Призрак любви. Женщины в погоне за ускользающим счастьем - Лиза Таддео

Когда мы проснулись, парень ушел, а платье Сары скомкалось у нее на талии, словно дурацкий пояс. Вечером я забыла позвонить матери, а Сара – бойфренду, поэтому все утро мы пили апельсиновый сок в джакузи возле одного из множества бассейнов, успокаивали домашних и почему-то злились друг на друга. День выдался пасмурный, и у нас страшно болели головы.

К обеду мы пришли в себя. Съели севиче (блюдо из рыбы), и я решила поехать в старый город. По пути мы заехали в аптеку, потому что у Сары началась страшная изжога. Единственный раз на моей памяти она пожаловалась на недомогание. В будущем я стала настоящим ипохондриком, а Сара смеялась надо мной, словно я была молодым и здоровым человеком, подхватившим редкую и ужасную болезнь.

Сара никогда меня не поддерживала. Наши отношения, особенно в те времена, напоминали отношения супругов 50-х годов. Я была мужем, а она – домохозяйкой. Она была тихой и вечно смотрела в окно. Она рассчитывала, что я буду ее развлекать, решать, куда мы пойдем поесть и как доберемся домой. Я привыкла к такой роли. Такие отношения были у моих родителей, а теперь мама хотела воссоздать их со мной.

– Страшная изжога, – она прижимала руку к груди, когда мы поехали в центральный деловой квартал старого Сан-Хуана. – Ты не видишь где-нибудь аптеки?

– Вижу, – ответила я, но не остановилась.

– Почему ты не остановилась?!

Я припарковала машину в самом удивительном месте. Прямо перед статуей святого Кристобаля. Под собой мы видели океан и целый город. Закат на Пуэрто-Рико был совсем не похож на закаты дома. На небе появилось множество мелких звездочек, словно кто-то рассыпал корм для кур. Здесь думать о том, что мой отец умер, было легче, чем дома, в Нью-Джерси. Мне было жаль маму, но жалела я ее как-то более трезво, чем обычно.

Мы обе надели туфли на каблуках и теперь неловко ковыляли вниз по мощенным булыжником улочкам. Воздух был влажным, напоенным ароматом цветов, запахами пота и еды. В самых крутых местах Сара хваталась за мою руку, хотя мои каблуки были выше, чем у нее. Мы обе не представляли, куда заведет нас эта ночь, насколько удивительной и странно запоминающейся она окажется.

Я выбрала оживленный гастробар с лаймово-зелеными креслами. Единственным пожеланием Сары было наличие открытой веранды и графинов с недорогим домашним вином. Она до сих пор это любит – даже в ресторанах суши. Мы с мужем ходим только в те места, у которых есть определенное количество превосходных отзывов. Нам важнее качество еды, а не атмосфера, но в те времена нам с Сарой нужны были зонтики, зелень и тартар из тунца на пальмовых листьях.

Между переменами блюд я курила. Официант и водитель развлекали нас обеих. Наверное, меня больше. Я всегда обращала больше внимания на обслуживающий персонал. С испанским у меня довольно сносно, а Сару незнание языка ничуть не смущало. Ее паспортом была улыбка. Она вела себя уверенно и буквально излучала счастье, несмотря на изжогу. Впрочем, после ужина мы все же нашли аптеку. Я дала Саре три таблетки от изжоги, правда, пришлось потрудиться, чтобы найти именно розовые.

Я хотела molletes criollos (креольский хлеб), но Саре это не понравилось. Она ненавидела все жирное и жареное – наверное, это у нее с детства. Она любила сырую рыбу, чистые, арбузные вкусы. Фруктовые салаты. Я заказала морского окуня с лимонами на подушке из нарезанных овощей.

– Как аппетитно! – воскликнула Сара, когда принесли блюдо.

Мы выпили очень много вина, а официант продолжал нам подливать. Мы хохотали. Помню, что кожа у меня в тот день была, как помидор, от целого дня на солнце. Верхняя губа болела от солнечного ожога. Я думала, что потребуется немало времени, чтобы справиться с чувством утраты, таким огромным и острым, словно меня укусил тигр. Но оказалось, что достаточно всего лишь быть молодой и красивой на Пуэрто-Рико.

– Я хочу расстаться с Джеймсом, – сказала Сара. Она вечно это твердила, но в тот вечер мне показалось, что она говорит серьезно.

– Ты уверена?

– Это ни к чему не приведет.

– Вы помирились из-за вчерашнего? – спросила я.

Я всегда так мирилась с Сарой, и мы обе это знали. Этот вопрос я должна была задать несколько часов назад, когда она ему позвонила.

– Ну… В следующие выходные он собирается на мальчишник к Робби. Мне кажется, я должна порвать с ним раньше. Я хочу быть свободной.

– Ты и так свободна, – ответила я, намекая на вчерашнюю ночь и на парня в ее постели.

Сара улыбнулась.

– Я просто не хочу думать о том, что делает он.

– Это правильно, – кивнула я.

Отношения Сары с Джеймсом продлятся еще несколько бессмысленных лет. У нас будут сотни подобных разговоров, и ничего не изменится. Они будут жутко скандалить. Как-то вечером Джеймс пробьет дыру в двери номера в мотеле, чтобы добраться до нее. Точно, как в «Сиянии». Как-то вечером после свадьбы очередной подруги, я буду везти их к нему домой, а он будет осыпать Сару оскорблениями, называть ее «шлюхой» и «белой тварью». Как-то вечером, вскоре после похорон моей матери, Сара познакомит меня с парнем, который, как ей казалось, может отвлечь меня от этой свежей, тяжелой утраты, а Джеймс решит, что она сама хочет переспать с тем, с кем пытается свести меня. Откровенно говоря, я и сама подумала то же самое.

И все же их отношения сохранялись вплоть до того дня, когда они закончились – без фанфар и практически бескровно. Она встретила нового мужчину. Я сразу вспомнила ее отношения с Джеймсом, и что все это значило для нашей дружбы. Эти отношения всегда оставались какой-то угрозой. Но в их крупном, неуклюжем присутствии было что-то утешительное. Мне было грустно, что они закончились.

Как только мы закончили с закусками, наступила настоящая ночь. Нет, не страшная, темная ночь, хотя тогда она казалась ужасной. Теперь же это одно из самых приятных моих воспоминаний.

Мы впервые обратили внимание на сидящих поблизости мужчин. Пятеро мужчин, двое – за пятьдесят и трое двадцатилетних. На их столике стоял кувшин «Маргариты», несколько коктейлей, блестящие бутылки пива, здоровенная бутыль водки Grey Goose и графин с клюквенным соком. За столом курили. Молодые парни показались нам симпатичными – уж очень необычные у них были стрижки. Зрелые мужчины были довольно плотными, с короткой стрижкой ежиком. Они явно были богаты, и это делало их интересными. Вела себя эта компания