Обретение - Анатолий Патман

Но минут через пять интенсивного поиска я так и ничего не нашел. Обычный мусор, как на развалинах. Хотя откуда мне знать, что может быть на развалинах? Камни да камни. А вот сам алтарь намного поинтересней, чем этот мусор. Каменная глыба стогих форм, составленная из двух частей, нижней массивной, и верхней плоской, которая расколота на две части. Дай‑ка я попробую сдвинуть меньший кусок плиты хоть чуть в сторонку. Если не получится, графа позову с его людьми. Сосредоточился, поднажал и удивительно, кусок плиты сдвинулся вправо, освобождая что‑то под собой…

Наверное, я бессознательно применил что‑то из своего нового арсенала. У меня все получилось, и плита совсем немного, но сдвинулась со своего места. Правда, сплошное разочарование. Ровная чистая поверхность без единой ямки и выбоины. Надо же, умели когда‑то обрабатывать камни. Даже шлифовкой трудно добиться такой точности.

А вот это уже интереснее! Из середины нижней плиты и верхней неровной части оставшегося большего куска проглядывали несколько острых лучей неопределенного цвета. Я решился потрогать этот камешек, явно вдавленный или заложенный в алтарь еще при постройке. Вдруг между моей ладонью и одним из граней пробежала небольшая искорка. Словно галогеновая лампочка, разгорающаяся очень и очень медленно, камешек засветился весь слабоватым оранжевым цветом. А затем свет стал усиливаться. Оранжевый пожар медленно разгорался, захватывая уже части плиты алтаря. Я все еще держал пальцы на камешке, но когда засветилась уже верхняя сломанная плита на всю свою толщину, то быстро отдернул руку. Оранжевый свет стал медленно угасать. Да, опять сделал что‑то не так!

— О, боже, Всевышний! Спаси и сохрани!

— Коста, Вы нас удивляете! Вы сотворили чудо, оживили Сердце алтаря.

Оказывается, граф Инвар и его люди уже стояли недалеко от меня за моей спиной и удивленно взирали на каменный алтарь. Когда же они успели подойти? Вроде все занимались своими делами и не обращали на меня никакого внимания. Наверно, все‑таки присматривают за мной незаметно и очень осторожно.

— Граф, поверьте, я ничего не знаю об алтарях и об их свойствах. Получилось все совершенно случайно.

— Тем не менее, Коста, алтарь ожил. Теперь он постепенно будет набирать силу, накапливая из окружающего пространства. Давайте, закроем Сердце плитой. Пусть оно будет защищенной.

Не ожидая моих слов и действий, воины графа всей толпой навалились на кусок плиты и сдвинули его обратно. Камень встал не только на свое место, он вплотную прилип к основной части. И опять случилось чудо. Оранжевый огонь, похоже, не успевший погаснуть полностью, вырвался из небольших трещинок. Скоро это пламя трепетало уже по всей поверхности алтаря, не только сверху, но и снизу, скрыв весь камень целиком от нашего взора. Воины графа, и так не очень разговорчивые со мной, торжественно взирали на весь процесс и как обычно, не промолвили ни слова. Потом один из них внезапно опустился на колени и нараспев стал произносить какие‑то слова. И все вслед за ним, даже граф с сыном, преклонили колени. Пришлось и мне, чтобы не быть белой вороной, поступить так же.

— Тебе, Всевышний, от всей души молимся, у тебя ищем покровительства, помилуй, спаси и сохрани нас. Прими, Всевышний, молитву нашу и одари нас своим благоволением, дай силы на день сегодняшний и завтрашний. Дай силы достойно встретить невзгоды и радости, одари надеждой и любовью. Тебе, Всевышний, от всей души молимся, мы будем вечно помнить тебя, помилуй, спаси и сохрани нас.

Он, что, священник, чтоб так красиво читать молитву? Я, вон, ни одной практически не знаю, кроме некоторых слов. А этот как складно читает. Да, у графа люди, похоже на все случаи жизни.

Вдруг нас всех залил яркий свет, и пришлось зажмурить глаза. Когда же я пришел в себя, перед моими глазами предстал каменный алтарь без единой трещинки, абсолютно новый, с иголочки. Все уже были на ногах, один я, непонятно почему, сидел на коленях, тупо уставив голову на землю.

— Милорд, наша молитва принята! Счастье какое‑то! Нас накрыло Благоволение Всевышнего! Спасибо Вам, милорд!

Благодарность была обращена почему‑то ко мне. И слова странные?

— Коста! Алтарь ожил. Теперь это храм! Пусть у него нет стен, но он действует. Теперь, чтобы разбить алтарь, нужны несколько очень сильных магов. Вы теперь предъявили свои права на эти земли! Если сумеете удержать, то баронство Северный Дэлинор будет Вашим. Конечно, многие будут недовольны. Но наша Святая Церковь определенно утвердит Ваши права.

— Благодарю, граф. Право, я не думал, что все так обернется.

— Коста, возьмите вон тот камушек, что лежит на земле. Он откололся от алтаря. Не сейчас, а раньше. Но это не важно. Важно, что он от алтаря, и все знают такие камушки. Зажмите его в руке, сосредоточьтесь и попробуйте зажечь свет.

Опять же, удивительно, но оранжевый огонек воспылал в моей руке.

— Так, свет есть. Пойдемте, Коста, подкрепимся До темноты надо будет разведать берега реки. Потом будем готовиться к переправе.

Скромный ужин, и мы двинулись в сторону реки, оставляя позади развалины и храм. Просветленные лица воинов не оставляли сомнения в том, что эти люди точно выдержат все. Если уж мы прошли по диким степям даже без потерь, все время подвергаясь опасности, и ничего, выдержали, то и последний опасный участок пути точно уж преодолеем.

До темноты времени еще хватало. Но не успели мы пройти и полчаса, как с передового дозора прибежал Альдо.

— Милорд граф! Милорд! Работорговцы!

— Так, Альдо, подробнее!

Со своими людьми всегда командовал граф. Я вообще не вмешивался. Лишь иногда высказывал свое мнение.

— Милорд! Карпер остался наблюдать! Работорговцы, человек десять! До полусотни рабов, в основном женщин. Кажется, многие из Империи, судя по их речи.

Фактически работорговля тут была законным промыслом, кроме Таласской империи, чем граф Инвар неизменно гордился. Да и он после рассказов своего сына сознавался, что это только на бумаге. Но мне само понятие рабства было ненавистно до глубины души. Была бы моя воля…

— Коста! У них где‑то должны быть лодки или паром. Как я слышал, торговцы обычно ждут степняков недалеко от реки. Нам надо или успеть договориться с перевозчиками, или захватить их. Иначе может быть поздно. Мы можем снова попасть в руки этих проклятых дикарей!

— Граф! Кажется, Вы говорили, что в Империи рабства нет?

— Да, Коста!

— Граф, Вы сказали, что я уже предъявил свои права на эти земли. Значит, пока никто их официально не оспорил, они мои?

— Да, Коста! Согласно законам, они уже могут считаться Вашими.