Свирепый черт Лялечка - Владимир Черепнин

Через полчаса мы уже знали как он "исповедался" кардиналу в ту ночь, как Хитроблуд под угрозой анафемы вытребовал ключ от царской темницы, как потом приходилось скрываться от царского гнева в кардинальском дворце. Как щемящая душу ностальгия заставляла его снова и снова возвращаться по ночам в царские хоромы. Как вчера на рассвете он чуть не натолкнулся на нас, когда мы выходили из Далдоновой опочивальни. Как опять "исповедался" по этому поводу. Как после этого Хитроблуд и его верный помощник долго о чем-то совещались (подслушать, к великому сожалению, не удалось), как потом был приглашен я (содержание моей беседы с кардиналом Зупдин слышал до единого словечка). Как после моего ухода Хитроблуд спрашивал у Олуиха о том, как сработал их неведомый план. Как опять тоска погнала его в царский дворец, и как он несказанно обрадовался, встретив неизвестно почему гневающегося Далдона.

- Есть ли у кардинала какое-нибудь тайное пристанище, в котором он мог бы творить свои тайные делишки?

- А как же. Конечно есть. Только не в нашем царстве. Во владениях князя Бявлыдка. Как раз на границе с нами. Там княжеский приграничный замок. Настоящая крепость. Я краем уха слышал, что князь души не чает в Хитроблуде, хотя собственный епископ имеется. Туда-то и отправляет секретарь царькома симпатичных девок. Для проведения обряда изгнания бесов...

Неожиданно глаза коровьего округлились, рот раскрылся. Он смотрел куда-то мимо нас.

- Он, он, держите его, он убить меня хочет! - Завизжал Зупдин, показывая пальцем на одного из прислуживающих нам лакеев.

- Они все этого хотят, - спокойно ответил Далдон.

- Да, нет же! Это Олуих!

Мы уставились на слугу. Тот, хищно озираясь, попятился.

Взять его! - Приказал царь.

Растерявшиеся стражники на мгновение замешкались. Этого было достаточно. Лжеслуга с неимоверной прытью кинулся бежать. Только один из воинов попытался схватить убегающего за волосы, но роскошная шевелюра осталась в руках стражника, открывая всеобщему взору зеленый ирокез. Это внесло еще большую сумятицу в ряды преследователей. Когда царские люди опомнились и бросились в погоню, было уже поздно. Олуих сбежал.

Все дальнейшее происходило в цейтноте. Теперь Хитроблуд знал, что мы в курсе его тайного пристанища, и поспешит замести следы. А это означало... Страшно даже было думать, что это означало.

Во что бы то ни стало требовалось опередить его.

- Может войско собрать и на Бявлыдка войной? - Предложил Далдон.

- Нет времени. Пока соберемся, там все будет шито-крыто. Получится, как всегда, бессмысленная бойня. Скорей всего Хитроблуд пошлет, если уже не послал, туда гонца. Нам надо опередить его. Ты со мной?

Последний вопрос я адресовал Тусопиху.

- Естественно!

- Тогда пошли.

Секретная корова

Мы наскоро попрощались с Далдон и почти бегом выскочили из дворца.

- Надо быстрей в лес, к Кабалке. Возьмем лошадей и вмиг домчимся.

- Это в другой стороне, - возразил аббат.

- Все равно быстрей получится.

- Нет.

- Что ты предлагаешь?

- Поедем на Звездюлине.

- Ты что? Пока дошкандыбаем...

- Обижаешь. В общем, сейчас сам увидишь.

Мы вошли во двор, расположенный с тыльной стороны дворца. Звездюлина общалась со своими соплеменниками, царскими коровами и быками в специально устроенном для них загоне. Тусопих свистнул. Корова тут же явилась на зов.

- Звездюлинка...

- Подлизываешься, значит что-то надо. - Перебила хозяина буренка. Чего уж там, сразу говори.

- Понимаешь, Лялечку украли.

- Это ту, которая тебя до смерти пугала?

- Она самая.

- Хорошая девочка. - Сделала странный вывод Звездюлина. - Дальше.

- Выручать надо.

- Кого забодать что ли?

- Нет. Она далеко. У Бявлыдка. Надо по быстрому домчаться туда.

- А кто увидит? Отберут меня у тебя.

- Не отберут. Андрей не позволит. Он главнее кардинала.

- Переодетый Пахан что ль?

- Нет. Потом объясню. Дорога каждая минута.

- Чего же тогда стоишь? Запрягай.

Пока Тусопих прилаживал хомут, Звездюлина поделилась со мной своей тайной:

- Понимаешь, я - секретная корова. Могу такие скорости развивать, сама удивляюсь. Но про это никто не должен знать. Особенно кардинал. Мигом себе заграбастает. Так что, по городу я тихо поеду, а как за ворота выедем тогда и помчимся.

- Так и помчимся? - Недоверчиво переспросил я.

- Сомневаешься? Зря. Но скоро сам увидишь. Я даже не знаю, кто меня обогнать-то сможет.

- Даже лошади?

- Это те, что остались у Кабалки?

- Да.

- Значит, все-таки лошади, а не хищные коровы. Не знаю. Лялечку спасем, можно будет с ними наперегонки попробовать. Но только чтобы ни кто не видел. Секретная я.

Тем временем повозка была готова и мы тронулись в путь.

- Что можешь сказать о князе?

- Сволочь, подонок, гад.

- Ну, под эту характеристику, как я понял, многие подходят.

- Это верно.

- Что-нибудь особенное.

- Особенное? Царем хочет быть. Княжество большое. Чуть ли не в половину Далдонии. Ни кому не подчиняется, в смысле кроме Паханата. Так что на лицо отдельное государство. Одна беда, кардиналов на всех не хватает. А царством или королевством может называться только та территория, в которой имеется действующий кардинал. Все же остальные, какими бы большими и сильными не были, остаются княжествами, графствами или герцогствами. Вот Бявлыдок и пытается переманить к себе Хитроблуда, всячески приваживает. А заодно и свирепствует. В княжестве костры почти не затухают. Рвение свое показывает. Что, мол, достоин.

- Так, вроде, это церковное дело, еретиков жечь.

- Да. Но добровольная помощь не возбраняется, а, наоборот, поощряется.

Мы выехали из города. Звездюлина подозрительно обернулась на окружающие столицу стены.

- Да, давай уже! - Нетерпеливо поторопил ее Тусопих.

- Ну, ладно. Переквадратьтесь и покрепче держитесь. - Посоветовала корова и рванула.

Не знаю, победит или нет Звездюлина в гонках с лошадьми, если они вообще состоятся, но скорость она развила весьма приличную. Совсем не коровью. Замелькали обступающие дорогу деревья. На каждой кочке повозка подпрыгивала так, что пришлось и правда вцепиться в боковой поручень, чтобы не вывалиться.

Сватовство

Похищение Лялечки, конечно, прискорбный факт, но Далдон в данный момент уже ничем не мог помочь, а требовалось решать и свои, семейные проблемы. Тем более они сами вылезли на первый план, в лице взъерошенного Бабая.

Только Андрей и Тусопих покинули дворец, как в обеденную залу, в которой царь продолжал завтракать медовухой, заявился султаныч. Он остановился не доходя нескольких шагов до стола, принял подобающую случаю позу: выставил чуть вперед левую ногу, правую руку заложил за спину, задрал (насколько позволяла шея) острый подбородок и начал пламенную речь: