Как проср.ли СССР - Сергей Кремлев

Тем сейчас и живёт.

И тут вот что надо понять…

Тот же Ленин происходил из дворян, имел высшее юридическое образование, ни одного дня в своей жизни не стоял у станка, не ходил за сохой на пашне, а равно не владел заводами и фабриками. Иными словами, Ленин не принадлежал ни к эксплуатирующим классам, ни к эксплуатируемым классам, а входил как раз в тот общественный слой, который называется интеллигенцией. Тем не менее он себя от интеллигенции как бы отстранял.

И понятно почему.

В начале книги я уже приводил мнение русского историка Василия Осиповича Ключевского – тоже себя, между прочим, от «интеллигенции» отстранявшего. Ключевский высказывался в том смысле, что в русском обществе слово «интеллигенция» возникло как, в некотором роде, недоразумение.

На мой взгляд, мысль Ключевского – очень точная мысль. Слово «интеллигент» двусмысленно, двояко. Поэтому в разных случаях, применительно к разным ситуациям, им обозначают не просто разные, но даже антагонистические понятия. Так, в России всегда бытовали выражения «паршивый интеллигент», «гнилая интеллигенция». Но можно ли сказать, например, «паршивый интеллигентный человек» или «гнилая интеллигентность»? Нет, конечно.

Понятие «интеллигентность» тождественно естественности поведения, исполненного чувства собственного достоинства и уважения к другим, не жеманности мыслей, и т. п.

А вот понятие «интеллигенция»…

Н-да, тут посложнее.

Уже с начала петровских реформ на смену прежней «элите» Третьего Рима, умевшей по пальцам пересчитать все ереси римские, люторские или армянские и назубок знавшей возвышенную легенду о нравственном падении мира и о преображении Москвы в Третий Рим, в России начали приходить люди дела, «птенцы гнезда Петрова». Они упорно осваивали и развивали знания артиллерийские, фортификационные, горнозаводские, медицинские и т. д. И осваивали они эти знания не просто для себя, а для того, чтобы спасти Третий Рим от «павшего» мира.

Однако наряду с людьми дела, с интеллектуалами, в России всегда хватало и «элиты» допетровского образца – бездельной или мало дельной. От неё-то и произошла «русская» «интеллигенция». И эта застарелая русская болячка благополучно дожила до наших дней.

Эх, как бы нам от неё избавиться – хотя бы в XXI веке?

Вот ещё одно мнение относительно значительной части того общественного слоя, который у нас называют «интеллигенцией». Сразу скажу, что принадлежит оно нашему великому сатирику Салтыкову-Щедрину и высказано было в его статье «Литературные будочники», опубликованной в добролюбовском «Свистке» в 1863 году. Грустно, но имея в виду некие современные ему процессы, Щедрин точка в точку описал жизнеощущение нынешней «россиянской» «элитной» «интеллигенции». И описал настолько точно, что если бы я не указал сразу на источник цитаты, то читатель скорее всего счёл бы её взятой из современной статьи и на вопрос: «О ком это сказано?» – тотчас же ответил бы: «Ну, об этих, о «демократах» с телеэкрана».

Причём Салтыков ведь Щедрин, как и Ленин, как Ключевский, тоже был вполне образованным, развитым и интеллигентным человеком, а от интеллигенции себя тем не менее отодвигал и почти 150 лет назад писал так:

«Приходя мало-помалу в какой-то хладно-остервенелый энтузиазм, будочник… высовывает язык не только настоящему, но высовывает его прошедшему, высовывает будущему…

Все эти литераторы-будочники (в тогдашней России постовые полицейские сидели в особых будках, откуда и их название. – С. К.), защищая какие-то принципы… то пустятся в глумление, то зальются лаем против мнимых врагов, то начнут сантиментальничать с мнимыми союзниками… Но как ни усиливаются они возвыситься до ругательного лиризма… всё-таки сочится одна нота – нота пошлого… глумления.

Есть люди, которые даже к великим событиям и великим принципам не могут относиться иначе, как с точки зрения своих маленьких, карманных интересов. Это мошки, которые роями вьются около живого организма… Они изо всех сил жужжат, что поражают врагов живого организма, но… поражают лишь самый организм. Это глашатаи ненависти, это сеятели междуусобий, это люди, которых должно остерегаться, ибо с помощью их никогда никакое дело покончено быть не может, ибо у них всегда наготове какая-нибудь застарелая вражда, какой-нибудь… неразъяснённый счёт…»

Очень точно! У всех нынешних «демократизированных» «интеллигентов», этих глашатаев ненависти и сеятелей междоусобиц, и отношение к великим событиям и великим принципам нашей советской истории «карманное», и застарелая к СССР вражда…

Есть у них к СССР и некий неразъяснённый счёт: СССР им – по их мнению – недоплатил.

