Из двух зол (СИ) - Обская Ольга

– Жива! – всплеснула руками одна из работниц пансионата.

– Жива! – зарыдала другая. – Господи, хвала тебе, жива!

Поднялся шум. Комнату начали заполнять люди. В какой-то момент Неизуральдина выскользнула из-под балдахина и подошла к Варваре:

– Идём.

Только на свежем воздухе, придя немного в себя, и сопоставив факты, Варя потребовала от Неи отчёт:

– Что, вообще, произошло? Получается, сначала вы Рамнезу отравили, а потом оживили?

Неизуральдина выразительно поглядела на Варю:

– Ты в своём уме, голубушка? Как тебе такая чушь в голову могла прийти. Я, что, ненормальная травить того, кто мне 30 полсотенных пообещал?

– Но откуда тогда вы знали, что делать, чтобы королева ожила?

– Да не умирала она. Во всяком случае, не до конца. На неё сначала проклятие наложили, а потом зельем присыпили.

– Как вы это поняли?

– Как-как, подметила кое-что ещё утром, когда с ней разговаривала. Но значения не придала. А когда мы с тобой приехали, а тут такое – вот до меня и дошло, в чём дело.

– Но откуда у вас с собой взялось противоядие?

– Выжимку из Сатир-бурьяна я, чтоб ты знала, всегда с собой ношу. Так сказать, на всякий пожарный случай. Только это никакое не противоядие. Хотя средство хорошее, можно сказать, универсальное. Помогает снять действие почти любого зелья. Но в случае с королевой сработало только наполовину. Я хоть и использовала весь бутылёк, а это лошадиная доза, в сознание Рамнеза всё равно не пришла. И придёт ли, не знаю.

Глава 27. Два секретных слова

У Вари вертелись на языке ещё тысячи вопросов к Неизуральдине, но дальнейший разбор полётов решила немного отложить – заметила, как на территорию резиденции въехала машина Адриана. Из неё выскочили оба принца и бегом помчались к входу в корпус матери.

Представить страшно, что им пришлось пережить. Варя почувствовала потребность поддержать парней, особенно Эрвина. Всё-таки формально она его невеста. Но дело не только в этом. Варвара успела заметить, как младший принц трепетно относится к матери. Когда-то в разговоре упомянул, что это чуть ли не единственный человек, который его понимает и принимает таким, как есть.

Со словами:

– Разговор не окончен, – Варя отпустила Неизуральдину, решив, что вернётся назад, в резиденцию, в машине Адриана.

Затем зашла в корпус. Обстановка там поменялась: работников в холле было не так много, и их поведение уже не производило впечатление бессмысленной суматохи. Появилась надежда, что Рамнеза очнулась. Но нет: стоило войти в комнату королевы, стало понятно, что причина установившегося порядка – не улучшение самочувствия королевы, а то, что руководить процессом взялся Адриан. Он отдавал чёткие приказы прислуге и медработникам, параллельно внимательно слушая отчёт лечащего врача матери, который был бледен и подавлен.

Рамнеза по-прежнему лежала на кровати неподвижно с закрытыми глазами. Правда, лицо её перестало быть землисто-серым и приобрело естественный оттенок. Эрвин стоял рядом. Руки напряжённо сжаты в кулаки, в огромных глазах – тоска и отчаяние. У Варвары защемило сердце. Она подошла к Эрвину и, обняв за плечи, мягко произнесла:

– Она поправится.

Адриан развернулся к ним лицом. Скользнул беглым взглядом, и вновь сосредоточил внимание на докторе. Этого мгновения хватило, чтобы понять: старшему принцу тоже паршиво. Ему тоже хочется сжать кулаки и стоять, глядя в одну точку. Сердце снова болезненно затрепыхалось в груди. Подойти к Адриану и поддержать обнадёживающими словами, как Эрвина? Нет, Варвара не решилась. Принц слишком горд – не позволит, чтобы кто-то проявлял к нему жалость на людях. Да и потом, и без Вари найдётся много желающих его утешить, как только он вернётся в резиденцию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

 Дослушав отчёт лечащего врача, Адриан распорядился вызвать ему в помощь ещё с десяток специалистов из разных областей медицины. Потом дал несколько заданий работникам пансионата, а после обратился к Эрвину:

– Думаю, возвращаться. Ты со мной?

