Разрушители мозга (О российской лженауке). - Олег Арин

Габи, хотя она и немка, вряд ли изучала труды своего гениального соотечественника Гегеля, который в своих работах научно доказал, что интересы большинства всегда выше интересов меньшинства, интересы государства выше интересов индивидуума, иначе говоря, филогенез выше онтогенеза. Но если бы она его изучала, тогда не высказывала бы своих «мнений» как «имеющих право на существование». Они действительно имеют право на существование, но только наряду с другими «мнениями», но отнюдь не с суждениями, которые формулируются на основе научного мышления. Правда, женщина, изучающая Гегеля, у меня также не укладывается в голове. Это все равно что летающая корова, которую Марк Шагал, видимо, после какой-то пьянки изобразил на полотне. Пожалуй, пусть у женщин лучше будут «мнения».

Хуже, когда аналогичными «мнениями» оперируют мужчины. С другой стороны, на то они и обыватели. Проблема же заключается в том, что мышление политической элиты западных стран тоже заражено «мнениями». И это уже не проблема, а трагедия. Если лидеры таких стран, как Канада, Германия, Великобритания, Нидерланды, Испания и ряда других не только не борются, а поощряют гейство и лесбиянство, систему пар-сожителей, гедонизм мужчин и женщин и т. д., тогда нет ничего удивительного, что белая раса сокращается. Причем в первую голову именно там, где все указанные явления получают наибольшую поддержку, в частности в Германии. Видимо, не надо удивляться и тому, что происходит паразитизация Запада, его деградация, особенно заметная в «искусстве». Конечно, все эти процессы являются отражением общего кризиса так называемых посткапиталистических обществ. Они явно исчерпали свои исторические возможности. И одним из проявлений этого являются руководители-обыватели, интеллектуальный уровень которых не в состоянии преодолеть «общепринятых мнений», которые не в состоянии размышлять научно, а следовательно, стратагемно, на перспективу. И уменьшившееся количество белого населения к середине XXI века со всей очевидностью должно будет подтвердить, что на основе «мнений» можно жить, но нельзя выжить. Выжить и идти по пути прогресса можно только на основе законов науки, которые открываются не обывателями, а учеными с понятийным мышлением.

А Габи еще раз большое спасибо за повод порассуждать, что такое хорошо и что такое плохо.

26 октября 2007 г.

МАДАМ НАРОЧНИЦКАЯ, ЭНГЕЛЬС И ПАНСЛАВИЗМ

Много раз от современных российских журналистов приходилось слышать такую фразу: «Маркс и Энгельс ненавидели Россию, а у нас, в Москве, до сих пор стоят памятники этим деятелям». К журналистам у меня претензий нет, поскольку поверхностность и политическая неграмотность большинства из них является их профессиональной чертой. Но вот недавно случайно мне попалась книжка доктора исторических наук Натальи Нарочницкой «За что и с кем мы воевали» (М.: Минувшее, 2005). Эта та самая Нарочницкая, дочь советского академика А.Л. Нарочницкого, которая является обожательницей кадетов, ненавидит советскую власть и большевиков, депутат предыдущей Думы, причем от какой-то полулевой, но очень патриотической партии (по-моему, Рогозина). На последних выборах что-то у нее не получилось: в Думу не попала. Но ей организовали Институт, который должен повышать «имидж» России за рубежом. Место для нее выбрали хорошее: Париж.

Когда-то мы работали в одном отделе в Институте мировой экономики и международных отношений, хотя виделись редко, поскольку она в основном пребывала за рубежом, кажется, в Швейцарии. По пути в одну из заграничных командировок ей, как в свое время к Савлу, явился сам Иисус Христос, пристыдил ее за неверие к Себе, после чего она стала истово верующей, такой настоящей православной патриоткой, агрессивно непримиримой ко всем атеистам, как иезуиты Средневековья. Но это ее личное дело. Не личное, когда она выпускает книги, оболванивающие читателей, которые и без нее уже полагают, что Солнце крутится вокруг Земли.

Так вот: речь идет о позиции Энгельса к панславизму как негативному явлению с точки зрения революционного движения. В ряде публицистических статей он обрушивается и на «русских» как на потенциальный оплот панславизма в середине XIX века. Как же расправляется с ним наша раба божья?

Для начала чистое вранье. Мадам пишет: «Не Розенберг, а Энгельс дает впечатляющие рекомендации: «взять у поляков на западе все, что, возможно, занять их крепости немцами, пожирать их продукты»» (пунктуация Н.Н., с. 40). И делает ссылку: К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Издание второе. Т.37. М., 1965, с. 317. (Далее ссылки на их сочинения будут обозначаться как МЭ.) Вот какой антипольский вандал Энгельс! Не исключено, что Энгельс и мог бы такое написать в ранних работах (все зависит от контекста), хотя именно поляков он ценил выше всех из-за их революционности в те годы.

