Скворцы и Проклятые самоцветы (СИ) - "dadagi"

Здесь же квартал был полностью скрыт, а вход в него располагался за небольшим баром. Скорее рюмочной – три крохотных столика и четыре стула у стойки. Бармен служил охранником: и магов провожал внутрь, и маглов отваживал, если кто и пробьется сквозь все чары.

Именно поэтому этот квартал был буквально пропитан волшебством. А осенние праздники принесли на эти несколько улиц ощущение фестиваля. Небольшие уличные ларьки продавали традиционные блюда этого сезона. Катя набрала пирожков с мясом. Они действительно были с мясом, которое загодя тушили в специальном овощном бульоне. Мелко нарубленные кусочки готовили так долго, что начинка походила на вязкую кашицу с едва отличимыми кусочками мяса. Другой символ осеннего равноденствия – горячий компот из сухофруктов с медом и пряностями. Его продавали в стаканах, или в стеклянных бутылках, которые затем можно было сдать обратно. Был еще один традиционный осенний напиток, но Кате бы его без Богдана не продали.

– Две бутылки пива, – Волков кивнул в сторону дальнего стенда.

Пиво варили специально к празднику, оно мало походило на магазинное. Катя уже успела угоститься: Рудецкая, кажется, могла достать что угодно. Но все остальные не могли покупать алкоголь до семнадцати.

– Княжич, – хитро улыбнулся продавец, – а не рановато ли тебе пить?

Продавец был одет в магловскую пуховую куртку, а круглое лицо и узкие глаза явно намекали о близкой родне то ли из Китая, то ли из Японии, поэтому “княжич” с такой особенной, русской, интонацией вызывало какое-то странное чувство. Ну словно петух вдруг загавкал.

– Красавица хочет отцу принести попробовать, и деду на могилу, – улыбнулся Богдан. – А родичей-магов у красавицы нет.

Продавец тут же бросился к стенду с пивом, принялся выбирать бутылки по одному ему известному признаку:

– Неужели отец твой, красавица, никогда осеннего пива не пил?

– Нет, – смущенно призналась Катя.

Осенью родители в магическом мире не бывали, а сама она алкоголь купить не могла.

– Как же так, как же так! – запричитал продавец. – Осеннее пиво особенное. Оно не такое как зимнее. Совсем не такое, красавица. Вот, вот эти возьми. Мы всей семьей варим. И себе, и добрым людям. Скажи отцу, что я с любовью выбирал. Пусть ему понравится.

Катя закивала, порядком смущенная словоохотливостью мужчины. Но говорить ему, что папа у нее зимнее магическое пиво тоже не пил, не стала. Вдруг его еще удар хватит.

– Телефон есть? – уточнил Богдан, выходя через бар в мир маглов.

Катя кивнула и достала из сумочки мобильник. Не самый новый, но зачем ей навороченный? Когда вокруг много магии, техника работает просто отвратительно, так что Катя им почти и не пользовалась.

– Ну тогда вызывай такси, – скомандовал Волков.

– А автобусы для кого придумали? – возмутилась Катя.

– Для тех, у кого нет денег и куча времени, – просто ответил Богдан и достал из кармана хрустящую магловскую купюру. – А будешь противиться – поймаю машину так и запихну тебя на заднее сиденье.

– Тебя посадят, – сердито буркнула Белая, но все же нашла в телефонной книге номер местного такси.

В дороге молчали. Говорить было немного боязно – вдруг что лишнее скажешь при водителе-магле? А им обоим еще семнадцати нет. Кто будет память стирать, если что?

До дома доехали с ветерком. Катя чертовски нервничала. Оставить Богдана где-то в сторонке было просто неприлично, он все же ей помогает. А заводить в дом – крайне волнительно. Мама точно сразу решит, что это – ее парень. И нужно бы как-то показать ей, что это не так, до того, как она спросит.

