Напролом - Евгений Сухов

Место разборки окружили зеваки. Кое-где раздавались восклицания, но в основном присутствовавшие Молча взирали на картину побоища. Никто и не думал вмешиваться или тем более звать милицию. Тут все жили по своим неписаным законам. Хозяева учили обнаглевших выскочек.

Наконец Клей решил, что хватит, и скомандовал:

— Хорош! Достаточно для первого раза.

Клим тут же отступил. Поразительно, но избитый «рокер» все еще находился в сознании, хотя у него было Сильно разбито лицо и переломаны несколько ребер.

Тем временем носорог продолжал молотить женщину.

— Носорог! — повысил голос Клей. — Тормози давай!

Гиревик вроде бы остановился, но лишь для того, чтобы собраться с силами. Отдохнув секунду-другую, он Снопа принялся наносить удары,

— Останови его, — бросил с усмешкой Клей, — а то еще насмерть забьет эту корову.

Клим еле-еле оттащил своего разбушевавшегося приятеля. Тот все порывался «приложить ее напоследок», Клею пришлось уже серьезно прикрикнуть на него, Только тогда Носорог угомонился и, пошатываясь, побрел прочь.

Клей окинул поле битвы внимательным взглядом, Вроде бы все в порядке. Барыг отметелили как полагается. Но в принципе по мелочи. Ни пробитых голом, ни сломанных конечностей… Перед тем как удалиться, веско сказал:

— Больше не появляйтесь здесь. Тусуйтесь в своем районе, у Якула под боком, пока мы и там вам кислород не перекрыли.

На избитых было страшно смотреть. Особенно жалко выглядела истерзанная женщина. Встать самостоятельно она не могла. Никто из присутствовавших не соизволил подойти и помочь ей. Все те, кто еще десять минут назад выстраивались в очередь, чтобы купить у нее дурь, теперь не без злорадства смотрели на опухшие от синяков лица, порванную одежду барыг и на слипшиеся от крови волосы. Наркоманы всегда и везде в глубине души люто ненавидят тех, кто продает им отраву.

«Рокер» поднялся первым и выплюнул на асфальт выбитый передний зуб. Ощупал себя и заковылял к машине. Проходя мимо напарницы, даже не удостоил се взглядом. Залез в тачку, но заводить мотор не спешил, Под ногами валялись разбросанные пакетики с порошком, и он поначалу нагнулся, чтобы поднять добро, но тут же страдальчески застонал и схватился за ушибленную поясницу.

Решив оставить все, как есть, он потянулся к бардачку и достал оттуда сотовый телефон. Дрожащими пальцами набрал номер. Ожидая соединения, посмотрел ни свое отражение в зеркало заднего вида и сразу же отвел глаза. Здорово эти уроды постарались!

Когда в трубке раздалось короткое «да», избитый водила в двух словах обрисовал ситуацию. Его внимательно, не перебивая, выслушали, уточнили адрес и велели Ждать.

- Ну вот, — с облегчением пробурчал «рокер», когда невидимый собеседник отключился. — Сейчас начнется…

Глава 12

Усатого водилу зеленого «БМВ» звали Дмитрием, а друганы знали под погонялом Митяй. Жил он в Восточном районе и там же барыжиичал помаленьку уже несколько лет. Когда хозяин тех мест Якул пару недель назад предложил ему работать на него, он согласился. Впрочем, «предложил» не то слово. К Митяю ввалились два здоровенных лба и, немного побуцкав его, отвезли к шефу. Якул встретил его в шелковом халате, развалившись в мягком кожаном кресле. На столе перед ним лежало множество пакетиков с зеленым порошком.

— Бери, — сказал тогда Якул, — бери, сколько сможешь задвинуть. Всю выручку будешь привозить мне. щ это получишь десять процентов и защиту. Если какие непонятки возникнут, позвони по этому телефону. Если будещь у меня из-под носа таскать — руки вырву!

