Том 1. Стихотворения 1908-1917 - Демьян Бедный

Всякому свое*

Весенним теплым днем   Свинья с конем,Гуляя по двору, нашли клочок газетки.Савраска грамоту немного разумел,Так потому прочел хавронье, как умел:   «Про-вин-цияль-ные заметки!..Про-вин-цияль-ные… Словцо-то, бог ты мой!»Конь долго разбирал. Свинья коню внимала,Хоть ни черта не понимала.   «В борьбе с бесправием и тьмой…   В порыве к истине и свету…   Наш пред народом долг прямой…»«Брось, – хрюкнула свинья, – ужо нашли газету!Плетет незнамо что, а главного и нету:   Насчет помой!»

Звонок*

Где, как и почему, – сказал бы вам подробно,   Да не совсем удобно, –   Со становым лиса свела      Такую дружбу   И стала так ему мила,   Что с ним и ела, и спала,      И ездила на службу.Вот как-то становой разнежился, раскис,   Как самый добрый лис:   Лису он тешит и милует,   То в рыльце поцелует,   То жирною губой   Прильнет к пушистой шубке.«И как же, – говорит, – доволен я тобой!Проси! что хошь, проси! Подарок дам любой   Моей голубке!»«Ах, ничего-то мне, – лиса ему в ответ, –   Ах, ничего не надо!И без подарков я люблю тебя, мой свет,   Моя услада!Но коль приспичило дарить, так уж дари…»      «Что, дуся? Говори!»   «Звонок! Звонку почет повсюду!   Махнув-тряхнув твоим звонком,   С иным нахалом мужикомИ разговарить я по-иному буду».   «Бери звонок, моя краса!      Бери!»      Взяла звонок лиса   И… задала, не медля, тягу!   В печали лютой становой   О землю бился головой:   «Убью! И сам в могилу лягу!»   Извелся весь, бродил, как тень.   А на четвертый, что ли, день   Из петли вынули беднягу.

   Меж тем обманщица-лиса   Через поля, через леса,   Звеня звоночком без умолку,   Примчала прямо к куму-волку.Кум это: где была? Ругаться. То да се.   Лиса ему с двух слов про все   (Ну, знамо, кой с какой утайкой):   «Пора, мол, взяться нам за ум,Пора тебе, голубчик кум,Уж перестать бродить с голодной волчьей шайкой.Как у первейшего хозяина с хозяйкой,Теперь у нас пойдет не жизнь, а прямо рай.   Что раздобыла я, смекай?»   «Ну?»        «Скатерть-самобранку!Ты впредь уж натощак не взвоешь спозаранку:Вся ежа пред тобой, – сиди да убирай!»   «Не врешь, кума?»      «Не вру, ей-богу!»   «А мне как брюхо подвело!»   «Айда со мной».      «Куда?»      «В село».   «Ни в жизнь! И так вот хром на ногу».   «Дурак ты». Битых два часа   Проспорив, под вечер лиса   Пустилась с кумом в путь-дорогу.   «Ой, подведешь под монастырь!Вот и село. Кума, влетим мы в передрягу,   Уж ты сама, что можно, стырь,   А я за стогом здесь прилягу».   «Ах, кум, пустые страхи кинь.   Смотри, что будет!» Тут ретиво   Лиса звонком: динь-динь-динь-динь!..Глядит бирюк, глазам не верит. Что за диво?   Да, может, вправду это сон?   Бежит околицей на звон   Без шапки – явно: в страхе! –      Мужик при бляхе:   «Ваш Бродья! Господи, прости!   Никак, вы сбилися с пути!   Да уж и темень, право слово…»   «Ну, ладно там! – Издалека   Орет лиса на мужика. –Беги скорей назад. Скажи: от становогоПроездом. Некогда. Провизии конец.   Чтоб в час нам было все готово!   Доставить парочку овец…      Да пару поросяток…   Да кур… примерно, так, с десяток.   Управишься один?»      «Так точно».           «Молодец!   Старайся!»      «Рад стараться!»«Убрался этот черт? – Бирюк опять куме: –Не лучше ли и нам скорей отсель убраться!Доверься мужичью! Что там у них в уме,   Не разгадаешь сразу.   Не оглядишься – подведут!..»Покамест волк ворчал, уж бляха тут как тут:«Ваш Бродья, здеся всё… что надоть… по приказу!Да, окромя того, лошадкам куль овса!»   «Спасибо, – молвила лиса, –   Хвалю за сметку и проворство…А как там… на селе?., порядок?.. Объясни,Чтоб мужики… того… без всяких там!.. Ни-ни!..Власть – не на то, чтоб им оказывать потворство!Хе-хе! Ну, с богом, брат… Ступай теперь домой!..»   Засели кум с кумой   За пир-обжорство!«Вкусненько, куманек?.. Ну что ж, теперь ворчи.Постой, подавишься, смотри ты, ненароком!Чего торопишься? Не стеснены ведь сроком».«Ой, кумушка, боюсь: казенные харчи   Не вышли бы нам боком».   «Ешь! Дело не твое.Ведь говорила я: пойдет у нас житье!   Все со звонком тебе достану!»