На самом же деле такого текста на указанной странице нет, а есть письмо к Вере Засулич (1890 г.), в которой Энгельс весьма осторожно оговаривает свою позицию в отношении славянских вопросов, предлагая именно русским высказать свои позиции на этот счет. А что касается его самого, то он пишет: «Если поляки претендуют на территории, которые русские вообще считают приобретенными навсегда и русскими по национальному составу населения, то не мне решать этот вопрос. Все, что я могу сказать, так это то, что, по-моему, население, о котором идет речь, должно само определить свою судьбу — совершенно так же, как эльзасцы сами должны выбирать между Германией и Францией» (МЭ, т. 37, с.317). А вот в том же письме о русских: «русское офицерство по своему общему развитию и моральным качествам бесконечно выше прусского» (там же, с.318) — вот так госпожа Нарочницкая обращается с источниками.

Далее. Демонстрируя «антиславянизм» Энгельса, она цитирует из того же издания, но из 6-го тома такой пассаж: «Там, где речь идет о существовании, о свободном развитии всех ресурсов больших наций, там сентиментальная заботливость о некотором количестве разбросанных в разных местах. славян не играет никакой роли» (с.39). Обратите внимание на многоточие. Ссылка уже не на конкретную страницу, а на всю статью: т.6, с.289–306. Так что же было вместо многоточия? Нахожу вот что: «там сентиментальная заботливость о некотором количестве разбросанных в разных местах немцев или славян не играет никакой роли!» (МЭ, т.6, с.296; выделено мной. — О.А.) Из этого текста вытекает, что этот Энгельс, оказывается, был не только славянофобом, да еще и германофобом. А ведь Нарочницкая опустила слова о «немцах» сознательно. Ничего удивительного, поскольку это стандартный вариант фальсификации, который используется антикоммунистами всех стран. Ложь, подтасовка — инструменты их «научного анализа».

В этой связи довольно лицемерным выглядит ее сентенция: «Сегодня общественная наука на Западе перестала оперировать научными философскими категориями, а поступила на службу идеологии» (с. 44). Совершенно верно. На Западе общественной науки практически не существует. Она насквозь идеологична. Но сама мадам эту идеологичность и демонстрирует, что называется, на полную катушку. Помимо элементарного вранья — еще и полное отсутствие мышления как такового. И это проявляется в охаивании Энгельса как противника русских, как противника славянства и славянизма. У этой дамы не хватает мозгов, чтобы понять контекст работ Энгельса 1849 и 1890 гг. Ученая дама, ратующая за «научные категории», не осознает, что к историческим событиям необходимо подходить исторически, учитывая специфику исторического времени и географического пространства. В этом суть диалектического анализа, которым безукоризненно владели Маркс, Энгельс и Ленин и который не в состоянии освоить буржуазные говоруны от науки.

А теперь о панславизме 1848–1849 гг. Эта тема вновь становится актуальной среди русских патриотов, взгляды которых в определенной степени выражает и доктор Нарочницкая.

Напомню, что идею панславизма в те годы активно отстаивал великий русский анархист М. Бакунин, бунтарь, небогрёз и типичный русский «еслибист». Против его брошюры «Призыв к славянам» и выступил молодой Энгельс со статьей «Демократический панславизм», опубликованной в феврале 1849 г.

Для начала наша ученая противопоставляет Бакунина Энгельсу. Она пишет: «Гневную отповедь классика вызвал призыв Михаила Бакунина к единению славянства и освобождению от иноземного ига. Но русский одновременно говорил о «протянутой братской руке немецкому народу, во имя свободы, равенства, братства всех наций». Что же классик интернационализма? Равенство и братство — не для всех, и Энгельс как отрезал, что «речь идет не о братском союзе всех европейских народов, а о союзе революционных народов против контрреволюционных»» (с. 38).

И правильно «отрезал». Ведь Энгельс раскритиковал брошюру Бакунина не за «братство и свободу», а за элементарную болтовню на эти темы. О каком единении и братстве могла идти речь после поражения революций 1848 г., которые как раз и подавлялись славянскими народами, включая русских? В те годы все эти «мечтательные воодушевления», «фантастические абстракции» являлись «пустой мечтой», сотрясением воздуха, тем, что я сейчас называю «еслибизмом». Ну разве не еслибизмом является краснобайство Бакунина: «Революция полнотой своей власти объявила распущенными деспотические государства, прусское государство и, наконец, последнюю надежду деспотов, Российскую империю.» (цит. по: МЭ, т. 6, с. 291). Что из того, что объявила? Они после такой объявки исчезли, что ли? Энгельс совершенно справедливо в ответ пишет, что «О действительности здесь вообще нет речи». Все это звучит вдохновенно, красиво, суперреволюционно, но без учета реальности, что вообще характерно для экзальтированных русских. Такого типа речи напоминают мне современного Проханова: художественно, метафорично, образно. Но все небогрёзно. Где-то в потустороннем мире.