Грозовой фронт - Евгения Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В плотной толпе стали ходить с бочонками и бурдюками и спаивать всех вокруг, а дед Леов затянул свою любимую песню, почти закричал гортанно, протяжно, будто камни перекатываются по ущелью. И все мужчины Сагарда присоединились нестройным и таким же гортанным хором: это была традиционная песнь тех, кто шёл с ночного приготовления вина в горах.
И после в хоровое пение вклинились матросы, затянув одну из самых приличных рабочих шанти. Джейна увидела Эрика у высокого барабана рядом с Изеном, который выстукивал ритм. Встряхнув в такт головой, Эрик прикрыл глаза. И потом, точно почуяв Джейну, резко повернулся к ней и улыбнулся привычно до ямочек на щеках – плевать, что шрамы чуть исказили черты лица.
– Привет, невеста.
– Уже жена.
– Никак не привыкну. – В его глазах промелькнуло что-то далёкое и знакомое одновременно. Он был пьян и держал в руках кружку. Джейна ещё никогда не видела его таким. Потерянным.
– Что с тобой, Эрик? – приблизилась она к нему, заглянула в лицо. – Это из-за шрамов?
– Да, – он тоже качнулся к ней ближе – лицо обдало запахом алкоголя. Эрик приложил её руку к своей, с которой уже сняли бинты. К той, на которой была татуировка Серых, изменённая ею самой до неузнаваемости. – Из-за шрамов… этих.
Пальцы Джейны коснулись грубых рубцов и его горячей загорелой кожи.
– И магии. Которой больше нет, – он пьяно ухмыльнулся. – Ничего нет, и меня больше нет. Остался ненужный матрос и калека.
– Перестань! Ты, – она нетвёрдо тыкнула ему в грудь пальцем: хмель и ей уже ударил в голову. И хотелось говорить всё то, что давно было на сердце: – Ты – Эрик Теорис. Ты… не смей сомневаться, это ты, Эрик, и ты не стал хуже или лучше, плевать на магию, у тебя есть своя магия, собственная сила духа, твоё горящее сердце и твоё… твоё вот это невыносимое жизнелюбие. – Джейна расправила ворот его рубахи и подтянулась ещё ближе, глядя в его чёрные, как бездна, глаза и изо всех сил стараясь, чтобы он услышал. – Если бы не ты, мы бы не выжили. Не справились, сдались, проиграли. Если бы не ты – ничего бы не было. Слышишь? И ты… очень нам нужен. И мы тебя любим. Лю-юбим. Таким, какой ты есть…
Дурацкие слёзы.
Эрик вдруг обвёл её лицо согнутыми пальцами, заставив вздрогнуть и вскинуть подбородок.
– Ты умеешь быть настойчивой, – засмеялся он. – Помню-помню. И мне иногда даже хочется тебе верить.
– Тогда верь.
– Куда деваться…
Чья-то ладонь легла на талию. Алекс. Один – вырвался из-под опеки Мейка.
– Плох же ты, капитан, я гляжу, – пригубив вино из кружки, тихо произнёс Эрик, так, чтобы никто, кроме них, не услышал.
Алекс притянул Джейну спиной к себе и напряжённо замер, не отвечая. Джейна видела, как он отвернул голову, щетину на его подбородке, чувствовала, как едва заметная дрожь пробегает по коже, как волоски на руках встали дыбом, как от глубокого рваного вдоха вздымается грудь, к которой она прижалась. Тот последний раз, когда Алекс отдал себя на волю стихии на борту ивварского корабля, ведь не прошёл бесследно… и будто разрушил что-то в нём самом.
И они стояли втроём, окружённые шумом и криками, зажжёнными огнями, вспышками костров, бликами сотен серебряных украшений и цепей Покровителя на девушках. Виднелся невдалеке Доран рядом со Служителем Арианом, что-то громко говорил дядя, взяв за руку Хильду, расхохотался Мейкдон, оставшийся в стороне с матросами. А они трое с Алексом и Эриком снова были одни, хоть и среди толпы. Скованные одной цепью окруживших их людей… условностей, законов. Проклятые… ли?
Снова мрачно-угрюмый взгляд Ариана из-под сведённых седых бровей. Он никогда не допустил бы колдунов и «отродий Тёмного» в деревню, и сейчас только Доран сдерживает пыл верующего в Покровителя старца. Доран и дядя, что вдруг встал на их сторону.
Разнёсся над ущельем торжественный звон гонга. Завторили ему барабаны, всё быстрее и быстрее выбивали знакомый ритм, такой, что тело само откликалось на зов танца. Смолкли полные тоски и печали женские песнопения, что традиционно провожали девичество, и новая мелодия стала входить в полную силу, флейты подхватили задорный бой барабанов, и кто-то потянул их с Алексом на середину.
Они хотят первый танец, но…
Джейна вскинула голову. Алекс покачнулся. Все ждут и не отпустят их из круга. Смазались от огней лица родных и знакомых, а может, повело от выпитого вина, да и слова и крики превратились в гулкий бой, точно ритмичные удары по натянутой парусине, и, перехватив руки Алекса, она медленно повела его за собой, показывая движения. Когда-то она очень любила танцевать…
Скинув обувь, она осталась босиком на вытоптанной земле. Шаг, ритмичный перестук ног, поворот, взмах руки, снова поворот. Чуть удивлённый взгляд светло-серых глаз – никогда не видел её такой – и чуть нахмуренный лоб… его лёгкая усмешка. И снова перехватило дыхание. Алекс сделал несколько шагов, смотря в глаза. Он сказал, что любит. Любит! Её капитан… Джейна рассмеялась, задрав голову к потемневшему небу, закружилась в зажигающем кровь ритме танца. К морским демонам всё остальное! И снова, как прежде, до всего, – безудержное веселье лавой по венам, дрожью в теле, сотней мурашек по коже, счастливым смехом – щекочет горло. Хором затянули задорную праздничную песню, и слова сами неосознанно рвались из глубины. Джейна запела, чувствуя, как низкие гортанные звуки сливаются в единую вибрацию со всеми поющими.
И бой барабанов стал похож на грохот волн, будто стихия разбушевалась и выплеснулась на сушу, затягивая всех вокруг в свой водоворот. Вовлечённые в этот поток, окружающие уже не смотрели на них с Алексом, не видели, как размылся начерченный на его ладони щит Покровителя, как пристально сверкает глазами на него старик Ариан, словно хочет уничтожить одним взглядом.
А Доран подошёл ближе и предостерегающе качнул головой. Обожгло чувство вины. Слишком много взглядов стало направлено на них. Джейна мельком взглянула в сторону – Мейкдон отправил парней на поддержку, и те не стали долго ждать, а с хохотом и гиканьем влились в общее веселье, пытаясь увлечь за собой в круг девушек. Даже Танри зацепил кто-то из матросов, Джейна не успела разглядеть кто.
Служитель Ариан всё-таки не мог успокоиться, он что-то тихо говорил собравшимся рядом, а потом взглянул в сторону Алекса и выкрикнул:
– Да поможет нам Покровитель… – Казалось, он хочет сейчас рассказать всю правду.
И если сделает это – начнётся настоящий кошмар.
