Иллюзия выбора. Шаг - Галина Долгова

– Давай с тебя.

– Хорошо. Во-первых. Ты мне давно нравишься. – И, увидев мою кривую ухмылку, добавил: – Как человек, личность, друг. Мне с тобой очень хорошо, даже просто сидеть рядом. Но твоя внешность была достаточно отталкивающей, хотя, если бы ты проявила хоть малейший интерес ко мне, я бы не раздумывал. Когда я вчера увидел тебя, то просто не выдержал. Сначала ты предстала передо мной самой прекрасной драконицей, какую я когда-либо видел. А затем драконица превратилась в невероятную девушку. Ты лежала на земле и вся светилась, излучая счастье, силу, драконье обаяние… Я не удержался. Да и не хотел, по чести говоря. А теперь что касается тебя. Для дракона тяжело терять невинность после стольких лет воздержания, многие еще несколько лет так и не решаются пойти на это. К тому же в таком состоянии ты не могла испытывать боли, естественной для девушек. Лина, ты мне нравишься. Я знаю, что мог бы тебе ничего не говорить или вообще удержаться от этого, но не смог. Я надеюсь, что не настолько тебе противен, чтобы ты жалела об этом. И… более того, я бы очень хотел, чтобы ты стала моей любовницей. Можешь пока не отвечать, – добавил он, хмуро разглядывая мое, мягко сказать, удивленное лицо и проступающее на нем возмущение.

– Алек, ты… ты в своем уме?

– Вполне. – Он вылез из постели, абсолютно не стесняясь своей наготы, и принялся медленно одеваться.

– Алек, а я не забеременею? – этот вопрос меня крайне сильно волновал.

– Нет. – Кривая усмешка появилась у него на губах. – А что, мысль о ребенке от меня так ужасна?

– Перестань. – Я поморщилась. – У меня чувство, что я перед тобой виновата. При чем здесь это? Не строй из себя скромника с заниженной самооценкой, ты прекрасно знаешь, что не можешь быть противен. Хотя… для того, что произошло, есть определенное название – изнасилование. И не важно, что я ничего не помню. Давай честно, ты меня любишь?

– Нет. Но ты мне нравишься!

– Ты женишься на мне?

– Что?! – Надо было видеть, как узкие глаза становятся круглыми от шока.

– Вот! А еще предъявляешь мне претензии! – Я аж задохнулась от ярости. Все-таки все мужики одинаковы! Козлы! – Во-первых, я еще молода для детей, а во-вторых, хотела бы родить ребенка в законном браке или от любимого мужчины. Уж извини, но я тебя тоже не люблю. Ты не ответил, откуда у тебя уверенность, что я не залетела?

– Лина, – он устало сел на край кровати и потер лицо, – я все-таки маг. Да и ты тоже. Все нелюди, кроме эссировов, и все маги пользуются специальным заклятием, позволяющим контролировать данный процесс, и снимают его с себя, только когда захотят детей. А насчет самоуверенности… ты ее изрядно потрепала.

– Так вот в чем дело… Значит, ты поэтому хочешь, чтобы я стала твоей любовницей?

– Да, в какой-то мере именно поэтому, но это лишь часть истины. Неужели я не могу хотеть красивую девушку, с которой мне просто хорошо?

Я молчала, пытаясь обдумать услышанное. С одной стороны, эти комплименты грели мне душу, а с другой… что делать дальше?

– Алек, я не знаю… я не смогу… Этой ночи для меня как бы не было… А если стану твоей любовницей, я потеряю друга и учителя… – «Хотя, возможно, уже потеряла…» – добавила я про себя.

– Почему? – Острый взгляд впился мне в лицо.

– Как будто сам не понимаешь? – раздражение так и сквозило в голосе.

– Я бы хотел услышать это от тебя.

– Алек, вот представь, что мы вместе и я приду на занятие, что ты будешь делать: заниматься со мной трансформацией объектов или потащишь в постель?

– Поцелую, посажу на колени, объясню, что ты должна сделать, ты это сделаешь. А потом потащу в постель.

– Смеешься?

– Нет. Лина, я ведь в первую очередь учитель. К тому же наши занятия всегда ограничиваются тремя часами, а ночь у тебя вполне свободна. – Он лукаво улыбнулся.

– А что остальные? Знаешь, я не хочу, чтобы пошли слухи, но в то же время, если я застану тебя даже просто флиртующим с кем-то, то за себя не ручаюсь. И это не ревность, а чувство собственного достоинства. – Я выжидательно посмотрела на него.

