Моя девочка (СИ) - Гетта Юлия

Наклонился к уху, вдохнув чистый девичий запах без примесей какого-либо парфюма, и, понизив голос, негромко добавил:

— Очень понравилось.

Лишь после этого с неохотой оторвал руку от её спины, и вышел вслед за Костей, который уже ждал меня у двери, забрав наши вещи из шкафа.

4

Прошла неделя с тех пор как два необычных гостя посетили заведение, в котором работала Даша, а она всё никак не могла отойти после этого события.

Стоило лишь вспомнить, каким взглядом смотрел на неё тот взрослый красивый мужчина, как сердце неизбежно заходилось в груди, а щеки начинали гореть. О том, что он сделал перед самым уходом, и вовсе думать было невыносимо.

Хоть, собственно, ничего страшного он и не сделал — всего лишь провел рукой по её спине. Это, наверное, можно расценить как покровительственный жест с его стороны. Просто она, Даша, выглядит слишком уж убогой. До такой степени, что своим жалким видом заставила этого человека обеспокоиться за её, Дашину судьбу. Не зря ведь он спросил, нравится ли ей работать в этом кафе, и не обижает ли ее здесь кто?

На мгновение девушке даже показалось, что она может рассказать ему все… Но она тут же отругала себя за подобные мысли.

Мужчина всего-навсего пожалел ее, и решил сделать хорошее дело — накормить, да добрым словом ободрить, а она уже напридумывала себе всякого…

Подумаешь, провёл рукой по спине. Что в этом такого? Вот, например, Зоя Степановна, добрая и хорошая женщина, что работает поваром в их кафе, иногда точно так же может ласково погладить Дашу, или даже потрепать ей волосы.

Сейчас девушка, конечно, уже понимала, что ничего плохого он не хотел, но тогда, в тот момент, когда это происходило, она очень испугалась. И не просто испугалась — ее буквально сковало страхом. До такой степени, что пошевелиться не могла, и даже вздохнуть.

Больше всего неловко было именно из-за этого — из-за своей реакции. Потом, в тот день, она очень долго злилась на себя за это. Совершенно очевидно, что никаких дурных намерений у мужчины не было, но услужливое воображение нарисовало в голове девушки самые ужасные картины развития событий.

А еще Даша сама себе не могла объяснить, почему, несмотря на все переживания, ей так сильно хотелось увидеть этого человека вновь. Наверное, обидно было от того, что из-за своей дурацкой скромности она не успела его как следует рассмотреть. Вот бы еще один разочек взглянуть на него, хотя бы издалека… Но чудес, конечно, не бывает, и Даша понимала, что вряд ли он снова сюда когда-нибудь приедет.

Как же она заблуждалась.

* * *

— Дашка! — гаркнул сзади звучный голос Нины Михайловны. — Чего застыла? Забирай, говорю, горячее!

Девушка встрепенулась и побежала на кухню. Её смена на сегодня подходила к концу, время перевалило за полночь, и последний запоздалый посетитель ожидал свой заказ.

Даше не терпелось скорее обслужить его, чтобы отправиться на кухню и заняться мытьем посуды, что тоже входило в её обязанности. Чем быстрее закончит с посудой, тем быстрее сможет лечь спать. Уборку зала Нина Михайловна разрешала делать с утра пораньше, перед открытием, потому что понимала, что девушка устаёт.

И Даша была благодарна ей за понимание, ведь она действительно уставала не на шутку. Первое время было особенно тяжело, даже не столько из-за физической нагрузки (к работе ей не привыкать), сколько из-за однообразия один за другим пролетающих дней. Но девушка старалась не думать об этом. Главное, что она была в тепле и безопасности. Даша каждый раз напоминала себе об этом, как только в голову начинали заползать упаднические мысли.

Разумеется, она понимала, что это не будет длиться вечно. В конце концов, ей нужно думать о матери, которая не молодеет, и однажды просто уже не сможет работать. Даша должна найти способ выучиться, найти хорошо оплачиваемую работу, чтобы содержать не только саму себя, но и помогать маме. Но пока еще она даже не представляла, как сможет это осуществить, из-за чего сильно переживала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Нина Михална, я займусь посудой, вы позовите меня, если ему ещё что-то понадобится, — вполголоса обратилась девушка к хозяйке, когда ужин запоздалого посетителя был доставлен по назначению.

