Лондонская полиция во времена Шерлока Холмса - Светозар Чернов

Основывая собственное агентство и надеясь заполучить за счет сходства фамилий кое-кого из клиентов своего бывшего нанимателя, Тинсли принял для представления посетителям фамилию Слейтер. В конторе его звали боссом, начальником или капитаном, так что когда в 1895 году этого потребовало дело, он назвался капитаном Брауном, а спустя год — капитаном Скоттом. Примерно на рубеже столетий он официально сменил фамилию на Скотт, когда одна из газет напала на него, используя его настоящую фамилию Тинсли, и обозвала «откровенным вором, до сих пор выставляющим себя как фиктивное агентство Слейтера».

У Тинсли-Слейтера был заместитель Джордж Филипп Генри, который в конторе фигурировал как Генри Слейтер-младший. Он появился в агентстве в 1888 году, а с 1897 года, когда Тинсли отошел от активного участия в делах и стал редко посещать контору, предпочитая получать ежедневные выжимки из докладов детективов, стал управляющим агентства и имел право выписывать чеки на 15 или 50 фунтов на текущие расходы агентства. С самого начала Тинсли поставил дело на широкую ногу.

Уже в рекламе 1886 года потенциальным клиентам предлагалось обращаться в агентство не только письменно или телеграфом, но и по телефону № 900. К 1902 году агентство Слейтера имело телефоны как в сети Национальной телефонной компании, так и в сети, принадлежавшей министерству почт — агентство не поскупилось, и в обоих случаях номер был одинаковый — 302.

В начале XX века на Слейтера работало 30 детективов (и еще 10–20 человек, видимо, вне штата). Для юридического оформления добытых детективами свидетельств и подготовки к передаче их в суд с агентством на постоянной основе с 1895-96 гг. работал солиситор Альберт Осборн, имевший адвокатскую контору сперва на Коптолл-авеню, а потом на Коулман-стрит.

Помещения обоих заведений были связаны между собой частной телефонной линией, которая стоила агентству около 5 с половиной фунтов в год. Кроме того, сам Осборн ежедневно заходил в агентство иногда и не по одному разу. Главной специализацией агентства было добывание свидетельств супружеской измены для бракоразводных процессов, сэр Эдуард Керзон даже полагал, что детективы Слейтера были замешены в большинство громких процессов, а потому рассматриваемое им дело имеет национальное значение.

Причиной того, что три детектива агентства, а с ними солиситор Осборн и оба начальника агентства — Джордж Тинсли и Джордж Генри — оказались на скамье подсудимых, состояла в том, что один из детективов, отправившийся на Джерси следом за мистером Поллардом, который совершенно не интересовался посторонними женщинами и не подавал повода его жене подать на развод, телефонировал в контору на Базингхолл-стрит с просьбой перевести ему 8 фунтов, что позволит ему организовать соблазнение двумя хористками и уличение в измене чрезмерно щепетильного мужа.

Хотя никаких свидетельств о фабрикации агентством доказательств в предыдущих бракоразводных процессах не приводилось, Керзон высказывал предположение, что они наверняка имели место. Сами детективы утверждали, что очень маленький процент дел, расследовавшихся ими, оборачивался бракоразводными процессами. В этих редких случаях Осборн обычно брал на себя роль солиситора.

Агентство Слейтера имело постоянного кассира, который вел учет всех поступавших в агентство денег. Интересно, что в противоположность доходам расходы агентства никак не контролировались и не учитывались, хотя ежегодные траты агентства были довольно значительны: от 8000 до 10000 фунтов, из них 3–4 тыс. фунтов тратилось на рекламу. О проделанной работе раз или два агентство предоставляло заказчику отчет. Трудно удержаться и не обрисовать хотя бы самыми грубыми штрихами одного из агентов Тинсли, некоего Френсиса Уильяма Стивенса, который был уволен за недееспособность и в отместку вынес из избы сор, послуживший началом процесса над агентством Слейтера. В свое время он был сам клиентом Слейтера по бракоразводному процессу и по делу о шантаже, позднее Тинсли пригласил его к себе на работу.

Судя по показанием на суде, Хокинз уже тогда был несколько ненормален: перед поступлением на службу он посещал френолога, который уверил его, что природа предназначила ему стать Шерлоком Холмсом (да-да, френолог сравнил его именно с Холмсом), а затем по требованию самого Тинсли посетил хироманта, предсказания которого были самые положительные.

Возможно, сам Тинсли тоже был тот еще фрукт — отправить человека к хироманту и потом еще несколько лет доверять ему ответственные расследования!

Взаимоотношения частных детективов с официальной полицией были сложными с самого начала. С одной стороны, полицейские детективы весьма ревниво относились к своим коллегам.

Инспектор Филд, сам когда-то возглавлявший Детективный отдел, подвергался жесткой критике за то, что, став частным сыщиком, продолжал использовать упоминания о своей прежней службе в Столичной полиции в рекламных (и розыскных, надо полагать) целях.

Показательны в этом отношении действия, предпринятые Скотланд-Ярдом в 1861 году в отношении Поллаки, бывшего в то время еще суперинтендантом иностранного отдела у Филда. В конце одного из заседаний полицейского суда детектив-инспектор Найт продемонстрировал не имевшее к разбиравшемуся делу никакого отношения рекламное объявление Поллаки, вырезанное инспектором из газеты «Таймс». Инспектор желал тем самым привлечь внимание магистрата к тому, что Скотланд-Ярд расценивал как «самое незаконное вмешательство в дела полиции и установленных на постоянной основе законных властей».

В этом объявлении Игнатиус Поллаки, проходивший свидетелем по делу Эдуарда Седжерса, которого обвиняли в организации сговора с целью обмана и мошенничества в отношении «многочисленных континентальных торговцев», призывал всех, кто уже попался в сети мошенников, обращаться к нему в агентство.

«Это было совершенно ненадлежащим способом ведения или открытия судебного преследования, — передавала «Таймс» слова Найта, — рассчитанным главным образом на то, чтобы исключить важную информацию из законной процедуры и помешать торжеству правосудия, посредством чего официально признанная полиция, если не сдерживать эту нежелательную систему, была бы полностью заменена опасным, скрытным и безответственным учреждением, поскольку законно установленные власти не имели ни малейшего контроля над частными сыскными бюро. Иностранцы часто впадали в заблуждение, что такие бюро были связаны с регулярной полицией, поэтому было бы весьма желательным самое тщательное расследование, чтобы они и публика вообще были защищены от такого ошибочного впечатления.»

Судья поддержал инспектора, сказав, что совершенно ясно, что из дела Седжерса была извлечена выгода для рекламирования частного сыскного бюро, учрежденного исключительно для частных целей. При этом Найт подчеркнул, что не хотел бы, чтобы его замечания были отнесены на счет обществ защиты торговли (trade protection