Жизнь в свете смерти. Об искусстве быть живым - Ларри Розенберг

Но суровая правда жизни состоит в том, что мы начинаем стареть с самого момента нашего рождения, не зная точно, когда придут болезни и смерть. Никто не застрахован от них. Смерть отберет у нас все наши приобретения, все, что связано с нашим «я». Смерть сопровождает нас повсюду. Нам нравится смотреть фильмы–катастрофы, например «Титаник», забывая, что мы и в самом деле находимся на «Титанике» и подобно его пассажирам думаем, что отправились в увеселительное плавание.

В то же время в глубине души в каждом из нас живет страх болезни, старения, смерти, и этот страх съедает наши силы — ведь мы тратим массу энергии на то, чтобы избежать или подавить его. Между тем вызвать этот страх наружу и взглянуть ему в лицо, как это сделали мы с Бадараяной и другими учителями, необходимо. Посмотрев в лицо смерти, человек начинает больше ценить свою жизнь, дорожить каждой ее секундой.

Конечная цель буддийской практики — освобождение, пробуждение, нирвана. Это достижение бессмертия. Именно привязанности, которые сформировались у нас при жизни и которые смерть у нас отбирает, заставляют нас страдать в этом мире. Будда ясно высказался по этому поводу: привязанность к вещам, особенно к чувству собственного «я», — вот что заставляет человека страдать. Сознание того, что после смерти нам придется расстаться с тем, что нам дорого, должно помочь нам отказаться от этих привязанностей уже сейчас и уберечь от страданий. Если мы представим, что умерли для земных привязанностей, то меньше станем бояться смерти. Сияющий свет смерти освободит нашу жизнь.

Будда оставил нам пять заповедей о смерти и советовал размышлять над ними как можно чаще.

1. Я подвержен старению. Старение неизбежно.

2. Я подвержен болезни. Болезнь неизбежна.

3. Я подвержен смерти. Смерть неизбежна.

4. Я стану другим, свободным от всего, что мне дорого и приятно.

5. Я хозяин своих поступков, наследник своих поступков, рожден из своих поступков, связан своими поступками и зависим от них. Что бы я ни сделал — хорошего или плохого, — все это скажется на моей судьбе.

Размышления, конечно, не самые веселые, и большинство людей, знакомясь с ними, испытывают тоскливое ощущение. Они ничего не имеют против буддийского учения о непостоянстве всего земного, пока дело не коснется их самих. Между тем задача медитирующего — применить закон непостоянства лично к себе.

В восточных странах, где буддизм существует веками, размышления о смерти имеют древнюю и почтенную традицию, и многие медитирующие обращаются к этой теме. Есть даже те, кто считает сознавание смерти высшей ступенью духовной практики. Сам Будда говорил по этому поводу: «Из всех следов самый большой оставляет слон. Из всех размышлений самое важное — размышление о смерти».

Может быть, все эти заповеди звучат грустно и уныло, но размышление над ними дает прямо противоположный эффект. Ученики часто признаются мне — и я сам на себе это испытал, — что после таких размышлений им становится легко, к ним приходят спокойствие и душевный комфорт. Многие из нас испытывают подсознательный страх перед смертью, и, как и любой страх, он тянет нас вниз. Размышления над смертью изгоняют этот страх, помогают взглянуть ему в глаза и понять его непостоянство и безосновательность. Страх продолжает в нас жить, пока мы ему это позволяем, пока сами себе в нем не признаемся.

Смерть — факт нашего бытия, с которым каждому из нас рано или поздно предстоит столкнуться. Размышления о смерти оказывают при этом большую поддержку. Сознавание собственной недолговечности приводит человека к пробуждению, является мотивирующим фактором.

На языке пали это называется самвега: настойчивое стремление к духовным практикам, возникшее под влиянием скоротечности жизни. Человек может испытать шок, почувствовав, что жизнь не вечна и он до сих пор жил неправильно. Такое открытие может буквально перевернуть наш мир, изменить весь образ жизни. И даже если последствия будут не столь драматичными, по крайней мере, оно может подвигнуть человека заняться медитацией. Нас станут меньше манить к себе власть, престиж, деньги, сладострастие, приобретение вещей. Заповеди Дхармы станут для нас ближе и понятнее, мы по–настоящему проникнемся ими, вместо того чтобы воспринимать их одним лишь умом. Самвега приводит к переменам в душе — вместо прежнего эгоцентричного существования мы начинаем стремиться к вневременному, необъятному и вечному.

