Темное искушение - Бренда Джойс

Она подбежала к нему. Прежде, чем она к нему прикоснулась, он понял — она была молода, чиста, здорова и полна той жизненной силы, что так была ему необходима. Он протянул к ней руку. Он помогла ему стать прямо, и он почувствовал ее силу, перетекающую в его вены.

Он вскрикнул от облегчения.

Она пошатнулась, и он поддержал ее. Каждый момент их единения возвращал ему силу, увеличивал ее, усиливал. Это было так хорошо… и он ликовал.

Он запрокинул голову к стене, вскрикивая, когда сила растекалась по венам. И с возрастающей мощью пришло ощущение непобедимости, понимание, что он не умрет. В нем бушевал восторг — никогда прежде не было у него такой мощи. Никогда он не испытывал такого упоения. Он потрясенно осознал, что его чресла также налились, обещая еще больший экстаз.

Он привлек ее к себе так, что она почувствовала его вожделение, и ее глаза округлились.

— Да, — сказал он грубо. — Позволь мне доставить тебе удовольствие, девушка.

— Милорд, — прошептала она, обвивая его руками.

Он прислонил ее спиной к стене, отодвигая в сторону свою рубашку и ее юбки. Он не мог ждать. Он раздвинул ее бедра, и тотчас же вошел в нее резко, глубоко. И когда он кончил, ему пришлось взять от нее еще больше — было слишком хорошо, чтобы не взять.

Он был ослеплен похотью, силой, ее и своим экстазом. Жизнь вытекала из нее огромными, мощными волнами, а его сила стократно возрастала. Она плакала и умоляла. Он не слышал. Ему не было так хорошо с четырнадцати лет. И никогда он не испытывал столь сильного экстаза и не знал, что такой может быть. Он снова кончил, его чресла не останавливались. У него было больше мужской силы, чем у любого другого мужчины.

Это была сила, о которой он и не мечтал.

И она ослепляла его, переполняла, давая ему огромную жизненную энергию и выносливость. Он застонал от удовольствия, когда всходило солнце. В этот раз он смог бы убить Морея.

А после он заметил, что женщина окончательно затихла.

Он глянул вниз на свою грудь. Его рубашка была пропитана кровью, но рана закрылась. Был только бороздчатый шрам над его левым соском.

Он обязан этой женщине жизнью. Исполненный благодарности, он убаюкивал ее, а затем осторожно положил на пол. Он отстегнул свой плед, прикрыл ее, и затем поднялся. И понял, что Морей здесь.

Демон выступил из теней, его глаза пылали и были красными.

И когда Морей засмеялся над ним, Малкольм все понял.

Возник страх. Девушка лежала неподвижно.

Нет. Он стал на колени возле нее. Повернул к себе ее лицо и увидел, что ее голубые глаза широко раскрыты и безжизненны.

— Добро пожаловать, брат. Рад видеть, что ты наслаждаешься смертью.

Малкольм внезапно вскочил, в ярости кинув свой кубок с вином в очаг. Была полночь, и он был один в огромном зале, за исключением пары трофейных волкодавов. Собаки невозмутимо наблюдали за ним.

Он месяцами не позволял себе думать об Уркхарте. Он провел три года, искупая свои грехи, борясь с виной. Он полагал, что держит все под полным контролем. После Уркухарта была сотня женщин и никакого искушения. Но это была ложь.

Он потерял контроль. Он думал сейчас об Уркухарте. И потом он подумал о спавшей наверху женщине, о другой невинной девушке, о женщине, столь соблазнительной, что он пожелал попробовать на вкус ее жизнь.

Три года назад, он думал, что он охотник, но он ошибался. Морей преследовал его; Морей охотился за его душой.

И сейчас женщина искушала его самым немыслимым способом. Он думал, что его душа в безопасности, но он ошибался.

Клэр разбудил наступивший рассвет. Едва открыв глаза, она встретила пристальный взгляд маленького мальчика, который ткнул ее, ухмыляясь, и жестами изобразил, что надо одеться и поесть. Он быстро жестикулировал у двери, а затем усмехнулся и ушел. Клэр приподнялась, прижимая мех к телу, чувствуя себя как с ужасного похмелья.

Но у нее не было похмелья, в нормальном смысле этого слова. Ее пульс ускорился, когда она вспомнила, что находится в средневековой Шотландии, и что прошлой ночью Малкольм занимался с ней любовью.

Клэр почувствовала, как желание стучит в груди и животе. Она пристально осмотрела свою комнату, слабый огонь в очаге, шаткий стол с кувшином воды и узкое окно. Ставни были распахнуты, и небо кроваво алело.

Хоть вчера она и не думала, что сможет заснуть хоть на минуту, утомление быстро дало о себе знать, когда Малкольм ушел. Она спала как убитая, пока ее не разбудил стук в дверь.

Мальчик, очевидно, хотел ее поторопить, и она знала почему. Она уже очнулась от сна. Они собирались в Данрок. Естественно, она заволновалась.

Но также она и опасалась. Наступил новый день. Она была готова увидеть Малкольма, а вчера, ну, такого поведения она сама от себя не ожидала. И, черт побери, она никогда не забудет, что он доставил ей удовольствие, ничего не прося взамен.

Клэр умылась холодной водой, надеясь, что он будет достаточно джентльменом, чтобы не упоминать о случившемся между ними. И что насчет Сибиллы? Насколько безопасной будет их поездка? Она накинула плед Малкольма на плечи, ее смятение возрастало, а затем спустилась вниз. В большом зале были только служанки, и Клэр против своей воли разочаровалась. Умирая от голода — Клэр забыла, когда в последний раз ела — она села рядом с огромным подносом, на котором лежали хлеб, сыр, копченая рыба нескольких видов, а также чаша с овсянкой. Она быстро ела, пользуясь вилкой с двумя зубцами, столовым ножом и ложкой, горя желанием быстрее покинуть зал. Она ела, неотрывно смотря на большую дверь, но та не открывалась.

Она отодвинула поднос. Рано или поздно ей придется встретиться с Малкольмом лицом к лицу, а она не знала что сказать, что и как делать. И ей пришлось признать, что у нее нет никаких сожалений. Было бы лицемерно делать вид, что они есть. Ей нужна была такая ночь.

Она почувствовала, как ее щеки загорелись. Малкольм был великодушным любовником. Она отбросит все стереотипы. Она больше не будет думать о нем, как об агрессивном средневековом болване. Определенно, он был непонятным, интригующим, и очень, очень сексуальным. Она действительно не против разделить с ним постель.

От одной мысли об этом она стала слабой и безвольной.

Не делай этого, предупреждала она себя, направляясь к двери. Она знала себя. Если она действительно переспит с ним, она влюбится. И это была очень плохая идея. Не надо ей увлекаться им. Только дура или сумасшедшая полюбит Малкольма, учитывая обстоятельства. Она предостерегала себя, что у нее чисто академический интерес.