Снегурочка на заказ (СИ) - Либрем Альма

— Вот беда, — парировала я, — что у меня такая проблема с желанными мужчинами, что даже по ночам светлый лик одеяла приходит!

— Какой кошмар, — судя по всему, Даниил совершенно не обиделся, наоборот, продолжил улыбаться. — В любом случае, нам надо с тобой обговорить нашу дальнейшую стратегию.

— Мы ведь уже обо всём договорились, — пожала плечами я, на всякий случай отодвигаясь немного дальше. — Я не спорю, когда ты называешь меня своей невестой, ты ко мне не пристаешь, и мы десять дней выдерживаем натиск твоей родни, чтобы потом разойтись, как абсолютно чужие люди.

— Этот замечательный план, к сожалению, не учитывает фактор Витаси, — протянул Даниил. — А ведь она будет наступать. Не сомневаюсь, что у неё серьёзные планы. Просто так эта женщина бы сюда не приехала.

Какое мне должно быть дело до Витаси? Пусть сам с ней разбирается! И вообще…

— Если уж она к тебе приехала, — пожала плечами я, выбираясь из кровати и закутываясь тёплый халат, — то почему б тебе не обратить внимание на эту чудесную женщину? У неё вот и ребенок есть. Ты же любишь детей?

— Детей — да. Витасю — нет. Я терпеть её не могу, — сознался Даниил. — И она старше меня на шесть с половиной лет.

— Ерунда какая! В современном мире… — начала было я, но Котовский договорить не дал.

— Это ерунда, если вы познакомились, когда вам по двадцать. Или тридцать. Или ещё больше. Чем старше, тем это менее важно. Но если ты помнишь, что Витасей звали мерзкую подругу твоей сестры, которая никогда не упускала возможность пролить тебе на голову суп или забыть тебя в парке, куда тебя отправили вместе с крайне невнимательной Даной, и тут она является к тебе в дом и шепчется с твоей сестрой за углом, как бы это тебя захомутать — поверь, никакой любви не выйдет. К тому же, — Даниил скривился, — ненавижу женщин, которые кладут глаз на мои миллионы.

Я как раз взяла стакан с водой с тумбочки и сделала несколько глотков, потому поперхнулась. Миллионы? Я понимаю, конечно, что такие домики покупают не бедные люди…

— Жадничаешь? — язвительно поинтересовалась у Котовского.

— Скорее осторожничаю, — совершенно серьёзно ответил он. — Если девушка мне нравится, не вижу ничего предосудительного в том, чтобы дарить ей подарки и обеспечивать её. Но сначала надо, чтобы она понравилась! В конце концов, отношения заводят с людьми, а не с кошельком на ножках.

— Для кошелька на ножках, — не выдержала я, — ты слишком хорошо выглядишь!

И для Витасеньки он тоже слишком хорош.

— Ну раз мы сошлись на том, что Витася мне не подходит, — протянул Котовский, — то ты ведь согласишься мне подыграть?

— Я уже здесь прохожу под кодовым названием "невеста", — тяжело вздохнула я. — Не вижу, чтобы у меня был какой-нибудь выбор.

— Ну, для начала, я настаиваю на том, чтобы выбросить раскладушку. Как на это смотришь?

— Негативно, — твердо произнесла я. — Очень негативно. Раскладушка останется. Или я перебираюсь в другую комнату. Хоть к Витасе, хоть к детям, хоть на диван!

Даниил с таким видом закатил глаза, что я с трудом сдержала смешок.

— Ну хорошо. Пусть раскладушка останется, — неожиданно легко согласился Котовский. — Не надо ни на какой диван. И к Витасе не надо. Но мы счастливая влюбленная пара?

— Мы счастливая влюбленная пара, — послушно повторила я. — Но пара только для людей. Не в личных отношениях.

Кажется, в последнее Котовский не поверил.

Я даже не поняла, когда успела оказаться в его объятиях. Даниил прижал меня к своей груди и, подавшись вперед, страстно поцеловал в губы.

— Пусти! — замычала я, выворачиваясь из его рук, но спустя мгновение была возвращена на место. Объятия Даниила оказались просто-таки каменными, и я, невольно сдаваясь, ответила на его поцелуй и даже обняла за шею.

Это неправильно, отвратительно и вообще..

Но, чёрт подери этого Котовского, это было приятно! Я всерьез наслаждалась теплом его тела, жаром прикосновений, страстью, полыхающей в его глазах.

