- А я предложила подарить хозяйственное мыло, - ухмыльнулась я, припоминая единственное свое сообщение.

Я добрая, да. Исключительно местами!

- Весело у вас. А сменить комитет на пробовали? – логично поинтересовалась ягодка.

- Не то слово, - каюсь, меня слегка прорвало на жалобы. Но когда видишься с подругами пару раз в год, естественно, хочется поделиться всем, что накопилось. - Сменишь их, как же. Не первый раз уже. После недовольства подарками на восьмое марта и двадцать третье февраля они обиделись, сказали, что складывают с себя полномочия, и на собрании будем выбирать новый РК. Короче… дети в итоге остались без подарков, а комитет и ныне там.

- Слушай, да смести ты его, - взглядом учительницы посмотрела на меня Катерина. – Не можешь остановить – возглавь! Сама будешь всем рулить, набери таких же альтруистов, которым не все равно на собственных детей. Иначе так до выпуска будете мучиться.

- Ты заканчивай с революционными лозунгами. И так дел по горло. Да и если сменить комитет, те ради мести в штыки все воспринимать будут. И да здравствует вечный срач! И потом, ты видела тот гламур в мехах и стразах? И где я, дурак в старом пуховике и уггах? Кто меня всерьез воспринимать будет? Это вечное «а, вы мама? А я думала – сестра!». В печенках уже.

- Ты просто хорошо сохранилась…

- Она просто хреново одевается, - раздалось язвительное позади, и мне почти в бок прилетела объемная женская сумка. - Или она просто древность. Ты в курсе, что слово «гламур» уже давно никто не употребляет?

- Оно умерло вместе с «одноклассниками»? – ехидно вздернула я брови, глядя на третий угол нашего треугольника имени «Екатерина», явившийся из утренней пробки злой и черствой, как спрятанный моим сыном пряник за кроватью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Оно ждет, пока в тебе умрет филолог, - хмыкнула та, небрежно бросая курточку со стильной ярко-розовой пушистой до невозможности опушкой на капюшоне.

Ну и все, собственно. После этого бараний вес в сорок кг на стройных ножках с каблуками, в обтягивающим трикотажном платье, унесли свои нарощенные ресницы в сторону кассы. И это не сарказм, разве только слегка.

Катя у нас красотка. Эдакая леди Гага с характером Гитлера, злая снаружи, но добрая внутри…

Короче, погода булла прекрасная, принцесса была ужасная, и все такое.

- Бросил, - тут же предложила Катерина, та, которая с кодовым именем Вишенка.

Да, да, Вишенка. А что нам прикажете делать? Пришлось, как в школе, клички раздавать, ибо три Катерины – Калинина, Вишневская и Рябинина - это уже перебор для бедных, всегда сонных студиозов, вечно ищущих искренний повод поржать!

Ну и уровень юмора в деканате представляете, да?

- Бросила, - тут же в ответ сделала я ставку.

А о чем мы спорили? Естественно, на актуальнейшую тему прошлого семестра, когда наша Железная Дева твердо решила меняться в лучшую сторону, дабы сохранить отношения со своей второй половинкой…

- Я буду лучше, - сразу припомнила Вишенка.

- Мне надоело быть, как пацан, - подхватила я.

- Все, хватит, нужно вспомнить, что я слабая и беззащитная, - кивнула Вишня.

Ну, собственно, и пошло, поехало…

- Я же не хочу в старости остаться с кошками из-за своего склочного характера!

- Надоело, как мужику, тянуть все в одиночку!

- Я буду мягче, уступчивей, не стану ругаться.

- Не буду его пилить и проявлять замашки тирана.

- Перестану командовать и даже материться.

- Постараюсь решать все с ним сообща, не стану тащить наши отношения и быт на себе.

- Брошу курить…

- Закончили? – выгнула брови Калинина, падая, по привычке, рядом со мной, помешивая пластиковой ложечкой растворимый кофе в одноразовом стакане. – Или еще есть что добавить?

- Можем еще! – хором выдали мы с Вишенкой.

А что? Нет, мы понимали, что ей нужна поддержка. Что ей нужно выговориться, чтобы ее выслушали и пожалели, сказали, какой ее бывший козел и все-такое… И мы ее поддержим, да.

Сначала – постебём, потом – поддержим!

Разве не для этого нужны друзья?

В ответ, кстати, Калинина только фыркнула.

- Ну, и? – возвращаясь к еде, поинтересовалась я, вовремя подметив, когда нужно остановиться. Не-не, не в плане пропитания! Я про границы дружеского стеба и ехидного подтрунивания. – Сколько выдержала?

- Два месяца, - буркнула Калина. – И вообще, пошел он в нерв седалищный!

Оуч… ничего себе он ее умудрился достать за это время!

И да, это был еще мягкий посыл надоевшего мужика, в рамках сленга, наработанного в рамках долговременной профессиональной деятельности. Короче, Катя – медик, и этим все сказано. Не доктор Хаус, конечно, но как женский вариант доктора Быкова – очень даже ничего.

- Ладно, кислая жопка муравья, - усмехнулась моя тактичная персона, по умолчанию переводя поток пока еще не озвученной обсценной лексики в режим «потрындим позже в машине по дороге домой». – К сессии-то готова?

- Восемь раз, ага, - хмыкнула Калинина. – На три года вперед. И диплом сразу в кармане!

- Пионеры с их девизом «Будь готов, всегда готов», сейчас скорбно плачут за портретом Ленина в архиве главного корпуса, - понятливо и с мягкой улыбкой покивала Вишенка. – Не парься. Ты не одна такая. Я тоже на нуле.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- На нуле? – Калинина вскинула тонкий татуаж вместо бровей. – А эта стопка макулатуры так, помощь партии? Кстати, на что спорили, красотки?

И вот тут-то моя обаятельная корыстная гадость расплылась в дикой улыбке…

- Гони!

- Зараза, - беззлобно ухмыльнулась Вишенка, но без лишних стенаний покорно достала из кармана и шлепнула мне в ладонь красивую зеленую купюру. – Это был в последний раз!