Оживи покойника - (Алексрома) Ромаданов

- Но тебе, наверное, неинтересно будет, - заметила она усмешку на губах Федора.

- Да нет, наоборот! - сделал он серьезное лицо.

- В общем, был у меня парень, которого я любила, Сережей звали. Я с его другом еще в десятом классе встречалась, через друга и познакомились. Я в него сразу влюбилась, с первого взгляда, а он, наверное, почувствовал, сторонился меня - перед другом неудобно было, тем более, жили в одном дворе, Генку-то, друга его, я еще с детства знала, а Сережка только потом в нашем дворе появился, по обмену с матерью приехал. Потом Генка в армию ушел, а я Сережку по утрам на остановке караулить стала - мы с ним в одно время на одном трамвае на работу ездили. Напросилась я как-то в гости к нему, посидели, музыку послушали, уже время позднее, а я все сижу и думаю: "Не уйду, пока своего не добьюсь!" А он, чудной такой, мнется, ничего толком сказать не может, посмотреть на меня боится. Я тогда вдохнула воздуху в себя побольше и говорю, как во сне: "Сережа, ты меня любишь?!" Он вдруг, будто безумный, схватил меня, целует и шепчет: "Я тебя никому не отдам!" А через полгода и он вслед за Генкой в армию ушел, я три дня ревела, в себя прийти не могла. Полтора года ни с кем не гуляла, а тут осенью Генка из армии пришел, звонит и говорит: "Приходи, поговорить надо". Сережка ему сразу, как у нас произошло, все прямо написал, я и зашла к нему, как к другу детства... Смотрю: он пьяный сидит. "Сегодня, - говорит, - моя очередь пришла!" Короче, подрались мы с ним, но ничего он от меня не получил... И все бы хорошо было, но меня Сережкина мать засекла, как я из Генкиного подъезда с подбитым глазом выходила. Я Сереже все, как было, конечно, написала, но и мамашка его в письме свою версию изложила. Генка Сережке сам бы все честно рассказал, я уверена, но он к тому времени, как Сережка домой вернулся, на шабашку подработать подался. Я Сережку своего спрашиваю: "Ты мне веришь?" - "Верю, - говорит, - но зачем ты пошла к нему?" Словом, вижу, есть у него какие-то сомнения. Целый месяц мы с ним отношения выясняли, и до того мне все эти любовные передряги надоели, что уже отравиться хотела. И тут встретила на улице Наташку, свою школьную подругу, она тогда в "Космосе" промышляла. Чего ты, говорит, голову ломаешь, думаешь, дурочка, любовь - это когда проблем много? Когда страдания? А мне как раз чего-нибудь попроще хотелось, чтоб без претензий и ни от кого не зависеть. В общем, приобщила меня Наташка, так я и стала проститутствовать. Меня Сережка потом на коленях умолял это занятие бросить, а я его уже разлюбила, вылечилась...

- А как сюда попала?

- Да Сережка меня подушкой задушил, - вздохнула Таня.

Тем временем они вышли на сочно-зеленый луг. Федор огляделся по сторонам, и ему показалось это место знакомым. И точно, он вспомнил, как когда-то очень давно, в другой жизни и на другой планете, но на таком же лугу, он помогал собирать нежно-бледные цветы девушке, похожей на Таню: та же тонкая талия, те же голубые глаза и светлые локоны...

- Что скажешь, Федя? - спросила Таня за его спиной.

- У меня такое чувство, будто я где-то уже слышал эту историю, - признался Федор.

- А у меня такое чувство, будто я где-то тебя уже видела, изменившимся голосом сказала Таня.

Федор обернулся и увидел, что она вытягивает в его сторону правую руку с зажатым в ладони крошечным золотистым пистолетом.

- Я тебя сразу узнала, когда ты в ручье умылся, только не могла понять, чего ты хочешь.

- А теперь поняла? - улыбнулся Федор. Ему вдруг захотелось умереть, насовсем умереть среди красивых гор.

- Теперь поняла.

Не опуская пистолета, Таня подошла вплотную к Федору и поцеловала его в губы. "Хэппи энд какой-то... как в дешевом боевике!" - подумал Федор, опускаясь вместе с Таней на траву.

9. Шалашный рай

Федор и Таня поселились в горном лесу. Они жили в пещере, носили вместо одежды шкуры животных и питались ягодами и рыбой из озера. Они любили друг друга, но их любовь была не совсем обычной: в ней не было приступов страсти и периодов охлаждения, порывов нежности и неоправданных обид... Они любили друг друга той же любовью, какой любили приютившие их горы, землю, по которой ходили, и деревья, в тени которых скрывались от всевидящего ока Белой звезды. Впереди у них была вечность, но это их не пугало, потому что они вплелись в ткань окружавшего их мира, и этот мир обещал им тысячелетия счастья.

Они часто мечтали о том, как они дадут начало новому племени, в котором все люди будут братьями и сестрами, хранящими в сердцах любовь к своему общему дому - всей Вселенной... Но они слишком хорошо понимали, что этим мечтам не дано сбыться, потому что на Том Свете ничто не рождается, а попадает туда в готовом виде. Однако это не омрачало их счастья, а лишь делало его не слишком уж бурным. Вечная любовь и покой... что еще надо человеку?

В их жизни не было ни месяцев, ни недель, ни дней, ни ночей, ни часов, ни минут - была одна сплошная река времени, по которой они размеренно плыли вместе со всем окружающим их миром... Тем не менее, с некоторых пор они стали замечать, что в их жизнь вторгаются некоторые чуждые вечности временные измерения: то им вдруг показалось, что они давно не поднимались на вершину горы, чтобы полюбоваться окрестностями, то вдруг Таня почему-то решила, что скоро в лесу будет больше ягод, то вдруг Федор заявил, что Таня долго готовит обед... К тому же, в пещере стали происходить странные вещи: ни с того ни с сего загорелся заготовленный для костра хворост, в дальнем углу время от времени появлялось голубое свечение, стали пропадать и неожиданно появляться в других местах разные предметы. Таня сказала, что она слышала про это явление еще на Земле, оно объясняется вторжением в жизнь человека существ из другого мира и называется полтергейст; но от того, что для всех этих странностей нашлось объяснение и название, не стало легче.

Однажды Таня проснулась в плохом настроении, и Федор сразу это заметил: до сих пор настроение у них менялось лишь в зависимости от погоды. Когда Федор спросил ее, в чем дело, она промолчала, и это насторожило его: никогда они ничего не скрывали друг от друга. Через некоторое время она сама ему рассказала, что видела во сне человека с Белой звезды, который сказал, что Федор должен вернуться на Землю.

Сны для них были такой же реальностью, как и все остальное, поэтому Федору пришлось серьезно задуматься над сообщенной ему новостью... Неизвестно, сколько времени он не был на Земле, но, очевидно, немало; все его друзья и знакомые давно стали солидными людьми, обзавелись семьями и сделали карьеру, а он проснется все тем же двадцатитрехлетним инфантилом, но дело даже и не в этом, а в том, что ему стали непонятны все их интересы, и произнести, например, слово "карьера" для него так же трудно, как съесть кусок дерьма, не говоря уже о том, чтобы эту карьеру делать. Что его ждет на Земле? Неизвестность. Возвращаться на Землю ему теперь так же страшно, как когда-то было страшно умереть... Да и зачем? Чтобы через каких-нибудь 30-40 лет повторить пройденный когда-то маршрут?