Горец-изгнанник - Моника Маккарти

— Они отправились в деревню развлечься.

Она нахмурила брови.

— Но зачем? У нас достаточно еды и питья.

Финли сделал вид, будто ему неловко, но Лиззи была уверена, что ему доставляло удовольствие сказать ей об этом.

— В деревне есть кое-что, чего у нас тут нет.

О Господи. Лиззи глубоко вздохнула, внезапно почувствовав себя плохо. Женщины. Они пошли искать женщин.

Ее грудь будто кинжал пронзил, попав в тот самый крошечный кусочек сердца, который на миг поверил, будто в их с Патриком поцелуе было что-то особое. Она судорожно сглотнула.

— Понимаю.

Это не должно иметь значения. Будь у нее даже право на него, она знала: мужчины часто ходят «налево», не прочь развлечься на стороне.

Но от этого разочарование было не менее болезненно. Она видела в поцелуях с Патриком нечто особое, а это была лишь похоть. Похоть, которую могут удовлетворить любые готовые к этому женщины. Даже в деревне.

Миловидной пышногрудой девице, сидевшей на коленях у Патрика, не удавалось умиротворить. И все-таки под взглядами хозяина таверны он делал вид, будто ему хорошо, и опрокинул еще одну кружку эля, отдаваясь ласкам девушки.

Желание плоти оказалось таким же неплохим поводом развлечься, как и любой другой, вот почему мужчины решили этим вечером воспользоваться удовольствиями, которые в состоянии предложить деревня. Может, небольшая шалость — это именно то, что нужно Патрику.

Но запах несвежего эля — это тебе не аромат лаванды. Когда мокрые поцелуи в ухо и округлые формы ему надоели, он шлепнул девицу по круглому заду и отослал прочь, надавав обещаний, выполнять которые вовсе не собирался.

Ему нужно делами заниматься, а причина, по которой он оказался здесь, как раз входила в дверь.

Патрик едва узнал его. Грегор очень постарался изменить свою внешность с того дня в лесу. Свою потрепанную одежду он сменил на плотно облегающий кожаный жилет без рукавов и клетчатые штаны горца.

Патрик впервые видел своего брата свежевыбритым, с тех пор как Грегор стал достаточно взрослым, чтобы отпустить бороду. Он также подстриг волосы и связал их в короткий хвост на затылке. Хотя у Грегора волосы были каштановые, а глаза — темно-синие, сходство между братьями никогда еще не было таким явным. Патрик чертовски надеялся на то, что поблизости не окажется никого из замка, кто смог бы это заметить.

Патрик встретился с братом глазами, но сделал вид, будто они не знакомы. Через некоторое время он удалился в одну из «лож» — стол и скамьи тут были отделены занавесками, — которые в таверне предлагались для встреч наедине. Хотя деревушка и была маленькой, но могла похвастать хорошей пивной и меблированными комнатами. Обслуживание здесь было не такое хорошее, как на постоялом дворе для гуртовщиков, но для их встречи пивная вполне подходила.

Вскоре Грегор уселся на скамью напротив него. Робби и остальные его люди следили за тем, чтобы им никто не помешал и не смог подслушать разговор.

Патрик долго смотрел на брата, не произнося ни слова. Да и надобности в этом не было. Его недовольство было очевидным. Грегор не выглядел ни испуганным, ни раскаявшимся. Он надеялся, что братские узы и на этот раз помогут ему избежать всей силы гнева Патрика. Правда, за последние несколько лет они ослабли, а после недавнего нападения на карету превратились в слабую ниточку.

— Мне бы нужно было глотку тебе перерезать за то, что ты натворил, — сказал Патрик.

— Хорошо выглядишь, брат.

Патрик угрожающе взглянул на него — и за неосторожное обращение «брат», и за ехидный намек, скрытый в его словах. Он нагнулся через стол и схватил Грегора за горло, да так крепко, чтобы тот чуть не задохнулся.

— Я не настроен выслушивать твои ядовитые замечания. Если тебе есть что сказать — говори.

Глаза Грегора потемнели, и он вырвался из рук брата, потирая шею, пока не смог нормально дышать.

— Ты все такой же, Патрик. Я только хотел сказать, что ты неплохо выглядишь. Жизнь в замке тебе на пользу.

— Мне полезнее, когда кровь течет в моем теле, а не вытекает из него. Впервые за многие недели меня больше не мучает открытая рана. — Он оглядел брата. — Не похоже, чтобы ты страдал от того… случая.

Грегор вспыхнул от злости.

— Этой суке повезло — ее клинок не нанес мне серьезного повреждения. Но шрам на память остался.

Патрику не понравилось то, что он увидел в глазах брата. Он ответил взглядом, не терпящим возражений.

— Держись от нее подальше, Грегор. Мы сражаемся не с девушкой.

— Нет? А с кем же тогда? Она из Кэмпбеллов, ты забыл?

— Оставь ее, я сказал. Ты и так уже натворил много глупостей. Ты должен был ждать, пока мы не будем готовы. — Он угрожающе склонился над столом, заставляя брата признать, что он натворил дел. — Никто не должен был погибнуть.

— Людям хотелось немного развлечься. Все эти Кэмнбеллы… — Грегор пожал плечами. — Жалко было упустить такой хороший случай.

— Не тебе решать. Я мог бы ждать этого от нашего дяди или Айэна — Бог свидетель, даже наш кузен не может совладать с ними, — но не от тебя.

Грегор наконец опомнился, и на его лице появилось выражение стыда. Даже и без земли Патрик — его вождь. Он также знал: Патрик не потерпит, чтобы бросали вызов его старшинству.

— Не подумал, что ты будешь возражать.

— Не буду возражать, чтобы ты скрылся с девушкой, на которой я собираюсь жениться? Ты в своем уме?

Лицо у Грегора стало жестким.

— Не похоже, чтобы ты ее интересовал. Эта стерва меня разозлила. Как она на меня посмотрела! Как на паршивого пса!

А на него при других обстоятельствах она тоже посмотрела бы так же? Эта мысль отрезвила Патрика.

Грегор, возможно, и заслужил такой взгляд, но это совсем не значит, что Патрик не понимает причину его злости. Злости, которую он в глубине души разделяет. Король со своими любимчиками Кэмпбеллами лишил их всего. Земли. Семьи. Состояния. Положения.

Взглянув на своего младшего брата, он увидел самого себя, не обремененного ответственностью, полного гнева. Проведя столько лет изгнанником, Патрик растерял чувство долга, а у Грегора оно полностью исчезло. Всякое подобие добродетели испарилось в жестоких условиях существования вне закона.

Он чувствовал странную потребность защитить девушку, но не думал, будто Грегору захочется услышать хорошее о Лиззи.

— Предоставь девушку мне, а если ты еще раз устроишь что-нибудь подобное… — Он посмотрел брату прямо в глаза. — Запомни мои слова: брат ты мне или нет, ты не проживешь столько, чтобы успеть раскаяться. — Грегор вздрогнул, но было ясно — он все понял.