По следам Ковчега Завета - Андрей Скляров

Нынешняя же церковь Святой Марии Сионской является уже современным сооружением, и Ковчега Завета в ней нет.

Рис. 68. Церковь Святой Марии Сионской в Аксуме

Как утверждают – и свято сами в это верят – эфиопы, Ковчег Завета (который эфиопы называют «Табот») ныне находится в небольшой часовенке (см. Рис. 26-ц), расположенной всего в нескольких десятках метров в стороне от церкви Святой Марии Сионской. Часовенка (которую иногда величают храмом) была построена специально для хранения Ковчега в 1965 году эфиопским монархом Хайле Селассие, который был 225-м прямым потомком сына царя Соломона и царицы Савской – Менелика и который был последним правящим царем Эфиопии (был  свергнут в 1974 году).

Исследователь В.М.Лурье приводит следующее описание аксумского Ковчега, в свою очередь, цитируя арабский источник XIII века «Абу Салих»:

«У абиссинцев находится также Ковчег Завета, в котором хранятся две каменные скрижали; на них перстом Божиим начертаны заповеди, которые повелел Бог сынам Израилевым. А Ковчег Завета равен по высоте алтарю, а его ширина меньше ширины алтаря, человеку же достает до шеи. Он обит золотом. На его верхней крышке золотые кресты. На нем также пять драгоценных камней: четыре в четырех углах и один в середине. Четыре раза в год на Рождество, Богоявление, Пасху и Воздвижение на Ковчеге совершают Евхаристию во дворце царя».

Доступ к Ковчегу имеет только один-единственный человек – Хранитель Ковчега, который так и живет в этой часовне. И даже еду ему передает через ограду специально назначенный для этого священник отнюдь не низкого ранга. Хранитель назначается на эту должность пожизненно.

Согласно установленным правилам, ограничен даже доступ к самому Хранителю, который общается только с избранными лицами. Хэнкок, имевший чуть ли не карт-бланш от правительства Эфиопии, встречался и беседовал с двумя Хранителями (один из которых сменил другого), хотя так и не получил разрешения и возможности увидеть Ковчег. В своей книге Хэнкок отмечает любопытную деталь: глаза как старого, так и нового Хранителя были поражены катарактой – заболевание, сопровождающееся помутнением хрусталика глаза и расстройствами зрения. И если Ковчег Завета действительно хранится в Аксуме, то не исключено, что данная болезнь Хранителей могла быть вызвана неким воздействием со стороны Ковчега, который, как описывают библейские тексты, обладал массой странных свойств (см. ранее).

У нас, к сожалению, не было того карт-бланша, который имел Хэнкок, поэтому видеть Хранителя мы могли лишь издали (см. Рис. 27-ц) и, соответственно, не имели возможности проверить утверждение известного писателя о катаракте глаз. Зато мы попытались использовать современные технические средства.

Логика была предельно простой. Если Ковчег Завета действительно находится в этой часовенке в Аксуме; если он обладает способностью что-то излучать; если это «что-то» находится в доступном для нас диапазоне; и если излучение обладает достаточной мощностью, то его можно попробовать зафиксировать. Поэтому, воспользовавшись возможностями дружественной нам фирмы, производящей специальное оборудование, мы взяли с собой два индикатора поля, предназначенных для обнаружения разного рода шпионских и следящих «жучков». Это были индикаторы, позволяющие улавливать высокочастотное излучение в диапазоне примерно от 100 килогерц до 2,5 мегагерц. Причем, как мы могли убедиться в ходе одной из египетских экспедиций, такие индикаторы успешно фиксируют наличие рации у полицейского в радиусе более ста метров.

В Аксуме расстояние было существенно меньше, поскольку была возможность подойти под основание стены часовни, и до Ковчега должно было оставаться никак не более всего десятка метров. Правда, имелось дополнительное препятствие в виде стен, которые способны препятствовать прохождению излучения.

Как бы то ни было, попытку использования имевшегося у нас оборудования мы осуществили. И хоть нас довольно быстро охранники отогнали от стены часовни, времени для срабатывания оборудования было вполне достаточно. Увы, никаких источников излучения индикаторы не зафиксировали.

Однако этого не говорит ничего ни «за», ни «против» того, что Ковчег мог при этом находиться в часовне. Дело в том, что существует масса дополнительных условий, которые должны быть соблюдены, чтобы аппаратура дала сигнал. Прежде всего должны выполняться все «если», перечисленные выше.