Что имел – возьмём пример из несколько иной сферы – хоккеист Вячеслав Фетисов (1957 г. р.) в СССР? Ну, окончил бесплатно Ленинградский военный институт физкультуры, ну, стал в составе ЦСКА тринадцатикратным чемпионом СССР, многократным чемпионом мира и Европы, двукратным олимпийским чемпионом… Ну, был любим огромной страной.

Но ведь любим-то был бескорыстно.

А вот когда Вячеслав Фетисов в 1989 году уехал в США и стал играть в НХЛ, то почти сразу же открыл магазин деликатесов и в Канаде ферму купил – по выращиванию женьшеня.

Вот это жизнь.

Отправили Фетисова в отставку в НХЛ, его тут же пригрел Владимир Путин, сделал председателем Госкомитета РФ по физкультуре и спорту. Правда, насчёт физкультуры в РФ слабовато, да и со спортом не очень-то ладно, но о чём горевать – у Вячеслава Фетисова в США магазин для богатеньких, а в Канаде – ферма. Как-нибудь проживёт Фетисов и без побед «россиянского» спорта, и уж тем более без массовой физкультуры и всяких там «Золотых шайб» и «Кожаных мячей» для беспризорных российских мальчишек.

И когда у Фетисова спрашивают, как он жил в СССР и как в США, он отвечает так: «В СССР, когда я выезжал из магазина на «Волге», я знал, что она стала в два раза дороже. А когда в Америке выехал из магазина на «Мерседесе», мне тут же сказали, что он стал в два раза дешевле».

Врёт, конечно, про «в два раза дороже», да и про «в два раза дешевле», наверное, врёт, но стыд не дым, глаза не выест.

Тем более что у фетисовых и стыда-то нет.

В СССР хоккей – даже на высшем уровне – был всё же спортом. В США и в Канаде он давно – бизнес, питаемый рекламой. Поэтому Советский Союз своим спортивным звёздам мог дать лишь «Волгу» и любовь народа. А Америка своим рекламным агентам на коньках – да, могёт дать и даёт «Мерседесы» и… карикатуру на народную любовь – беснование фанатов.

Так вот… Примерно то же самое можно сказать и об остальных представителях «свободных» профессий в хрущёвско-брежневском СССР. Ну разве можно было сравнивать гонорары какого-то Жан-Поля Бельмондо во Франции с гонорарами несравненного Басилашвили в СССР? Или – советские доходы Аллы Пугачёвой с доходами Мирей Матье и Далиды? Или доходы Юлиана Ляндреса (Семёнова) с доходами Сидни Шелдона…

А уж если сравнивать там и тут мастеров киноэкрана, то тут уж вообще будут сплошные недоплаты. Ни тебе вилл, ни личных бассейнов, ни бриллиантовых гарнитуров, ни дорогих салонов для дорогих любимых собачек и кошечек.

Вот чем они были недовольны, вот чем их обидел СССР – не додал к куску хлеба с маслом и чёрной икрой ещё и сверхжирного куска. И «интеллигенты» – как только за это стали платить – начали кусать руку, их вскормившую. Кусать в расчёте на щедрые подачки от новых «хозяев жизни».

Что ж, они, эти носители «твёрдых этических ориентиров», наконец получили свои бриллиантовые гарнитуры – на все тридцать сребреников. Вот только в отличие от библейского Иуды они никогда и ни за что не удавятся от стыда и раскаяния. Ведь для того, чтобы раскаяться, надо иметь какую-никакую душу. А у них вместо души – «мягкий лиризм».

Да, на Западе процветают «мыслители», но только те, кто так или иначе обслуживает собственников-«казначеев» или хотя бы идейно не противостоит им.

В СССР мыслители – без кавычек – если и не процветали, то, во всяком случае, и не имели нужды продаваться.

Сейчас, когда «бал» в Россиянии правят тоже «казначеи», доморощенные «мыслители», обслуживающие их интересы, получают с барского стола весьма жирные объедки.

Ну что ж, приятного аппетита, господа…

А «кушая», «россиянские интеллигенты», будучи натурами «творческими», мало-помалу приходят в такой остервенелый энтузиазм, что высовывают язык советскому прошлому уже даже не за «коврижки», а из «любви к искусству». Они то заливаются лаем против СССР, то сентиментальничают при воспоминании о былых «государях-императорах» и прочем «лирически-превыспреннем».

Они не рискуют показывать язык будущему в надежде на то, что и в будущем их будут кормить те же «хозяева жизни». Однако само будущее – если оно будет по-прежнему «россиянским» – ещё покажет им язык, да и как ещё покажет!