Пока я спала - Амалия Март

— Так что, сестра уехала куда-то?

— Ну да. Давно. Больше года уже как, — вглядываясь в мое лицо, неуверенно говорит Ритка. — Вы ж квартиру сдали!

— Как? — чуть снова не оседаю на пол.

Как сдали? Бабушкино наследство? Наш единственный дом?

— Ты это… нормально все? — потирает голые руки, недоуменно на меня поглядывая.

Я пытаюсь справится с очередным шоком своей новой жизни. За каким чертом надо было сдавать трешку чуть ли не в центре? Хотя в голове сразу возникает предположение, что, если я вляпалась в ипотеку, она могла помочь мне с выплатами.

Да, так бы она и поступила, определенно. Но… куда делась сама? Куда ты свалила, Машка, оставив меня в лапах угрюмого йети?

— У меня амнезия, — слабо ворочая языком, признаюсь.

Вообще, озвученный вслух, этот диагноз звучит, как полная дичь. То, что просто не может случится с обычным человеком, да? Не вот так, среди обычной жизни мегаполиса. Но произносить его хотя бы мало-мальски знакомому человеку, кажется не таким диким, как совсем постороннему.

— Да ты гонишь, — восхищенно распахивая свои глаза, присвистывает Ритка.

— Серьезно, — горько усмехаюсь. — Ни черта не помню за последние полтора года.

Даже его, — кидаю взгляд на Марселя, притихшего в меня на руках.

Занялся собственной шапкой и очевидно, вкуснющими завязками, судя по тому, что одна из них уже у него во рту. Боже.

— Твой?

— Похоже, — пожимаю плечами, поправляя съехавшую набок шапочку сына и вытягивая из его рта обслюнявленный шнурок.

Каковы шансы, что он не окажется там снова?

— Прикол. Нет, реально ничего не помнишь? — соседка прищуривается, оценивая мой внешний вид. — Это кто тебя так? Муженек? — кивает на лицо, очевидно, соотнося мое живописное лицо и слова.

Да что, блин, все так зациклились на домашнем насилии! Будто других версий вообще не существует: авария, грабеж, кирпич на голову, в конце концов, мог упасть с большей вероятностью. Я тяжело вздыхаю, пытаясь не раздражаться.

— Нет, — отвечаю коротко. — Но из-за травмы случилась кратковременная потеря памяти. Пытаюсь выяснить, что произошло. Найти сестру.

— О, это я тебе не помогу, — почти разочарованно тянет Ритка.

— Рит, чё тянет так? — в темном коридоре, за спиной соседки, появляется мужской силуэт. — Кто там? — на свет появляется лицо Славика с комичным выражение на нем.

— Маричка, — еле слышно выдыхает он, за что получает тычок в бок острым локтем Ритки.

Еще один любитель глупых ласковых прозвищ. Господи, зачем создавать столько сложностей окружающим, когда мы с сестрой уже все за вас решили: Марика — Маша, Марина — Марина. Всё. И нечего всех подряд вводить в заблуждение, называя нас одинаково тупыми вариациями.

— А, это ты, — тут же понимает свою ошибку Слава и поджимает губы. — Привет, Марин, — неловко почесывает раздобревший за последнее время живот и отводит взгляд.

— Никогда не могла вас отличить. Два близнеца — одинаковых с лица, — пытаясь разрядить неловкую ситуацию, заливается весьма неправдоподобным смехом соседка.

А мне не до смеха. Чертов Славик — та еще кобелина оказывается! А Распутная Рита — та еще коза. Так вот откуда она так много знает о диванном парне моей сестры.

Потому что теперь это ее диванный парень!

— Вы мне все расскажете, — тычу в них пальцем, грозно выдавливая слова.

Кажется, я нащупала жирную нить к выходу из темного лабиринта. И собираюсь идти по ней до конца.

Глава 14

Я даже не разуваюсь. Стягиваю шапку, запихивая ее в карман, расстегиваю пуховик и так и прохожу вглубь квартиры. Марсель следует моему примеру и тоже стягивает со своей головы шапку и, задорно агукая, бросает ее на пол. Снова вовлекая в придуманное им развлечение.

— Не сейчас, Марс, — объясняю младенцу, что мне не до игр.

— Эм, его зовут Марс? Как планету что ль? — почесывая затылок, спрашивает Славик, мелькающий рядом.

Я начинаю подозревать у него лишай. Не может человек чесаться без остановки!

— Как бога, дурень, — кидает в его сторону раздраженный взгляд Ритка, сбрасывая со старого дивана какие-то тряпки. У них тут бардак, как будто тоже потеряли память и теперь возятся с малознакомым ребенком. — Чё, в честь итальяшки своего назвала? — подмигивает мне.

— Ка-кого итальяшки? — весь мой запал распотрошить и подвесить эту парочку предателей вместо трофея на стену улетучивается от резкой смены темы.

— Ну ты ж вроде иностранца подхватила? Не? — Ритка плюхается на диван и скрещивает ноги, демонстрируя совершенно контрастирующие с окружающей нас постсоветской обстановкой ярко-алые тапочки со стразами и перьями.

Я приклеиваюсь к ним взглядом, словно загипнотизированная. Итальяшка? Но я в Италии года четыре не была!

Отрицательно машу головой, пытаясь усмирить вырывающегося из рук Марселя.

Но сын буквально выкручивается, не желая больше стоять на одном месте и бездействовать. Я перехватываю его второй рукой и сажаю на диван рядом с соседкой. Окончательно стягиваю с него комбинезон и спускаю на пол. Потертый ковер выглядит не лучшим образом, но там он хотя бы не найдет как убиться.

— Я почему-то думала, что ты на ПМЖ в заграницу свалила, — снова обращает на себя мое внимание Ритка. — Ты ж вроде говорил, Славк?

— Не было такого, — открещивается бывший сестры, теперь скрябая ногтями шею.

Он предпочел стоять в дверях, на безопасном от меня расстоянии. Чует, гад, опасность.

— Так что… как вы… — пытаюсь сформулировать не матный вопрос. — Когда?

— Да года два уже, да, Слав? — спрашивает Ритка у дружка. Тот дергается и даже прекращает себя чесать. На пару секунд.

— Не, меньше, — опускает взгляд на свои дырявые клетчатые тапочки, а руки засовывает в карманы растянутых трико.

— Ах ты гад, — протягиваю я,