Во-вторых, Ковчег должен излучать в непрерывном режиме. Между тем, если ориентироваться на библейские тексты, это вовсе не так. Его «работа» явно осуществлялась в дискретном режиме, то есть Ковчег функционировал только эпизодически. И мы могли просто попасть в период «паузы».

В-третьих, могло не хватать мощности излучения для преодоления стен.

В-четвертых, излучение могло быть в другом диапазоне частот, как и вообще иметь совершенно иную природу.

В-пятых, нельзя исключать вариант того, что Ковчег мог просто перестать функционировать. Например, исчерпался его источник энергии. Как-никак с момента создания Ковчега Завета прошло три с лишним тысячи лет, и его «батарейки» могли просто разрядиться. И т.д. и т.п.

Любопытно, что А.П. Кондратенко в своей статье «Ковчег Завета: мифы и реальность» приходит к выводу, что в Эфиопии Ковчег работал как бы вполсилы – например, ни разу не упоминается интенсивное свечение, но лишь огни. Кондратенко приводит следующие случаи использования эфиопами Ковчега, упоминаемые в разных источниках:

В 1340 году во время войны с мусульманами непонятные силы, после бегства основной части абиссинской армии, «…сбросили неверных в ров» («Сказание о походе царя Амда Сиона»).

В 1530 году, объединив всех мусульман Африканского рога, имам Ахмад ибн Ибрагим аль-Гази, по прозвищу Грагн («Левша»), начал войну за веру. Император Мар Клавдий с крошечной армией двинулся против войск Грагна. В «Хронике Клавдия» говорится: «…сразился господин наш Мар Клавдий с имамом Ахмадом ибн Ибрагимом, у которого войско было многочисленно, как саранча, его количество превышало тысячи тысяч… И хотя воинов Мар Клавдия было немного… Но была с ними сила мощная, которая прокатилась в стан Мадианский, как ячменный хлеб». Перед сражением «был открыт Табот».

Последний факт использования «Табота» – битва при Адуа 1 марта 1896 года, когда 17,7 тысяч прекрасно вооруженных итальянцев под командованием генерала Баратиери за шесть часов были наголову разгромлены плохо вооруженной средневековой армией Менелика II.

Но вернемся в наше время…

Хранитель неотрывно присутствует при Ковчеге и покидает часовню только тогда, когда Ковчег выносят из нее для совершения «тимкат» – церемониального шествия. Во время шествия собирается до десятка тысяч молящихся, и священники в полном облачении несут Ковчег, завернутый, как и в ветхозаветные времена, в специальные ткани. Целую ночь Ковчег-Табот находится в специальном шатре, в котором на протяжении всего времени совершаются богослужения. И только на рассвете после литургии Ковчег вновь возвращается в распоряжение Хранителя. Раньше это практиковалось по большим праздникам в январе месяце, но сейчас, из-за далеких от стабильности условий, подобное происходит не каждый год.

Хэнкок приводит следующий любопытный факт. Когда он в 1991 году специально приезжал на такой праздник, чтобы взглянуть на Ковчег Завета, из часовни вынесли нечто, завернутое в покрывало, но Хранитель при этом остался внутри ограды, а затем всю ночь молился в часовне. Из этого Хэнкок заключил, что выносили некий «дубликат» или «имитацию», а настоящий Ковчег при этом оставался в часовне.

Думаю, Хэнкок не далек от истины. По крайней мере то, что фигурирует на снимке с празднования «тимкат» 18 января 2011 года, явно весьма далеко от библейского Ковчега Завета – и размеры гораздо скромнее, и херувимов нет, и несут Табот почему-то на голове, а не на шестах…

Рис. 69. Вынос Табота 18 января 2011 года

Буквально пару месяцев спустя после этого выноса «чего-то» под названием «табот», 25 марта 2011 года известный путешественник Федор Конюхов отправился в экспедицию по Эфиопии, конечной целью которой было посещение заветной часовни. Это была далеко не простая поездка.

Во-первых, Федор Конюхов незадолго до этого был рукоположен в диаконы Русской Православной Церкви. Во-вторых, это была специальная миссия, направленный на развитие гуманитарного и культурного диалога между двумя странами и связей между Русской Православной Церковью и Эфиопской Ортодоксальной Церковью. В-третьих, запланированный маршрут повторял путь известного и почитаемого в Эфиопии российского исследователя Абиссинии (Эфиопии) начала ХХ века Александра Булатовича, начинаясь в древнем центре мусульманства на африканском континенте – городе Харар – и заканчиваясь в Аксуме. Вдобавок, экспедиция проходила во время Великого поста и заканчивалась как раз на Пасху, что придавало ей дополнительный религиозный смысл.