– У меня такое чувство, что мы обсуждаем сделку. – Язвительная усмешка искривила губы. – Но может, это и правильно. Давай так. Ты меня не любишь, я тебя тоже. Но мы нравимся друг другу и в постели очень хорошо друг другу подходим. Поверь мне. – От его пошлой улыбки щеки у меня вспыхнули. – Ты не хочешь афишировать отношения? Я только «за»! Сама понимаешь, мне это тоже ни к чему. Мы поставим портал между комнатами, через него сможем ходить друг к другу, и никто не узнает. Насчет отношений с другими я согласен. Пока мы будем вместе, я даже флиртовать ни с кем не стану. Ты будешь у меня единственной женщиной. Но и я не потерплю никого. Слышишь, никого! И твоего ненаглядного Сэта особенно! Не смотри на меня так, я знаю, что ты считаешь его другом. Но я не слепой! Поверь своему учителю, как только ты вернешься и скажешь, что обернулась, он заявит тебе о своих намерениях, даже если ты снова наденешь свой дурацкий морок. А с твоей настоящей внешностью у тебя вообще отбоя от желающих затащить в постель не будет. Это, кстати, еще одна причина, по которой я сделал то, что сделал. И последнее, – он замер, держа театральную паузу, – в первое время после оборота дракону очень тяжело. У вас все органы чувств переходят на другой уровень: слух, зрение, обоняние, чувствительность, желания… Но на территории академии я не позволю тебе быть ни с кем. Можешь считать, что это шантаж, но или я, или никто. Поэтому прежде чем кого-то выбрать, подумай, хочешь от него избавиться или нет. Особенно внимательно я буду присматривать за Сэтом. – И он вышел, хлопнув дверью.

Шах и мат тебе, девочка, либо спишь с ректором, либо ни с кем. Я откинулась на подушки. Не могу сказать, что мысль о ректоре в моей постели вызывала какое-то отторжение, напротив, это был бы идеальный вариант. Никаких обязательств, никаких слухов, постоянное удовлетворение, опытный мужчина. Я ведь давно этого хотела. Мне сейчас почти двадцать девять. По человеческим меркам я уже давно старая дева. А с другой стороны – он меня заставляет, шантажирует! Моя гордость просто требовала, чтобы я отказала.

В конце-концов, он меня банально изнасиловал, пользуясь моим бессознательным состоянием. И судя по ощущениям в теле, оторвался по полной. Друг и учитель, блин! Не мог дождаться перерождения! Где-то на задворках сознания мелькнула мысль: «Надо пожаловаться Рагнаранту. Он-то уж точно не оставит от него и тонкого волоска. Хотя нет. Скорее, заставит жениться». От этой мысли я поморщилась. У эльфов браки заключаются в основном по договору, ради продолжения рода. Каждая пара должна произвести на свет не менее двух детей. И чушь, что эльфы однолюбы. Просто они так эмоционально холодны, что даже один раз влюбиться для них почти невозможно. А, следовательно, измены у них в порядке вещей. Так жить я точно не смогу.

Пролежав примерно с полчаса и так и не придя к определенному решению, потянулась и встала. На противоположной стене висело зеркало, к которому я подошла как к бомбе. Я ведь себя больше трех лет не видела. Какая я теперь стала? Приблизившись вплотную, закрыла глаза. Вдох – выдох, детка. Все в порядке. Медленно открыла глаза и уставилась в зеркало.

На меня смотрела не я! Точнее, от меня там были только черты лица. В зеркале отражалась молодая девушка лет двадцати, достаточно высокая, с невероятной фигурой. Стройные длинные ноги, округлые бедра, упругие ягодицы, плоский живот и высокая грудь. «Третий размер», – механически отметила, вспомнив Землю. Нигде ни капли жира и никакого целлюлита. Такая фигура на Земле привела бы одну часть населения в экстаз, а вторую в состояние удушения собственной завистью. Мне как человеку, всю сознательную жизнь обладавшему далеко не идеальной фигурой, эта модель меня показалась совершенством. Хм… хотя… совершенной она стала еще в первую неделю, – хмыкнул внутренний скептический голос, вспоминая голод, походные условия и изматывающую болезнь.

Золотистый оттенок бархатной кожи приятно радовал глаз. Никаких шрамов, родинок, прыщей, даже волос на теле не было. Просто гладкая, нежная, ровная кожа.

Аккуратные длинные ногти слегка золотистого цвета, как на руках, так и на ногах. Медленно перевела взгляд выше.

Длинное лицо обрамляли золотисто-алые волосы, яркие, спадающие на спину крупными волнами. Черные брови вразлет и длинные пушистые ресницы оттеняли ярко-зеленые глаза.

Я с тихим ужасом смотрела на них. Они стали как у рептилии – раскосыми и какими-то широкими. Правда, к моему счастью, все же не выглядели марсианскими. Просто казались нечеловеческими. Алые, сейчас немного припухшие губы, заострившиеся скулы. А вообще ничего, красивая, хотя лично на мой вкус – половина академии превосходила меня внешностью.

– Ты прекрасна. – Тихий шепот за спиной заставил резко обернуться. На пороге стоял умывшийся и переодевшийся Алек и внимательно на меня смотрел.