Это не мое дело - Джеймс Чейз

– Входите, – я пошире раскрыл дверь. Он немедленно ввалился в номер и принялся озираться вокруг.

– Вы знаете, мне здесь действительно нравится. Такой комфорт мне по душе. – Его взгляд зажегся надеждой, и он продолжал: – Итак, вы приготовили деньги, мой мальчик?

– Ну, разумеется, они там, в письменном столе.

Коль был не в силах сдержать нетерпение, хотя и делал вид, что хранит спокойствие. Его лицо прояснилось, глаза засверкали от жадности, он принялся довольно потирать руки.

– Пятьсот фунтов! – воскликнул он. – Я просто с трудом верю в это!

– Садись, толстый тюфяк. – Я закрыл дверь. – Ведь их у тебя еще нет. Так что незачем раньше времени радоваться.

Его улыбка исчезла, но надежды он не терял.

– Но ведь вы решили, не так ли? Ведь вы будете благоразумным?..

– Откуда я могу быть уверен, что, получив от меня деньги, вы снова не придете за ними через неделю? – спросил я, закуривая сигарету.

– Только, пожалуйста, не думайте о таких вещах, – он строго посмотрел на меня. – Уверяю вас, у меня нет привычки вести себя подобным образом. Я добропорядочный и честный шантажист. Это может показаться вам странным, но таковы мои принципы. Я назначаю сумму, и не более того.

– Я не поверил бы вам и за все золото мира. Садитесь, мне надо с вами поговорить.

Он немного поколебался, потом погрузил свое рыхлое тело в кресло.

– Как бы мне хотелось, чтобы вы верили мне, мой мальчик, – сказал он, притворно вздохнув. – Все мои поступки весьма разумны. Вы вручаете мне пятьсот фунтов, и я оставляю вас в покое. Вы покидаете страну, ведь это нетрудно. Я не смогу причинить вам зла, раз вас здесь не будет, разве не так?

– О, но ведь я еще не уехал. Ничто не помешает вам сделать мне гадость на прощание.

– Но я об этом даже не подумал, – запротестовал он. – Это не в моем обычае.

– Предположим, Корриган начнет давить на вас. Откуда я могу быть уверен, что вы не скажете ему, кому на самом деле принадлежит труп, найденный в квартире Нетты.

– Послушайте, не корчите из себя идиота! Если я скажу это Корригану, у меня может возникнуть масса неприятностей.

– Погибшая действительно была сестрой Нетты?

– Ну конечно! – Он скосил глаза в мою сторону.

– Но откуда вы это знаете? Разве вы хоть раз видели ее сестру?

– Конечно, – он почесал свой нос и задумчиво посмотрел на меня.

– А по какой причине вы сказали, что это была Нетта?

– Мне кажется, нет смысла возвращаться к этому вопросу. – Коль со смущенным видом поерзал в кресле. – Видите ли, у меня были на то свои причины.

– Сколько вы получили от Питера Тренча, чтобы засвидетельствовать смерть Нетты? – неожиданно спросил я.

– Вы действительно хорошо осведомлены, – на мгновение Коль испугался, но скоро апломб вернулся к нему. – Я не могу дать ответ на этот вопрос. Это было бы неблагородно.

– Хорошо, – я пожал плечами. – Тогда к делу. Вы требуете от меня пятьсот фунтов, а взамен обещаете не давать Корригану фальшивых показаний, дающих возможность обвинить меня в двойном убийстве. Верно я обрисовал ситуацию?

– Совершенно верно, – лукаво проговорил он. – Вы угодили в самую точку, мой мальчик.

– Хорошо! – Я удовлетворенно кивнул головой. – Заберите эти деньги, и пусть вам поможет Господь! Если вы попытаетесь вести двойную игру, я сдеру с вас шкуру!

– У вас есть мое слово, – сказал Коль довольно убедительно. – Этого вполне достаточно, хотя американец и не в состоянии понять, что слово англичанина – слово чести.

– Ладно, ладно, довольно громких слов, пузырь, – прервал я его.

– Вам не кажется, что мы уже и так потеряли слишком много времени? – Коль затряс головой. – Не пора ли перейти к делу? Где же деньги?

Я подошел к письменному столу, открыл ящик и вынул пачку банкнот. Все билеты были по одному фунту. Эти деньги я собирался презентовать Нетте.

– Вот они, берите!

Я наблюдал за ним краем глаза. Он смотрел на деньги алчным взглядом.

– Берите и убирайтесь, – повторил я.

– Вы не будете возражать, если я пересчитаю их? – В голосе Коля звучала фальшь. – Это не потому, что я вам не верю, но дело есть дело.

– Считайте, и побыстрее! Я не могу терпеть вас даже одну лишнюю минуту.

Наступило долгое молчание. Коль буквально дрожал от жадности, пересчитывая деньги своими толстыми пальцами. Когда он выпрямился, в глазах его горел победный огонек. Голова перестала трястись, а лицо выражало торжество.