Он перестал терзать мои губы, теперь целовал в шею, и я уже даже не предпринимала никаких попыток вывернуться из его рук, оттолкнуть прочь от себя. Возможно, это не такая уж и плохая идея — встречаться взаправду?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дверь открылась почти с ноги, ещё и в сопровождении жуткого грохота, и я с визгом отскочила от Даниила. Отскочила, надо сказать, недалеко, потому что Котовский уверенно вернул меня обратно в свои объятия, и я прижалась к нему всем телом в поисках защиты и только тогда обернулась.

На пороге стояла Витася.

— Данюша, — проворковала она, — а я думала, ты один.

— Было бы очень странно, — усмехнулся Котовский, — если бы я жил отдельно от своей невесты. Что ты здесь делаешь, Виталина?

— Пришла позвать на завтрак. Я решила сегодня всех порадовать…

— Ага, приворотным зельем? Или ты туда яда накапала своего змеиного? — проворчал Даниил, но довольно тихо — по крайней мере, эту часть его тирады Витася то ли не услышала, то ли успешно проигнорировала. — Вита, у нас в доме обычно готовит мама, тебе не следовало себя утруждать.

— Было бы очень дурно с моей стороны напрягать пожилую женщину, — заворковала Витася, сверля меня взглядом. — И заставлять её готовить, когда в доме столько девушек!

Камень в мой огород был засчитан. Я почему-то даже не задумывалась над тем, чтобы подменить Елену Владимировну на кухне или помочь ей с приготовлением пищи. А следовало бы задуматься, потому что и вправду…

— Это кто здесь пожилая женщина?! — раздался сзади возмущенный возглас. — Виталина, ты своим мясом чуть не испортила мне блинную сковородку, — Елена Владимировна буквально силком выдернула Витасю из нашей комнаты. — Пойдём, я покажу тебе, на чём в самом деле следует готовить! Дети, вы спускайтесь, я сейчас сама приготовлю вам вкусный правильный завтрак!

Дверь захлопнулась. Елена Владимировна увела мерзкую соперницу прочь, очевидно, давая мне возможность остаться наедине с Даниилом.

Котовский ухмылялся так, как будто даже не ожидал настолько благоприятного развития событий.

— Ты нравишься моей маме, — отметил он.

— Да, кажется, — смутилась я.

— А ещё тебе было приятно.

Мои щеки сейчас, наверное, были краснее любого мака.

— Это непроизвольная реакция организма.

— Вот как, — усмехнулся Даниил. — Не могу поспорить. Но, как видишь, Витася у нас женщина с фантазией и не отступит просто так. Так что, мы выбрасываем раскладушку?

Сначала я посмотрела на Котовского. Тот стоял с таким невинным видом, словно собирался устраиваться на самом краешке кровати и мирно дремать, следя за тем, чтобы даже не дотронуться до меня случайно посреди ночи.

Потом перевела взгляд на раскладушку. Та была потрепанная, старая и, должно быть, дико неудобная.

В последнюю очередь вспомнила Витасю со всеми её более чем определенными планами.

— Ладно, — сдалась я. — Раскладушку мы выбрасываем. И правдоподобно притворяемся парочкой. Я согласна.

— Вот и замечательно, — улыбнулся Котовский. — Предлагаю продолжить притворяться прямо сейчас, — и вновь заключил меня в свои объятия, очевидно, решив повторить прерванный поцелуй…

…Наверное, когда мы с Даней спустились наконец-то вниз, я выглядела как-то не так, потому что удостоилась злого, испепеляющего взгляда Витаси и довольной улыбки Елены Владимировны. Последняя ещё и подмигнула, да так красноречиво, что у меня даже возникло желание помчаться обратно в ванную и вновь залезть под холодные струйки душа, чтобы избавиться от всех, даже невидимых следов чужих прикосновений и поцелуев. Котовский как будто клеймо какое-то на мне поставил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Или, может быть, я просто неправильно воспринимаю добрую улыбку женщины, считающей себя моей будущей свекровью? И завистливые вздохи желающей заполучить Даниила Виталины?

На этот раз людей за столом собралось побольше, и я даже засомневалась, поместимся ли мы все или, возможно, стоит завтракать по отдельности. Я б, например, не отказалась скрыться куда-нибудь с глаз тяжело вздыхающей и гневно косящейся на меня Витаси.