– Нет. Поезжай один. Побуду ещё немного.

Адриан вышел. А Варя так и осталась стоять рядом с младшим принцем, наблюдая, как медики занимаются пациенткой. Они провели несколько процедур, которые Варваре почему-то казались бессмысленными. Прикладывали ко лбу компрессы, опускали ступни в сосуд с жидкостью, пахнущей мятой, обкуривали голубоватым дымком. Рамнеза никак не реагировала ни на одно из этих действ.

– Пока достаточно. Но повторять каждые два часа, – распорядился лечащий врач.

После чего медики вышли из комнаты, и Варя с Эрвином остались рядом с королевой вдвоём. Принц присел на кровать. Варвара пристроилась рядом. Они долго молчали.

– Всё будет хорошо, – наконец нарушила тишину Варя.

Она сомневалась, что эти три слова смогут как-то подбодрить убитого горем Эрвина, но не нашла, что ещё можно сказать в такой ситуации. Кто вообще придумал эту банальную лживую фразу? «Всё» не может быть хорошо. Что-то всегда плохо. В лучшем случае получаешь выбор из двух зол, а в худшем, тебе даже выбора не предоставят.

– Чувствую себя виноватым, – с горечью произнёс принц.

Ну, на эту-то фразу Варя знала, что возразить.

– Твоей вины в произошедшем нет.

– Думаю, есть. Понимаешь, мне вчера передали записку от мамы. Она просила о встрече. Собиралась рассказать что-то важное. Надо было ехать прямо вчера, а я отложил на сегодня. И видишь – опоздал.

У Вари мороз пробежал по коже. Предположение, что королеву отравили, чтобы закрыть ей рот, всё больше походило на правду. Получается, Неизуральдина и её предсказывающий атлас правы: существует какая-то тайна, а также человек, нежелающий, чтобы эта тайна была раскрыта. Его цель убрать всех, кто знает секретную информацию до того, как они успеют её кому-то рассказать.

Хорошо, что Адриан распорядился утроить охрану матери. Ведь злоумышленник может попытаться добить свою жертву. Одна беда: что если угроза исходит не снаружи, а изнутри. Что если тот, кто творит чёрные дела, имеет допуск везде? Что если его считают своим? Варя догадывалась, что Адриан нанял шпионов, которые разнюхают, кто отравил Рамнезу. Оставалось надеяться, что сделают это быстрее, чем негодяй предпримет очередной шаг.

Однако полагаться только на шпионов Адриана было нельзя. Варвару считают Юнивецией, а та, похоже, тоже знала эту дурацкую страшную тайну. Отсюда вывод: Варя тоже находится под прицелом. Значит, должна ускорить своё собственное расследование, если не хочет стать очередной жертвой.

– А ты не знаешь, о чём мама собиралась поговорить с тобой? На какую тему? – обратилась к Эрвину.

– Не знаю. В записке упомянута была только предстоящая свадьба.

Ну, это, скорее всего, Рамнеза сделала для конспирации. Свадьба не могла иметь никакого отношения к давней тайне, из-за которой творятся тёмные дела.

– Да, в общем-то, не важно, о чём мама хотела поговорить, – сокрушённо продолжил принц. – Возможно, она просто скучала. Хотела увидеть. Вот и всё. А я не успел.

– Слушай, Эрвин, а почему мама живёт не с вами, а тут, в загородном пансионате? Ведь это не из-за болезни?

– Нет, конечно. До этого дня со здоровьем у мамы было всё в порядке. Это их совместное с отцом решение. Официальное расторжение брака вызвало бы много кривотолков, но и жить вместе они не хотят.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Почему?

Варя понимала, что этим вопросом бесцеремонно вторгается в личное пространство Эрвина, но ведь они вроде как жених и невеста. Плюс разговор на щепетильную тему немного отвлечёт принца от тягостных мыслей.

– Я до конца сам не понимаю. Это случилось ещё до того, как я оказался… – Эрвин запнулся. – В смысле, я был слишком маленьким, когда у родителей произошла размолвка. Но их решение… оно всегда казалось мне несправедливым.