Всю зиму рыскала кума с дружком по стану.Пришла весна. Народ не рад весенним дням.«Что ж это? – Стон стоял по селам, деревням. –   Что ни неделя, то поборы!»   Пошли повсюду разговоры:   «Прямой грабеж!»      «Разбой!»«Да, братцы, подлинно ль то ездит становой,   А не ночные воры?»

   Решили приследить      И приследили:Пришлося кумовьям от смерти уходить.   Лисичке хвост весь отрубили,   А что досталось бирюку!   Так молотили, молотили,   Что сноп хороший на току!Увидя, что прошло почтение к звонку   И от него не ждать подмоги,   Бирюк с лисой давай бог ноги.Бежать им вряд ли так случалось на веку!Опомнившись в лесу дремучем, верст за двести,Друзья беду свою оплакивали вместе!   Лиса, простясь навек с хвостом,   Скулила тихо под кустом;Бирюк ей подвывал, зализывая раны:«Властей не признают!.. С-собаки!..                    Ху-ли-га-ны!!»

1914

«Пирог да блин»*

   Жил негде старичок,   Убогий мужичок,   С женой старушкой.Вот как-то говорит старуха: «Дед, а дед?Как быть-та? Что тебе я дам-от на обед?Вечор последнею ты ужинал краюшкой».   Впал дед в тоску,   Рвет бороду по волоску,   Кряхтит, усы топорщит,   Седые брови морщит:   «Ох, мать, не вой,   Чай, не впервой.Знать, не нашлось для нас у бога лучшей доли.   Бери лукошко, что ли.Идем-ка в лес».   Пошли. Набравши желудей,Вернулися домой. «Чем хуже мы людей? –Дед бабе говорит. – Глянь, не обед – пирушка!»   Заплакала старушка.   Да, плакавши, один-то желудок   И урони в подполье.   Зерну в земле раздолье.Стал желудь прорастать. Уперся в пол росток.«Дед! – сердце все зашлось у бабы, так-то радо. –Ты пол-та проруби. Чай, выгода ж – тебе:Как вырастет дубок, и в лес ходить не надо, –   Рви желуди в избе!»«Ин ладно! – отвечал старик старухе. – Ладно.Такой-то дуб взрастить кому же не повадно?   Прорубим, баба, пол».   Дубок пошел, пошел…Пришлось рубить проход и в потолке и в крыше.   А дуб тянулся выше,   Все рос да рос, покаВерхушкой не ушел совсем за облака.   Меж тем у бабы снова вздохи      Да охи:   Дела-де вот как плохи!   В дому ни желудка!..   Такие слыша речи,   Мужик мешок за плечи   И двинулся – не в лес:   На дуб на свой полез!   От ветки лез до ветки.Лез долго ль, коротко ль. Рябит в глазах у дедки.   «Ой, батюшки! Никак, добрался до небес?!» –   Снял шапку дед, перекрестился   И по небу пустился.   Исколесив без мала все концы,   Набрел наш дед на жерновцы.   Стал… Почесал в раздумье холку,   Поковырял в носу:   «Все небо исходил, а никакого толку!!!   Хоть жерновцы домой снесу!»Ан дома старику от бабы все ж досталось.   «Ой, – баба всплакалась, – ой, горе-голова!Ведь в закроме у нас соринки не осталось.   Зачем нам жернова?   Да я б на них и не взглянула! –Тут баба жерновцы в досаде повернула      И обмерла: –   Пирог да блин! Ох, дед, мне худо!»   Дед суетится: «Вот дела!   Мать пречестная, вот так чудо!Ису-се господи! Святители-отцы!..»   Сел с бабой дед за жерновцы.   Работа стала не в работу:   Вертели до седьмого поту.      «Пирог да блин!»         «Пир-рог да блин!..»   Считавши, сбилися со счету.      «Еще кружок!»         «Еш-шо один!»   «Ну, бабка, ешь теперь в охоту!»   «Пир-рог да блин!»      «Пирог да блин!..»

       Сказать по правде между нами:Я чудо-жернова, ей-богу, сам видал.И сам я пироги с небесными блинами   У стариков едал.   К чему мне лицемерить?   Ведь сказка не нова,   Ее легко проверить.Но если все-таки скуплюсь я на слова,Так потому, что страх берет за жернова:Боюсь открыть туда для жадных душ дорогу.   Уж мы учены, слава богу!

Что верно, то верно!*