Сжимая в руках сумку с товаром, Митяй удалился. Потом он узнал, что все его коллеги по ремеслу в Восточном районе получили такое же «предложение». Это странно, так как все знали, что смотрящий по городу Плешивый во всеуслышание объявил новую таджикскую наркоту вне закона. Уличные барыги уже пронюхали. что торговать «арбузами» чрезвычайно выгодно, но ослушаться воровского смотрящего… На это бы не отважился никто. Прибыль прибылью, но жизнь, в конце концов, дороже. Но главный барыга Мурманска цыган Якул не смог преодолеть искушения. Правда, у него была серьезная крыша — Норвежец…

Все знали, что самый бедный район Мурманска «держит» цыганский барон Якул. Знали, что он мерзкий тип, а в бригаде у него одни подонки. Из «подшефных» бизнесменов, осмелившихся, на свою беду, вести здесь какое-либо дело, они выпивали все соки, стремясь ободрать как липку. При этом в ход шло все, вплоть до паяльников и утюгов — методы, которыми уважающие себя блатные уже давно не пользовались. Времена дикого рэкета, раздиравшего Мурманск в начале девяностых годов, ушли в прошлое. Теперь в криминальной среде это считалось признаком дурного тона. Но только не для Якула и его бойцов. И не для покровителя Якула — Норвежца.

Жадность пересилила страх перед Плешивым, и барыги начали втихаря толкать товар. А начав, уже не могли и не хотели останавливаться. Барыши были такие, что с избытком хватало всем. «Арбузы» покупали не только закоренелые наркоманы, но и обычная молодежь, ранее предпочитавшая «продвинутое» пиво. Иногда сбытчиков отлавливали бойцы из «правильных» команд, бригадиры которых считали своим долгом безукоризненно выполнять приказ Плешивого. Били. Вот на такой случай и имелся у каждого сбытчика номер вызова «службы спасения».

Позвонив, Митяй закурил. Шевелить губами при затяжках было очень больно, так как они были рассечены коваными ботинками почти насквозь. С нетерпением он ждал, когда подъедет «эскадрон смерти». Во-первых, хотелось побыстрее убраться отсюда, а во-вторых, с появлением тех ребят его обидчики должны получить по заслугам.

К машине приковыляла избитая напарница. Бывшая проститутка, а теперь уличная торговка дурью по кличке Мальвина едва стояла на ногах. Она рухнула рядом с Митяем на сиденье.

— Жива? — равнодушно поинтересовался тот, напоследок затягиваясь сигаретой.

Та ничего не ответила. Достала платок и стала вытирать окровавленное лицо.

— Ничего. Сейчас пацаны подъедут и сваливаем, — успокоил ее Митяй.

 — Мне в больницу надо, — пробубнила Мальвина, ощупывая переносицу и морщась при этом, — этот гад мне нос сломал. Поехали, а?

 — Перебьешься. Надо бригаду дождаться. Ага, вот и возмездие! На улицу въехал громадный черный джип. К нему поначалу рванулась целая стайка де- Ниц. Думали, что клиенты подкатили. Машина шикарная — значит, мужики денежные, можно неплохо заработать. Впрочем, те, кто был поопытнее и потрезвее, сразу же отошли. Обратили внимание на то, что джип-то без номеров. Про такие стремные тачки по городy ходили зловещие слухи.

Открылись дверцы. Вылезли несколько человек. Все они были одеты в черное, на головах — лыжные шапочки, на ногах — высокие шнурованные ботинки. Одежда Одинаковая, похожая на униформу. Люди какие-то неестественно худые, угловатые. Иссушенные лица и горящие злобой глаза.

 Увидев прибывших, Митяй почувствовал себя неуютно, хотя и ждал их. Приехал и сам Жора, бригадир «эскадрона смерти» Норвежца. Даже среди своих беспредельных собратьев он выделялся особой жестокостью. Это он придумал таскать с собой топоры.

Митяй, кряхтя, выполз из «бэхи» и, хромая, пошел навстречу. Жора, проигнорировав протянутую ему для приветствия руку, равнодушно спросил:

 — Где они?

— Мне шепнули, что они тусуются в баре «Полярный круг». Ехать прямо по набережной. Сразу за поворотом,

— Сколько их? — Жора, не спеша, осматривался, по сторонам. Те, кто встречался с ним взглядом, поспешно отводили глаза.

— Трое. Нас плющили трое, по крайней мере. — Митяй говорил подобострастно, чтобы не вызвать недовольства у этого затянутого во все черное здоровяка. С ним было страшно даже стоять рядом, хотелось побыстрее отойти в сторону, а еще лучше и вовсе умчаться: прочь без оглядки.

— Сколько времени прошло? — задал очередной вопрос Жора.

— Минут десять-пятнадцать, не больше. Послушайте, нам надо в больницу. Может, я поеду?

Жора, не обратив внимания на эту просьбу, обернулся к своим бойцам:

— Сейчас поедем. Покажешь их!