Королей убивают неудачники - Владислав Силин

— Вероятно, вы не так поняли его слова, ошиблись немного. Ага?

Горькая улыбка скользнула по лицу церемониймейстера. Не отвечая, он пошел к воротам. Рыцари и предсказатели расступились. Меж цветных кафтанов мелькнул балахон Мокоша, и Денис вздохнул с облегчением.

Все не так уж и плохо. Местные уважают первоисследователя, а значит, драки не будет.

Когда тшиины разглядели меч Завацкого, гул голосов стих. Денис старался смотреть прямо перед собой, но все равно от ненавидящих взглядов рыцарей ему стало не по себе. Похоже, не один благородный князь

пал жертвой каменных лезвий. Да уж, это вам не безропотные крестьяне земного Средневековья!

Кто-то тронул Дениса за плечо. Детектив оглянулся: на него смотрело старческое лицо, даже скорее лик, сошедший с древнерусских икон. Огромные печальные глаза, страдальческая морщинка разделяет брови, губы скорбно поджаты...

«И явились к нему фарисеи и саддукеи», — всплыло в памяти. Несмотря на иконописность, старик в бирюзовых одеждах выглядел лицемером и ханжой. Денис смутился: тшиинский патриарх никак не вызывал мыслей о святости. Скорее о лжи и притворстве.

Вот он что-то сказал на местном наречии, и Дон перевел:

— Первосвященник Водной Целительницы благословляет тебя на варварское преступление. Да будет крепка и святотатственна твоя рука, и это правда! Ломай, брат.

Мокош хихикнул. Выбора у священников Целительницы не было. Верховный жрец лишь пытался сохранить лицо.

Что ж... Дополнительная тренировка не помешает. Денис примерился и нанес первый удар по воротам. Лезвия скользнули по лазуриту, оставляя белые царапины — словно след от кошачьих когтей.

Шепоток пронесся среди рыцарей и храмовой стражи.

«Чужинец... юродивый... совершенно бить не умеет...» — донеслось до Завацкого. Детектив стиснул зубы и продолжил врубаться в неподатливый камень.

Очень скоро в створках образовалась небольшая дыра. Денис просунул в нее руку и отодвинул засов. Тшиины были поражены: они ждали, что Правежник не остановится, пока не превратит ворота в гору каменных обломков. Кто-то потянулся следом за детективом, но церемониймейстер осадил любопытных.

В искореженные ворота кроме Завацкого вошли пятеро: Хавир, Дон, монах, представившийся личным врачом Бавана, Мокош и первосвященник. В полном молчании они миновали золотую полосу, отделяющую храм от мирской территории.

— Что за вонь стоит здесь? — наморщил нос Хавир.

— Судя по всему, запах крови и тайлильской сосны [11], — ответил Мокош.

Больше советник вопросов не задавал. Едва дознаватели вошли в зал Целительницы, им пришлось заткнуть носы от нестерпимого зловония. Прямо под статуей богини темнела лужа свернувшейся крови. Баван лежал в ней, широко раскинув руки и ноги. Бурые брызги застыли на витражах, отчего иллюзия сада нарушилась. Стало видно, что стекла дурно окрашены, а части витража подобраны без толка и смысла.

Монах-лекарь бросился на колени рядом с телом короля. Пощупал пульс, оттянул веки, поднес к лицу Бавана медальон с гравировкой в виде речного змея. В движениях его не было и намека на подобострастность, которой царедворцы окружали своего повелителя.

— Баван мертв, — объявил он. — Смерть наступила после черного часа, и это истина, клянусь Водной Целительницей.

Дон и Хавир переглянулись.

— Отчего умер господин? — спросил советник. — Отвечай ради той, что направляет твое служение!

Монах развел руками:

— Сложно сказать. На теле нет ран, и что привело к гибели — непонятно. Нарушилось равновесие между огненной и водной стихиями. Кровь не удержалась в жилах короля и пролилась на камни. Это так.

— Что теперь, Дена Зарай? — Хавир обернулся к детективу, и глаза его стали белыми от бешенства. — Та же картина, до мельчайших деталей! Несчастная Деваль-Иту... теперь великий Баван!.. О, господин мой! — запричитал он. — Клянусь, я отомщу проклятым колдунам, твоим убийцам, кто бы то ни был! Клянусь, я говорю истину!

— Отчего вы считаете, что смерть наступила от колдовства?..

— А от чего еще, помилуйте?! — Хавир воздел руки к потолку. — Храм неприступен! Он был заперт изнутри! Посмотрите: здесь негде спрятаться, негде укрыться, и это истина. Перед тем как Баван вошел сюда, чтобы посвятить ночь молитвам и размышлениям, боевые монахи проверили помещение! Вы знаете, как ищут убийц храмовники?

Завацкий этого не знал, но предполагал. Прятаться в храме не имело смысла. Если уж несколько капель крови, попав на витражи, сумели разрушить иллюзию, то что наделал бы притаившийся под потолком убийца?

— Яд?

— Дена! — укоризненно прогудел Ткни Ай. — Цветы бы увяли, да. Тут чувствуется та же рука, что убила принцессу... Я скорблю, это истина. Если убийцей стала Варай-Иту — я желаю тебе гибели в Правеже, брат!

Мокош устало вздохнул:

— Итак, господа тшиины, ваша логика очевидна. Раз обвинив несчастную девушку в колдовстве, вы не способны остановиться. Но в ваших словах звучит ересь. Хвалите богов, что первосвященник не знает языка чужинцев.

— Как так?

— Очень просто. Храм был заперт изнутри. Он неприступен?..

— Да.

— Яд и убийцы исключаются, правда?..

— Истинно точно. Да, — сбивчиво ответили Дон и Хавир.

— Так вот, — продолжал первоисследователь, — народ верит, что сила Водной Целительницы превыше колдовства. Вы собираетесь объявить тшиинам, что чужинка-ихи убила короля в храме? Бунт Тсиифара покажется детской забавой по сравнению с тем, что начнется!

— Я понимаю, куда вы клоните, Алсей, — нахмурился Хавир. — Покончить с собой Баван не мог. Он король, знаете ли, и это правда. Короли гибнут в бою, так предначертано.

— Никто не говорит о самоубийстве. Быть может, болезнь?

Монах-целитель покачал головой:

— Властитель пребывал в добром здравии. Да и сила богини поддержала бы его.

После этих слов повисла томительная пауза. Денис стоял, с тоской глядя на испоганенный храм. На поникшие деревца, витражи, потерявшие свое волшебное обаяние... В раме витража снаружи застряло птичье перо. Зимородок, посланник Айши.

— Да... — начал детектив. — Я начинаю понимать.

Взгляды присутствующих обратились к нему.

— Говори, брат! — заторопил Дон. — Ты постиг суть вещей?

— Да. Если никакое колдовство не способно одолеть силу храма, то... — Он умолк, не в силах продолжать.

— Ну же!.. Ну!..

— ...то Бавана убила магия Целительницы.

Тшиины отшатнулись от детектива, словно от прокаженного. Один лишь первосвященник стоял как ни в чем не бывало. Он не знал русского.