Волчица и пряности. Том 14 - Исуна Хасэкура

Ощущение было, как в «Хвосте рыбозверя» недавно. Он вспомнил, как угодил между Хоро и разносчицей…

– Мм. Если твой мех привести в порядок, ты становишься совершенно другим детенышем.

И то верно – вечно пропыленные волосы Коула сейчас выглядели заметно чище. Хоро с очень удовлетворенным и гордым видом расправила плечи.

Но следом заговорил вовсе не Коул – а Эльза.

– Они вновь растреплются, когда он заснет, поэтому не вижу в этом особого смысла.

Ее речь вполне подобала человеку, получившего истину от самого Единого бога и теперь делящемуся ею с паствой.

Похоже, Эльза закончила шить. Она вздохнула; на лице ее было обычное стоическое выражение, однако Лоуренс уловил в нем тень удовлетворенности.

Эльза вернула починенную куртку Коулу; тот осторожно взял ее в руки и надел.

– …

Лоуренс услышал сразу два молчания.

Одно принадлежало Коулу, который разглядывал куртку с таким видом, будто не верил своим глазам. Второе – явно недовольной произошедшим Хоро.

– Каким бы хорошим ни было вино, если его налить в старый, истертый мех, оно разорвет его и прольется. Конечно, хорошо выглядеть – не самое важное, однако обертка должна быть прочна.

Как и сказала Эльза, теперь, когда на Коуле была починенная куртка, он походил уже не на нищего, подозрительного бродячего школяра, а на бедного, но достойного доверия ученика торговца.

– Конечно, оставаться непричесанным тоже не дело, но волосы поправить куда легче, чем одежду. Однако есть кое-что еще важнее одежды – это то, как ты держишься. Твоя речь, твои манеры – все это должно быть на высоте. Ну, конечно, по сравнению с сильной верой даже это не особенно важно. Но тут нам едва ли стоит волноваться.

Эльза говорила, точно цитируя Священное писание, однако последнюю фразу она произнесла мягко и со слабой улыбкой на губах. Хоро отдернулась, но не сказала ни слова. Несомненно, Коул оказался в своем нынешнем положении из-за того, что Хоро настаивала, что «манеры», о которых твердила Эльза, не так уж важны.

Для такого беззаботного в душе создания, как Хоро, ухода за мехом было вполне достаточно; все, что сверх, – уже неестественно. Лоуренс, будучи практичным человеком, больше склонялся в этом вопросе на сторону Хоро.

Но когда неопрятный внешний вид мог повредить торговым сделкам, он с готовностью приводил себя в порядок. Честно говоря, Коула он не трогал по этому поводу лишь потому, что мальчик не был его учеником, а значит, вопросы торговли его не касались.

Что до Эльзы – ее вера заставляла ее помогать всем, кому только возможно, и вдобавок она просто не могла сидеть без дела. К несчастью для Хоро.

Лоуренс, позабыв про свою недавнюю меланхолию, страдальчески улыбнулся. Он решил заговорить с Хоро, не оставившей себе пути для отступления.

Но в этот самый момент Коул оглянулся через плечо и застенчиво сказал:

– Мне никогда раньше не расчесывали волосы. Это очень приятно.

Глаза Хоро округлились от удивления, но тут же она улыбнулась с еще более довольным видом, чем Коул. То, что Коул подумал о ее чувствах, означало одно: ее битва с Эльзой проиграна.

– Мм, вот как? Ну, приходи еще, когда тебя слишком замучают поучениями и тебе захочется отдохнуть.

Эльза приняла этот укол именно так, как Хоро рассчитывала: ее лицо покраснело от гнева. Но, на взгляд Лоуренса, слова Хоро были пустым жестом проигравшего. Хихиканье Хоро сделало это тем более очевидным.

Потом Мудрая волчица кинула взгляд на починенную куртку Коула и добавила:

– Из тебя выйдет хороший самец.

– Если он будет следовать тому, чему я его учу, это предсказание сбудется, – произнесла Эльза с нетипичной для себя детскостью, не в силах упустить открывшуюся ей возможность для контратаки. Но превзойти в детскости Хоро было невозможно.

Мудрая волчица показала Эльзе язык.

Эльзу это скорее потрясло, чем удивило. Коул же хихикнул – делая очевидным, что по эмоциональной взрослости он был близок к Хоро.

Но помимо этого, Коул был практичен и умен. Он понимал, что лучше всего для него слушать Эльзу.

Как только эта мысль посетила Лоуренса, он почувствовал тень одиночества в улыбке Хоро. Лицо ее было лицом Мудрой волчицы, которую он так хорошо знал; в душе она говорила себе то же, что сейчас думал Лоуренс, и по ней это было видно.

Даже если Хоро приняла совет Лоуренса и попыталась вести себя более открыто – похоже, она не могла быть себялюбивой всецело.

Чтобы быть тираном, нужен особый талант.

Если так, что плохого в том, чтобы быть обычным бродячим торговцем и выкладывать свой реалистичный взгляд на вещи?

Лоуренс подивился, не услышала ли Хоро это его оправдание. Ее уши вдруг встали торчком, точно ей вдруг пришло что-то в голову, и она развернулась к Лоуренсу.

– Теперь давайте послушаем, какие глупости принес нам этот дурень, а?

При этих словах всякий намек на одиночество совершенно испарился, и Лоуренсу оставалось лишь восхититься ее лицедейством. А может, она просто испытала облегчение от появления кого-то, кто понимал ее слабость. По правде сказать, сам Лоуренс чувствовал нечто подобное. Видимо, по его ауре Хоро поняла, в каком направлении будет развиваться беседа.

Янтарные с краснинкой глаза, твердо уставленные на Лоуренса, были красивее обычного.

– Посылать за чем-то дурня – и не подумаешь, что это божественный приказ, – ответил Лоуренс чуть преувеличенно.

Хоро тоже преувеличенным движением повернулась к Эльзе.

– Наш бог, похоже, не очень добр.

Улыбка Коула чуть дернулась, но Эльза была не простой девушкой. Пропустив слова Хоро, точно легкий ветерок, она ответила тихо и спокойно:

– Те, кто так считают, лишь показывают свое собственное нищее сердце.

Лоуренс готов был поклясться, что услышал, как хвост Хоро распушился от раздражения.

Улыбнувшись упрямой парочке, он шагнул между ними и произнес:

– Быть может, мне стоит обсудить все с вами?

***

Когда Лоуренс закончил пересказывать историю Ле Руа и излагать свое мнение о ней, в комнате повисло гнетущее молчание.

В центре его была, конечно, Хоро.

– Сопровождать его – по меньшей мере разумно. Но если я это сделаю, мое время окажется на пределе. В таком случае, возможно, тебе придется добираться до Йойтсу одной.

Хоро, зовущая себя Мудрой волчицей, явно не знала, что ответить.

Если они помогут Ле Руа, это устранит одну из худших возможностей развития событий, и даже просто убедившись в истинности его истории, Хоро непременно испытает облегчение. Но платой станет то, что Лоуренс не сможет выкроить время, чтобы продолжить путешествие на север.