Важным добавлением к самвеге является палийская концепция пасады — термин, который можно перевести как «ясная и безоблачная уверенность», убеждение, что ситуация небезнадежна, и медитация поможет нам побороть страх болезни, старения и смерти. Все это — насущные для нас проблемы, которые связаны с нашими желаниями и привязанностями. Страдание является не тупиком, а дорогой к самореализации. Правильное применение духовной практики — пути из восьми частей — превращает страдания, болезни и смерти в радость освобождения.

Буддийское учение дает нам возможность выйти за рамки временного и приблизиться к бессмертному.

Многие читатели знают легендарную историю жизни Будды. При его рождении было предсказано, что он станет либо святым, либо правителем, и его отец, который сам был царем и хотел, чтобы сын пошел по его стопам, приказал воспитывать сына во дворце и следить за тем, чтобы все желания мальчика исполнялись. В шестнадцать лет Будда женился, завел семью, но, когда ему исполнилось двадцать пять, он, повинуясь смутному желанию познать мир, покинул дворец.

Странствуя, он столкнулся с тремя людьми и тремя явлениями, о существовании которых раньше не подозревал: со стариком, согнутым под тяжестью лет, тяжело больным человеком и мертвецом, которого несли в склеп. Будда был потрясен этими зрелищами до глубины души. На обратном пути он встретил странствующего монаха, который, как ему показалось, обрел истинный покой, и Будда решил жить, как этот мудрец.

Так Будда впервые столкнулся со старостью, болезнью и смертью. И он нашел на них ответ, нашел выход из безвыходного положения. Заповеди Будды напоминают о встреченных им вестниках. Четвертая заповедь — «Я стану другим, свободным от всего, что мне дорого и приятно» — подразумевает образ жизни странствующего мудреца. Он решил освободиться от своих привязанностей прежде, чем смерть освободит его от них, чтобы, умирая, не страдать так сильно.

Монах, покидающий дом, отказывается от секса, семьи, богатства и имущества, чтобы достичь истинного освобождения. Раскрывая свой потенциал, он пытается освободиться от страданий. Но монашество и светская духовная практика условны — ни то ни другое не является абсолютной истиной.

На глубинном уровне четвертая заповедь символизирует внутреннюю свободу, доступную каждому человеку. Перед нами стоит та же самая задача: освободиться от своих желаний и привязанностей. Кришнамурти постоянно говорил об этом. Мы должны умирать каждый день. Мы должны умирать каждую секунду. Мы должны умирать сейчас.

Пятая заповедь не имеет параллелей с вестниками Будды. Она отражает закон кармы, учение о повторном рождении. В своей книге я, разумеется, его коснусь. Размышляя над пятой заповедью, люди теряются, увлекаясь абстрактными размышлениями на тему своих прошлых и будущих жизней, и превращают все в игру ума — еще один способ уйти от духовной практики. Я полностью верю в справедливость закона кармы: любые поступки обязательно отразятся на нашей жизни — если не на этой, то на следующей. Но я стараюсь не думать об этом, а жить сегодняшним днем.

Наша задача в том, чтобы освободиться от кармы — не избегать ее, а достичь такого состояния, когда карма не будет иметь значения. Пятая заповедь в этом смысле может быть даже важнее всех остальных, поскольку помогает понять предыдущие четыре. В итоге нам придется сосредоточить свое внимание на четвертом вестнике — страннике, медитирующем ради освобождения, и на четвертой заповеди, призывающей нас умереть для своих привязанностей. Это и станет наилучшей кармой.

Для людей естественно задаваться глубоким и важным вопросом, есть ли жизнь после смерти. Моя книга посвящена другой проблеме: есть ли жизнь до смерти? Мы ищем свет, который смерть способна пролить на нашу жизнь.

Принимая все это во внимание, обратимся к первой из пяти заповедей.

Замечание. В основе моих бесед о старении, смерти и т. д. лежит практика сознавания, частью которой является сидячая медитация. Читателю, не знакомому с этой практикой, возможно, будет трудно следовать моим советам, поэтому краткий ее обзор я вынес в приложение. Тем, кто незнаком с практикой сознавания, следует, перед тем как начать читать первую главу, обратиться к приложению и прочесть этот обзор.*

* Более подробно я написал об этом в другой книге: «Breath by Breath: The Liberating Practice of Insight Meditation» (Boston: Shambhala Publications, 1998).