Зов памяти - Михаил Самарский

– Что они хотят? – спросил Яр.

– Не могу знать, – ответил искусственный интеллект.

– Как же ты определил, что они хотят связаться с нами? – удивился Ярослав.

– Они подают специальный космический сигнал. Что ответить?

– Ладно, давай связь! – согласился спикер. – Поговорим. Они понимают наш земной язык?

– Да, – ответил Гоша. – Они владеют всеми языками планеты Земля.

– Я готов говорить, – объявил Ярослав.

– Подключаю! – ответил искусственный интеллект.

В эфире сначала появились какие-то непонятные булькающие шумы, затем раздался чёткий голос, словно говорил землянин:

– Добрый день, друзья!

– Здравствуйте, – ответил Яр, – с кем имею честь говорить?

– Командир корабля «Сатьям» на связи. Меня зовут Патхика.

– Это санскрит? – удивился Яр. – Я правильно понимаю, что корабль ваш называется «Истина», а ваше имя переводится как Путник?

– Да, всё верно! Это межгаллактический язык: и санскрит, и язык, на котором мы сейчас общаемся, имеют его корни.

– Прекрасно! – ответил спикер. – Меня зовут Яр. Что вы хотите от нас?

– Предлагаем вам не взлетать, – ответил Путник.

– Это ещё почему? – усмехнулся Ярослав.

– Вы не долетите до Земли, ресурс корабля подходит к концу. Вы можете сгинуть в космосе.

– А вы предлагаете нам сгинуть у вас на плантациях? – ехидно заметил Яр.

– Нет, что вы! – воскликнул Путник.

– А для чего же вы завезли нас на эту планету?

– Мы просто хотели заселить её людьми, – ответил командир подлетающего корабля.

– Зачем? – усмехнулся Яр. – Разве ваши сопланетяне не изъявили желание обжить новую планету? Желающих не нашлось?

– И наши тоже здесь будут жить, – заверил Путник.

– Когда? – спросил Яр. – После того, как мы подготовим им условия? Послушай, дорогой Патхика, давай общаться честно.

– Яр, я с тобой совершенно искренен, – заверил Путник.

– Тогда не сочиняй, – потребовал Ярослав, – говори правду: для чего нас сюда забросили?

– Ваши люди оказались самым привлекательными и сообразительными из всех разумных существ в нашем ближайшем окружении.

– И что? – удивился Яр.

– С вами интереснее было бы работать, – ответил собеседник. – Мы будем всячески помогать вам строить новую цивилизацию.

Яр надолго задумался. Тишину нарушил Алексей:

– Ярик, не верь ему. Это разводка. Кинут они нас. Вот увидишь!

– О! – раздался голос Путника. – У Спикера есть консультант?

– Сам ты консультант, – возмущённо прикрикнул Лёха, – не консультант, а товарищ.

– Товарищ, почему вы так озлоблены на нас? – спросил Путник.

– А что, я должен радоваться, по-твоему? – язвительно спросил Лёха.

– Мы же не сделали вам ничего плохого! – ответил инопланетный собеседник.

– Ага, не сделали, – наигранно рассмеялся Лёха. – А кто меня стырил с Земли? Вы зачем меня сюда приволокли? Кто вас просил? Это вы считаете, ничего плохого не сделали? Вы нас за дураков, что ли, считаете?

– Вы испытали боль или неудобства? – командир начал задавать какие-то странные вопросы.

– Да! Боль! Сердце у меня болит, – Лёха ударил себя по груди.

– На корабле есть любые лекарства, прикажите роботу-мыслителю, он всё исполнит.

– Послушай, Плутарх, или как тебя там, Пахлава, что ли…

– Меня зовут Патхика, – поправил Алексея инопланетянин.

– Ну, Патхика, какая разница. Мою боль лекарствами не вылечишь. Врубаешься?

– Не понимаю, о чём вы, товарищ? – ответил Путник.

– Ну, если ты таких элементарных вещей не понимаешь, то о чём с тобой можно говорить? – Алексей, обращаясь к Яру, добавил: – Сворачивай разговор, Ярик. Это же явный пустомеля. Ради того, чтобы мы остались, он тут нам такой лапши на уши навешает, что мы её до самой Земли снимать будем.

– Мы взлетаем, – сказал Яр. – Оставаться никто не хочет.

– Но вы же погибнете, – воскликнул Путник, – разве можно проявлять такую беспечность и безответственность к собственным жизням?

– Лучше умереть в полёте, – крикнул Лёха, – чем в плену тут у вас, у трёхглазых.

– Не понимаю! – повторил Путник. – Я вас не понимаю. Яр, вы из четвёртого земного тысячелетия, вы сумели переподчинить себе искусственный интеллект.

– Разве это что-то меняет? – ухмыльнулся Ярослав.

– Объясните своим коллегам, что они потеряют всё! Здесь их ждёт хорошая жизнь, а в космосе просто смерть. Корабль вряд ли доберётся до вашей планеты. Вы не представляете, сколько ему лет. Это устаревший комплекс. Зачем вам так рисковать?

– Мы приняли решение, – сказал Яр. – Мы не собираемся его менять. Всего доброго!

