Держи меня крепче - Татьяна Полякова

Через десять минут я была возле своей машины, вскоре появилась Ритка. Наверняка о чем-то собиралась со мной поговорить и предпочла приемной мою машину. Однако Ритка, устроившись рядом, болтала о пустяках, и я решила: догадки мои лишены основания. Участие в политических баталиях сделало меня весьма подозрительной, и я склонна придавать значение событиям, которые важными не являются. Глючит меня, одним словом.

Путь наш лежал мимо дома, где я жила совсем недавно. Ритка, взглянув на окна без занавесок, спросила:

– Не скучаешь по родной квартире?

– Бывает, но не часто. Похоже, в ней никто не живет, – задержав взгляд на окнах, заметила я.

– Кому там жить? – вроде бы удивилась Ритка. И тут же отвернулась, точно почувствовала, что сболтнула глупость. Или просто проговорилась. Второй вариант показался мне интересным.

– Я думаю, новым хозяевам жилплощади, – сказала я, приглядываясь к подруге.

– Ну и что ты уставилась? – возмутилась она.

– Потрудись объяснить, что ты имела в виду?

– Ничего. О господи… – покачала она головой. – Я думала, ты знаешь.

– Знаю что? Ты давай, давай, не стесняйся.

– Наверное, он решил… что ты… что тебе…

– Дед квартиру купил? – утомившись ждать, подсказала я.

– Ну да. Он хотел как лучше, я уверена.

– Как же иначе. Конечно, хотел.

– Не злись. Что такого он сделал?

– Интересно, догадывается ли об этом Тимур, – буркнула я.

– Ах, скажите, пожалуйста, Тимур… – всплеснула Ритка руками. – У тебя семь пятниц на неделе, вот Дед и подумал… Нет, я не понимаю, что плохого в его поступке? Почему ты вечно к нему цепляешься?

– Потому что он лезет не в свое дело.

Ритка надула губы и отвернулась.

– Ну вот, вы опять начнете скандалить, а все из-за того, что я не умею держать язык за зубами.

– Скандалить с ним я не собираюсь, – заверила я, подумав в досаде: «Ну почему, почему он считает, что все знает лучше меня?»

Когда мы уже сворачивали к Риткиному дому, она сказала:

– Я вчера приятельницу встретила, она между прочим гинеколог. Корзухина к ней часто обращалась. Не знаю, пригодится тебе это или нет…

– Выкладывай, у нас лишнего не бывает.

– Короче, Корзухина у нее дважды делала аборт. Один раз на четвертом месяце. Рыдала как малолетка, залетевшая по глупости.

– Стоп, – нахмурилась я. – Почему рыдала?

– Ребеночка было жалко.

– Так чего б тогда не родить?

– Муж был против. Не хотел детей.

– Корзухин был против? – растерялась я.

– В том-то и дело. Ей хотелось еще ребенка, а ему нет. Второй раз она нарочно помалкивала, дотянула до четырех месяцев и уж потом сказала. А он ни в какую. «У нас, – говорит, – есть ребенок, и все это колясочно-памперсное счастье мне ни к чему». Так она и пошла от дитя избавляться. Чудно, правда?

– Еще как, – потерев нос, согласилась я. – Корзухин – прекрасный отец, а такая постановка вопроса для прекрасного отца, мягко говоря, нетипична. Парень не бедный, прокормил бы лишний рот.

– Вообще-то есть мужики, которым вся эта возня с малыми детьми в тягость. Дочки у него уже взрослые, надо когда-то пожить в свое удовольствие.

– Обе дочери ему неродные, – заметила я.

– Да иди ты, – удивилась Ритка. – Чего ж получается, он своих детей не хотел?

– Получается так.

– Чудно.

– Я-то думала, он детей иметь не может, оттого такая любовь к чужим. А теперь не знаю что и думать.

– Слушай, а может, Корзухина моей подруге голову морочила? Залетела на стороне, а обвинила во всем мужа?

– Врать-то зачем? Подруге твоей откуда знать, от кого она залетела? Замужняя женщина делает аборт, ничего необычного.

– Есть такие бабы, которых хлебом не корми, дай сделать из всего трагедию. Навыдумывают черте что и сами себя жалеют. Я бы на твоем месте поспрашивала, не было ли у Корзухиной сердечного друга.

– Поспрашиваю, – кивнула я в раздумье.

– Вот ты говоришь, он дочку очень любит, – воодушевилась Ритка. – Может, подумал: появится свой ребенок, и он начнет к ней цепляться, ведь свое-то дите завсегда ближе. И пойдут в семье скандалы.

– Ладно, топай, у меня нет времени гадать на кофейной гуще.

