Попалась, ведьма! - Малиновская Елена Михайловна

Я угрюмо засопела, чувствуя себя загнанной в угол.

– А знаешь, что самое интересное? – полюбопытствовал Ингмар. – Твой отец, к примеру, абсолютно уверен, что ты как огня боишься пауков. Он поведал забавную историю, как в детстве на тебя с дерева упало паучье гнездо. Он сказал, что тогда с тобой случилась настоящая нервная истерика. Но сейчас ты сидишь рядом – и совершенно спокойно реагируешь на Мрака. Хотя, не буду кривить душой, даже у меня мурашки по коже от вида твоего фамильяра.

Я засопела громче.

– Я работала над своими страхами, – выдавила я из себя. – И, как видите, сумела их побороть.

Некстати вспомнился поцелуй Шейна. Его такие теплые и нежные губы.

Ох, нет. Я точно сгорю со стыда, если инквизитор узнает, как именно я сумела совладать с давним страхом.

– Ладно, оставим пока это, – неожиданно предложил Ингмар. – Как и когда ты познакомилась с Шейном?

– Он остановился на постоялом дворе Роберты, – выпалила я, обрадованная, что хоть на этот вопрос могу ответить без всякой опаски. К тому же и сама Роберта все подтвердит без проблем. – А я люблю бывать у нее. Готовит она преотлично. Собственно, там и познакомились.

– Когда ты видела его в последний раз?

И опять я нервно заерзала в кресле, почувствовав какой-то подвох. Если скажу, что вчера, то Ингмар обязательно сделает вывод, что он и помог мне обрести метку. Интуиция подсказывала, что лучше об этом помалкивать.

– А почему бы вам у самого Шейна не спросить? – нагло вопросом на вопрос ответила я и сама замерла от своей дерзости. Но все-таки продолжила, с вызовом вскинув голову: – В конце концов, он тоже работает в магическом надзоре. Стало быть, ваш подчиненный. Вот вызовите его – и расспрашивайте на здоровье. А я, повторюсь, не совершила ничего дурного!

И осторожно стукнула кулаком по столу. Просто чтобы показать свою смелость.

Губы Ингмара дрогнули, как будто он пытался сдержать улыбку. Ну да. Наверное, со стороны это выглядело глупо.

– Да, я стала ведьмой. – Я еще выше задрала подбородок, силясь выдержать тяжелый немигающий взор Ингмара. – Да, Мрак – мой фамильяр. И что из этого? Вообще-то нет такого закона, что фамильяр не имеет права быть в облике паука или змеи какой-нибудь. А что насчет метки… Я лишь исправила вопиющую несправедливость. Теперь я могу по праву считаться достойной продолжательницей рода Петерсонов.

– Достойной продолжательницей? – ехидно усмехнулся инквизитор. – Как понимаю, вы говорите про свою бабушку Иву Петерсон? Она, насколько мне известно, сильно отличилась в свое время. Вы ее дела продолжать вздумали?

– Ива Петерсон искупила свою вину перед Трибадом, – огрызнулась я. – Верховная ведьма Грега помиловала ее.

– Верховные ведьмы Грега – чрезвычайно своевольные особы. – Ингмар досадливо поморщился. – И всегда доставляли массу проблем магическому надзору воистину ослиным упрямством и желанием все делать по-своему.

В глубине души я ощутила жгучую радость от откровенно раздраженного тона инквизитора.

Пусть знает ведьм! Недаром Грег уже не одно поколение считается одной из самых независимых провинций Трибада.

– Сочувствую, – фыркнула я с нескрываемой насмешкой и приподнялась. – А теперь позвольте мне идти.

– Не позволю. – Ингмар покачал головой. – Наш разговор только начался, Кристабелла.

– Ну уж нет! – Я гордо подбоченилась. – Повторяю, вы не имеете права задерживать меня и допрашивать. Я не нарушила никакие законы!

– Ты уничтожила лавку, – напомнил Ингмар.

– Это была моя лавка, – парировала я. – Тем более никто при этом не пострадал. Освободите Мрака! И мы уйдем.

– Нет, не уйдете. – Ингмар усмехнулся, позабавленный моей бравадой.

– Да что вы себе позволяете?! – Я еще больше выпрямилась, хотя это казалось почти невозможным. – Я…

– Сядь, – перебил меня Ингмар.

– И не подумаю. Я…

– Сядь!

Ого, как он умеет! Я сама не заметила, как плюхнулась обратно в кресло, потому что ноги вдруг отказались держать меня. Самое удивительное: Ингмар ни на толику не повысил голос. Напротив, сказал это почти шепотом. Но с таким нажимом, что колени словно превратились в вязкий горячий кисель и предательски затряслись.