– Отлично, мой мальчик, никогда не думал, что вы так легко капитулируете. Я предполагал, что вы доставите мне кое-какие неприятности.

Он сунул деньги во внутренний карман пиджака и снова улыбнулся своей мерзкой улыбочкой. Я не смог больше сдерживаться.

– Убирайся отсюда, жирная свинья!

Коль взглянул на увядшие цветы в своей петлице, вынул их и положил на стол.

– А вот вам сувенир от меня, мой мальчик, – глумливо усмехнулся он.

– А вот сувенир от меня, дорогой папочка! – размахнувшись, я врезал наглецу прямо в глаз. Шатаясь, он отступил в угол и некоторое время стоял там, приходя в себя. Потом испустил жалобный вопль и стал пробираться вдоль стены к выходу.

– Подонок! – вопил он. – Грязное американское отродье!..

Я сделал угрожающее движение в его сторону. Коль торопливо распахнул дверь и тут же попятился назад. В коридоре его ждал плечистый полицейский в штатском. Он бесцеремонно толкнул Коля, и тот влетел обратно в номер. Полицейский улыбнулся мне, входя вслед за причитающим толстяком.

Лицо Коля перекосилось, а колени задрожали. Полицейский неумолимо надвигался, и Коль пятился назад, пока не уперся в стену.

– Итак, вы предполагали, что я доставлю вам кое-какие неприятности? – сурово сказал я. – Да, мой друг, в этом вы не ошиблись. – Я подошел к ванной комнате и открыл дверь. – О'Мелли, вы можете выходить.

Инспектор О'Мелли вышел из ванной комнаты. Следом за ним вышел еще один полицейский в штатском с блокнотом в руках.

– Итак, вы все успели записать? – поинтересовался я.

– Слово в слово, – ответил О'Мелли, довольно потирая руки. – Все прошло замечательно. Если этот тип не заработает по крайней мере десять лет, я готов отказаться от своей должности!

Трое полицейских с неприязнью смотрели на Коля. О'Мелли подошел к нему и представился:

– Я инспектор О'Мелли из полицейского участка Биг-стрит. А эти господа из криминальной полиции, – сказал он, указывая на обоих полицейских. – Моя обязанность задержать вас по обвинению в шантаже. Также я должен предупредить, что все сказанное вами зафиксировано и будет служить доказательством против вас на суде.

– Вы не можете сделать этого! – Коль позеленел от страха. – Вот человек, которого вы должны задержать! Это убийца! – Его палец дрожал, когда он указывал на меня. – Он убил Медж Кенит и Генри Литбриджа. Я видел, как он совершал оба преступления! Вы не можете задержать меня! Я добропорядочный гражданин!.. – визжал он.

– Вы сможете объяснить все это судьям, – твердо проговорил О'Мелли. – А сейчас вам придется пройти со мной. – Инспектор неприязненно смотрел на неудавшегося шантажиста.

Оба полицейских стали рядом с Колем. Один из них вынул из кармана съежившегося негодяя мои деньги и передал их О'Мелли.

– Мы вынуждены пока сохранить деньги у себя, – предупредил инспектор. – Но после суда над шантажистом мы вернем их вам.

– Надеюсь на это, – с иронией проговорил я. – Мне было бы весьма печально узнать, что вы использовали их для поддержки финансового состояния своего спортивного клуба.

Трое полицейских рассмеялись.

– Ну, вперед! – О'Мелли подтолкнул Коля к выходу. – Мы поместим вас в очень удобную и комфортабельную камеру.

– Я вам говорю – это убийца! – вопил Коль в отчаянии. – Задержите его! Он собирается покинуть страну!.. Вы слышите, что я говорю, он вскоре покинет страну!..

– Пошли, мой дорогой, нет никакого основания так нервничать, – сказал один из полицейских. – Если вы будете вести себя хорошо, я велю дать вам в тюрьме шикарный ужин.

Коль отнял руку от заплывшего глаза и пронзительно заверещал:

– Он набросился на меня! Я хочу подать на него жалобу за нанесенные увечья! Задержите его!..

– Вы действительно сделали это? – спросил О'Мелли, начиная сердиться.

– Увы, – я с сожалением развел руками. – Я не собирался причинять ему вреда. Но он так стремился поскорее начать тратить мои деньги, что второпях ударился глазом о дверную ручку.

– Да, он слишком торопился. – О'Мелли подмигнул мне.

– Итак, прощайте, жирная свинья! – Я подошел к Колю и улыбнулся. – В следующий раз, когда вам захочется заняться шантажом, никогда не выбирайте жертву среди журналистов. Надеюсь увидеть вас лет эдак через десять.

Полицейские увели Коля. Он шел, уронив руки и опустив голову, совершенно раздавленный случившимся. В дверях О'Мелли оглянулся через плечо и сказал:

– До вечера!