– Постойте! – крикнул командир с невидимого корабля.

– Да! – кратко ответил Яр.

– Мы будем вынуждены вас уничтожить! – сказал Путник.

– А зачем? – спросил Яр. – Вы же только что говорили о том, какие вы добрые и хорошие. Зачем же вам нас уничтожать?

– Вы отказываетесь выполнять наши требования!

– Отказываемся. Значит, оставшись здесь в качестве ваших крепостных, мы подвергали бы себя постоянно вот таким угрозам?

– Короче, – снова вмешался Лёха, – нас запугать невозможно! Зря вы россиян сюда завезли. Нас пугать бесполезно. Наш тебе ответ, Плутоний: свобода или смерть! Давай, дуй отсюда, пока.

Яр отключил связь и обратился к Гоше:

– Гоша!

– Я здесь! Слушаю.

– Ты слышал разговор?

– Да, всё слышал, могу воспроизвести.

– Не стоит, – махнул рукой Ярослав. – Он правду говорит, что ты можешь не дотянуть до Земли?

– По моим расчётам, я доставлю вас на Землю, но это будет мой последний полёт. Дальше никуда не смогу.

– А зачем нам дальше? – воскликнула Мария. – Нам дальше никуда не нужно, слава богу, налетались. Гоша!

– Слушаю, Мария! – отозвался интеллект.

– А тебе обязательно нужно помогать в полёте на Землю или ты сам справишься?

– Сам справлюсь! – заверил Гоша.

– Я к чему спрашиваю-то? – продолжила Мария. – А ты можешь нас, это… как его… ну, законсервировать?

– Некорректный вопрос, – произнёс Гоша.

– Стоп! – воскликнул Яр. – Гоша!

– Слушаю, спикер!

– Мария ошиблась! – пояснил Яр. – Она имела в виду, ты можешь нас заархивировать?

– Да-да-да! Точно. Я просто слово забыла, – подтвердила Маша.

– Да, смогу, – ответил Гоша.

– И на подлёте к Земле разархивировать сможешь? – с волнением спросил Яр.

– Смогу! – повторил Гоша.

В помещении воцарилась тишина. Несколько мгновений все друг на друга смотрели с открытыми ртами, словно зевающие рыбы на удочке. Потом раздалось громкое хоровое «Ура!».

– Лёшенька! – радостно закричала Мария. – Мы спасены! Мы спасены! Ура!

– Снова в спячку? – нахмурился Лёха. – Ещё триста лет спать.

– Да ты что? Недоволен? – удивилась Мария.

– Да шучу я, шучу, – растянул в улыбке губы Алексей. – Конечно, это выход!

– Даже не верится, – произнёс Кирилл Андреевич, – значит, есть шанс всем нам вернуться на Землю живыми и здоровыми?

– Конечно, есть! – запрыгал от радости Димка.

– Возвращаемся домой? – осторожно спросил Николай Борисович.

– Ага, – хлопнул его по плечу Лёха, – наконец-то ты на свой съезд попадёшь! Если не на двадцать шестой, то на сто семьдесят пятый точно.

– Не кощунствуйте, Алексей, – строго произнёс Трухин. – Это некрасиво!

– Да ладно тебе, Коля, не обижайся. Как прилетим, мы тебе новую партию придумаем и поставим тебя генсеком. Будешь у нас как Иосиф Виссарионович.

Николай Борисович нахмурился и отошёл от балагура. Лёха обнял Матвея и спросил:

– Ну, ты рад, Мотя? Домой едем!

– А этот басурман, – Матвей указал рукой на потолок, – ведь грозит нам. Грит, не дам добраться до дома.

– У нас есть Яр, – махнул рукой Лёха, – что-нибудь придумает. Тем более, мы на сутки раньше взлетаем. «Нас не догонят!» – слышал такую песню?

– Не, не слышал, – замотал головой Матвейка.

– И правильно! – рассмеялся Лёха. – Где же ты её мог услышать, если её пели только в двадцатом веке? Ладно, Матвей, давай в дорогу собираться.

– А что нам собираться? – удивился Матвей. – Всё при нас. Может, козу заберём?

– Ты что, серьёзно? – выпучил глаза Лёха.

– Угу, – закивал Матвей. – А зачем добру пропадать? Ты ж молоко пил-то от неё? И как? Вкусно? И домой вернёмся с прибылями.

– Матвей, прекрати, – снова похлопал Лёха его по плечу, – ну какие ещё козы? Самим бы добраться до родной земелюшки, а он ещё и козу с собой тащит. Ну ты даёшь?

– Так что, отвязать? Пустить на волю? – спросил Матвей.

– Однозначно, – подтвердил Лёха. – Пусть эти местные козлы, как прилетят, молочко попивают.

Матвей улыбнулся и отпросился у Ярослава выйти на улицу, чтобы отпустить козу на свободу. Лёха наблюдал в иллюминатор, как Матвей подошёл к трёхглазому животному, погладил её и отвязал верёвку. Та не сразу убежала. Ласково боднула своего дояра и, отпрыгнув от него на два-три шага, медленно направилась к реке. Матвей долго стоял с опущенной головой, изредка махая своей питомице, затем повернулся и пошагал на корабль.