– Спасибо, – поблагодарил меня Ингмар чуть мягче, но все тем же пугающим тоном, в котором отчетливо проскальзывали стальные нотки. Вздохнул и размеренно начал: – Ну что же, Кристабелла Петерсон. Боюсь, дружеской беседы, на что я вначале рассчитывал, у нас не получается. Поэтому позволю себе описать данную ситуацию с точки зрения магического надзора, который я представляю. Надеюсь, тогда у тебя исчезнут ложные надежды выйти из этого кабинета не в наручниках.

Мои губы задрожали в унисон с коленями.

О чем он вообще говорит? Неужели мне грозит арест?

– Итак, Кристабелла Петерсон, вот что я узнал к этому моменту, – все так же ровно и спокойно продолжил Ингмар. – Еще вчера ты с треском провалила экзамен в Грегскую ведьминскую школу. Впрочем, никто и не ожидал от тебя иного. Дар или есть – или его нет. В прошлом году было очевидно, что продолжить ведьминский род тебе не удастся. Однако уже сегодня ты на моих глазах создала чары убийственной мощи. К тому же обзавелась меткой и фамильяром. К слову, последний не смог бы пробудить в тебе силу. Ты бы просто не сумела его увидеть или услышать, если б только кто-то не помог тебе. Естественно, этот кто-то должен был обладать магической силой. И ты сама призналась, что общалась с Шейном. Получается, он помогал тебе.

– И что? – хмуро спросила я. – Возможно, это так. Но что в этом плохого?

Ингмар издал короткий сухой смешок, и я тут же стихла, осознав, что лучше мне держать язык за зубами.

– Кристабелла, я лучше кого бы то ни было знаю, кто такой Шейн и откуда он черпает свою силу, – негромко сказал инквизитор. – А еще я знаю, что он никогда и никому не будет помогать просто так. Шейн из тех людей… – Ингмар запнулся и покачал головой. Добавил после недолгой паузы: – Впрочем, не уверен, что можно называть его человеком. И ты понимаешь, что я имею в виду.

О да. Я прекрасно понимала, на что намекает Ингмар. И чем дольше он говорил – тем сильнее у меня сосало под ложечкой от безмерного чувства тревоги.

Вот вляпалась так вляпалась, как говорится.

– Я склонен полагать, что Шейн заключил с тобой какой-то договор. – Ингмар внимательно следил за моей реакцией. – Заключил, как то… эм-м… существо, которым он является на самом деле. Одно это означает крупные проблемы для тебя. Занятия темной магией на территории Трибада караются смертью. И смертью очень мучительной.

Мрак, который, по-моему, даже не дышал во время монолога инквизитора, впервые за долгое время пошевелился. Ловчая сеть при его движении ярко вспыхнула и заиграла всеми оттенками зеленого.

Ингмар заметил это. Посмотрел на паука и ласково протянул:

– О да. Понимаю твой испуг, паучок. Ведь когда погибает ведьма – умирает и ее фамильяр. И он при этом делит с ней всю боль и страдания, не так ли? Тебе ли не знать, учитывая, кем была твоя предыдущая хозяйка. Ива лишь чудом спаслась от костра.

Мрак ничего не ответил. Он опять распластался на столе, всем видом демонстрируя крайнюю степень покорности судьбе.

– Не надо его пугать, – нервно сказала я. – И меня не надо. Мы не преступники.

– Зачем ты уничтожила лавку, Кристабелла? – спросил Ингмар.

– Моя лавка. Что хочу – то и делаю, – огрызнулась я.

Как-то глупо признаваться в том, что произошло это совершенно случайно. Я просто неправильно сформулировала желание при создании чар уборки. Ну уж извините, я еще не привыкла быть ведьмой.

– Для меня это выглядит как попытка скрыть улики. – Ингмар равнодушно усмехнулся, заметив, как после его фразы я переменилась в лице.

– То есть? – вмиг осипшим голосом переспросила я. – Какие улики? Вы о чем?

– Ты не слушала, что я сказал раньше? – Ингмар укоризненно цокнул языком. Продолжил нарочито медленно, словно втолковывая ребенку: – Ну что же, повторю еще раз. Я знаю, кем является Шейн. Знаю, что он не стал бы помогать тебе безвозмездно. Силой ты теперь обладаешь, следовательно, договор вы заключили. И в лавке наверняка остались свидетельства этого. Следы от запрещенных ритуалов мокрой тряпкой и веником не убрать. А вот огонь для этого подходит наилучшим образом. Тем более магический. – Он резко подался вперед и договорил, глядя мне в глаза: – Ты ведь призвала демона в лавке, не так ли?