Стандартная пятиэтажка, квартира на третьем этаже. Кате еще относительно повезло – она у них большая. Четыре комнаты. Белая не стала открывать дверь своими ключами – позвонила. Ее вроде ждут, она предупредила из такси, но все равно…

Катя любила родителей. У них в семье как-то были распространены ранние браки, мама родила ее в девятнадцать лет и всегда была не столько мамой, сколько лучшей подружкой. Необходимость обучаться в школе с постоянным проживанием Катя переносила тяжело. Зато домой и обратно шли длинные письма: мама знала все-все-все. Ну, почти все.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она открыла дверь широко, с прищуром рассмотрела сначала Катю, потом ее спутника. На ней был шелковый халат в японском стиле, а чуть влажные волосы она замотала в высокий пучок. По вечерам воскресенья ее родители ходили со своими друзьями играть в карты, так что мама уже начала собираться. Любовь к модной, красивой одежде у Кати наследственная. По крайней мере, огромные стопки магловских модных журналов каждый месяц носит домой именно Белая-старшая.

– Добрый день, – широко улыбнулась мама. – Проходите, не стойте на пороге.

Тесная прихожая, тусклое освещение. Кошка Кицуне – рыжая и зеленоглазая – тут же зашипела на Богдана и рванула в сторону зала. Катя сочувственно посмотрела вслед любимому питомцу. Кошку она взяла в свои одиннадцать лет. Просто шла по рынку с дедом, а там в картонной коробке сидели котята. Паренек громко зазывал желающих – раздавал котят за один рубль. Катя отдала пять. Взяла самого рыжего и крупного, свято верила, что это мальчик. Оказалась девочка. Да еще с характером. Катя думала, что сможет взять питомца с собой, но ее Кица – абсолютно обычная, немагическая кошка. И в мире магии ее бы уже придушил какой-нибудь боевой фамильяр.

– Простите, – извинился Богдан. – Меня обычные кошки на дух не переносят.

– А необычные? – на всякий случай уточнила Катя.

– Магические питомцы и фамильяры чуть разумнее своих немагических собратьев. Они реагируют только на реальную опасность, – охотно объяснил Богдан, уже разуваясь.

Пока Богдан наклонялся к кроссовкам, Катина мама успела включить свет в коридоре и шепнуть дочери на ухо:

– Какой симпатичный парень.

Катя стыдливо покраснела: он ведь все слышит. Но сказать ничего не успела: из зала вышел папа. Уже в джинсах и свитере, он собирался отвезти дочь на кладбище. Катя всерьез опасалась, что после автобуса попросту не найдет нужный вход на старое кладбище.

– Это Богдан, мой одногруппник, – представила парня Катя, как всегда поздно вспомнив о столь важной мелочи, как знакомство.

– Богдан Волков, – он склонил голову в вежливом поклоне, как делали при знакомстве в мире магии.

Мама протянула ему руку, а тот вместо рукопожатия поцеловал кончики ее пальцев.

– Ольга Викторовна, – смущенно улыбнувшись, сказала она.

Пока Богдан тряс руку Катиного папы – Сергея Ивановича, мама успела шепнуть дочери на ухо:

– И какой галантный.

Катя, справедливо опасаясь последующих шуток Волкова, громко оповестила родных:

– Не шепчитесь. Он ваш шепот и из подъезда услышит.

Богдан улыбнулся в шутливом смущении. И тут же, совершенно не скрываясь, рассказал о причине столь острого слуха. Дескать, в волка превращаюсь в полнолуние. А как еще немного повзрослею, то смогу и не только в полнолуние. К удивлению Кати, ее родители все восприняли спокойно. Наверное, даже спокойнее самой Кати. Быть может, это связано с тем, что они вообще не знают, кто такие оборотни и чем они опасны?

Всю дорогу до кладбища Волков о чем-то говорил с Катиным папой. Что-то о реках, рыбалке и временах года. Катя откинулась на спинку сиденья и смотрела в окно. После вчерашнего вечера ее не покидало чувство, будто она спит наяву. Словно все происходящее – ненастоящее. Даже эмоции были какие-то приглушенные. Наверное, так сказывается стресс.

Папа хотел остаться, но Катя помотала головой. Богдан купил портал заранее, так что обратно они переместятся с кладбища, и папе незачем их ждать. У них с мамой планы. Традиция все-таки. Раньше Катя тоже туда ходила. Когда была маленькой, дружила с детьми друзей родителей. Пока взрослые играли в покер на копейки, дети в другой комнате строили шалаши из подушек или вместе гуляли на улице.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– У тебя интересные родители, – сказал Богдан, когда они отошли подальше от машины. – И очень яркая мама.

Кладбище было довольно старым. Могилы здесь располагались неравномерно, поэтому приходилось петлять между оградок, пробираясь к нужному месту.