Слова Ритки произвели впечатление. В самом деле, странно. Мужчина, еще далеко не старый, отказывается от возможности иметь собственных детей. Памперсная причина, с моей точки зрения, критики не выдерживает, уход за ребенком ложится обычно на женские плечи. Бессонные ночи, вечно озабоченная жена… а тут получил уже шестилетнее дитя, и все проблемы младенчества побоку. А что, если в самом деле у Корзухиной был любовник? Оттого у Вики такая неприязнь к матери, способной лишить ее заботливого отца… «Вот тебе и образцовая семейка», – в досаде подумала я. Интересно, Корзухин знал о любовнике? Знал, но жену покрывает. Стоп, еще надо убедиться, что любовник существовал в реальности. Не было печали…

Ровно в семь я вошла в бар «Бочка меда» и на привычном месте увидела Лялина в компании Артема. То, что Лялин и его позвал, меня не удивило. Мог, конечно, и просто так позвать, за компанию пива попить, о жизни поболтать, но, скорее всего, была причина. Седины в волосах Лялина прибавилось, но выглядел он молодцом. Подтянутый, моложавый, что выгодно отличало его от раздобревшего Артема. Они казались почти ровесниками, хотя Лялин был намного старше.

– О, наша красавица, – заметил меня Олег.

– Глаза б мои ее не видели, – добродушно фыркнул Артем.

– Вешняков, ты в спортзал ходишь? – спросила я.

– Можно подумать, у меня время есть, – заныл он. Лялин поднялся и принял меня в объятия.

– Чудо, как хороша.

– Найди время, – продолжала я приставать к Вешнякову. – Пузо уже килограммов на десять тянет. Бери пример с Олега, при одном взгляде на него меня одолевают эротические фантазии.

– Ага. Я тоже фантазиями обхожусь.

– Ты б хоть встал, приветствуя женщину, – наклоняясь к нему для ритуального поцелуя, попеняла я.

– Не хочу я с тобой целоваться. Задолбала ты меня. Сегодня вот с таксистом твоим возился. Оно мне надо?

– Фотографию получил?

– Ага.

– И что?

– А то самое. Может, она, может, нет. Говорит, не приглядывался к пассажирке. Смурная баба попалась, вот и не удостоил ее вниманием.

– Смурная – как раз про нее.

– Копаешься в этом самоубийстве? – спросил Лялин.

– Самоубийстве? – подняла я брови.

– В городе слухи: дамочка сама утопилась. Выпила для храбрости – и вперед.

– Кое-что надо проверить, – вздохнула я. – Возможно, у нее был любовник.

– Искать не буду, – тут же встрепенулся Артем. – Вот хоть убей. Не до того мне. Раскрываемость такая, что хоть сам в петлю лезь.

– Дед сегодня выразил недовольство вашей раскрываемостью, – кивнула я.

– Вот-вот. Уж если Дед…

– И сказал, что в случае чего следует обратиться не к кому-нибудь, а к Артему Сергеевичу.

– Что, вот так и сказал, имя-отчество вспомнил? – хитро прищурился Артем.

– Нет. Сказал, к Вешнякову своему обращайся.

– Ну, тогда другое дело. Я завсегда перед вышестоящими товарищами выслужиться рад, со всем нашим уважением то есть… – Я влепила ему затрещину, а он хохотнул: – Чего ты? Люди смотрят.

– А ты на себя не наговаривай.

– Я не наговариваю. Я взаправду такой. Может, меня в звании повысят или должность какую необременительную дадут. Чтоб сидел я в кабинетике, секретарша мне кофе с коньяком носила и чтоб ни одна б… с утра по башке не стучала.

– Ну, заныл, – вздохнула я.

– На любом месте такая б… найдется, их на наш с тобой век хватит, – заверил Лялин.

– Но помечтать-то можно, – вздохнул Артем.

– Мечтай, дружище, мечтай. – Лялин посмотрел на нас и убрал с лица улыбку. Мы притихли, готовясь слушать. – Значит, так, моя красавица. Знакомец твой, Лобков Олег Витальевич, является уроженцем города Новокузнецка, где до последнего времени и проживал. Биография у парня без сучка без задоринки, не подкопаешься. Что ему у нас понабилось, неясно. Скорее всего, приехал человек в поисках лучшей жизни. Поближе, так сказать, к столице.

– И это все? – озадачилась я.

– Нет. Не все. Все намного хуже. Но сначала я с ним закончу. Если он профессионал, «чистая» биография само собой подразумевается. Так что я не ждал, что нам повезет и мы много чего узнаем о парне. Пасут тебя, родная, – вздохнул Лялин.

– Олег?

– Лобков засветился один раз, мои ребята попытались сесть ему на хвост, но он ушел. Хорошо ушел. Есть еще ребята, тоже, кстати, работают неплохо. Наши старые московские знакомые. Главным у них Грузнев Юрий Маркович.

– Мне про него Ларионов говорил, – вздохнула я.

– На кого дядя работает, ты знаешь. Тут комментарии излишни, – продолжал Лялин. – Супруг твой от них не отстает, профессионализм его парней, признаться, меня удивил. Совершенствуются люди. А Дед все твердит: «Шпана дворовая». Давно уже не шпана. Так что катаешься ты по городу с длиннющим хвостом.