— Занимайся, — недовольно пробурчала женщина. — Я сама, если что, его обслужу.

— Спасибо! — Даша тепло улыбнулась ей.

В те редкие моменты, когда хозяйка проявляла снисхождение, девушка испытывала особенно сильную благодарность по отношению к ней, и с большим трудом подавляла желание подойти и обнять эту женщину. Внешне Нина Михайловна сильно напоминала её собственную мать, которой девушке сейчас так не хватало.

Она звонила ей раз в неделю, но этого было катастрофически мало. А чаще звонить не могла — мама задаёт слишком много вопросов, на которые отвечать честно никак нельзя, а лгать родному человеку Даше невыносимо.

Засучив рукава, девушка натянула на руки огромные резиновые перчатки и окинула критичным взглядом квадратную промышленную мойку, полную грязной посуды. Но приступить к работе она не успела — в кухню влетела раскрасневшаяся Нина Михайловна.

— Дашка, бросай! — с порога крикнула она, и, нетерпеливо махнув рукой, поманила девушку к себе. — Иди сюда! Те двое важных мужчин снова приехали. Хотят, чтобы ты их обслуживала.

Даша сразу поняла, о каких мужчинах идёт речь, и ее буквально бросило в жар.

— Но… Но… Ведь поздно уже? Мы закрываемся… — попыталась возразить она, но хозяйку ее слова только разозлили.

— Ты совсем сдурела? — строго посмотрела она на девушку. — Для этих людей мы будем работать хоть всю ночь! Такими щедрыми посетителями не разбрасываются!

— Не пойду, — завертела головой Даша с невесть откуда взявшимся упрямством. — Мне ещё целую гору посуды мыть, и вообще…

Девушка и сама не знала, чего вдруг так испугалась. Ещё час назад ведь думала о том, как было бы здорово еще разок посмотреть на этого мужчину, а сейчас, когда он приехал, готова была лучше сквозь землю провалиться, чем снова встретиться с ним взглядом.

— Да что ты за дурная девчонка! — окончательно разозлилась Нина Михайловна. — Они ж тебя накормили в прошлый раз, чаевые такие оставили! Тебе разве плохо было?

— Про чаевые я ничего не знала… — попыталась возразить девушка, но хозяйка грубо оборвала её.

— Я и без того тебя кормлю, за комнату ни копейки не беру, живешь тут, как у Христа за пазухой! Тебе этого мало? Думаешь, других желающих на твоё место нет?

Первый раз Нина Михайловна так грубо разговаривала с Дашей, и девушка от неожиданности совершенно растерялась. Благо в этот момент из подсобки выглянула Зоя Степановна, которая, по всей видимости, слышала весь их разговор.

— Даш, они тебя обидели, может, чем? — ласково спросила она, игнорируя гневный взгляд Нины Михайловны в свою сторону. — Почему ты не хочешь идти?

— Нет, — завертела головой девушка, растеряв всю уверенность после угрозы хозяйки. — Не обижали они меня.

— Тогда что тебе мешает их обслужить? Нельзя таких гостей не уважать, Даш. А с посудой я тебе помогу сегодня, сейчас только с заготовками на завтра закончу…

— Спасибо, Зой Степанна, — опустив взгляд в пол, ответила девушка. Кажется, она и правда ведет себя довольно глупо. Да и как минимум некрасиво так поступать, после того, как эти люди угостили её блюдом, которое без них она, может, никогда в жизни бы так и не попробовала. — Мне действительно ничего не мешает. Я тогда пойду к ним…

— Бегом, — процедила Нина Михайловна, испепеляя девушку гневным взглядом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})



5

Эта неделя выдалась не менее напряженной, чем несколько предыдущих, но наши труды, наконец, принесли свой результат. Два крупных контракта на поставку сырья для лидирующих производств на западном рынке были успешно подписаны, но расслабляться пока рано. Теперь начинается самое сложное. Первые поставки должны пройти без сучка, без задоринки, и обязательно в срок, а иначе, вся работа пойдёт насмарку.