Последняя секунда Вселенной - Алиса Веспер

– Я знаю далеко не все. Только в общих чертах. Айвин больше фокусируется на действиях, а не на мотивах.

– Ну, что ж. Две причины. Первая – если ведьма и есть Саншель, то это было бы очень странно. Вторая – я и сама могу найти Айвина. И спасти Саншель тоже могу. Я не могу выбирать между ними.

Дэй вдруг улыбнулась. Не оскалилась, а именно улыбнулась.

– Конечно, можешь. Один за другую. Или одна за другого.

– Нет. Не могу.

– Конечно. – Дэй подняла руку и коснулась холодными пальцами щеки Аннабель. По пальцам текло волшебство. Почти как слабые электрические разряды. Именно это она ощущала рядом с Айвином.

Звезды стремились к центру Вселенной, к Великому аттрактору. И казалось, они движутся все быстрее с каждой секундой.

– А ты из тех древних, да? Из тех, что открыли Аттрактор и захотели защитить нас? – задала Аннабель вопрос, который беспокоил ее давным-давно.

Дэй долго молчала, прежде чем ответить.

– Во мне есть остаток того изначального света и даже немного памяти об этом, но в целом я лишь кривое отражение тех, кто жил когда-то. Память давно подводит меня. Но да, моя мать строила эту стену.

– А где они все сейчас?

Дэй протянула руку в небо.

– Кто-то, как и я. А кто-то где-то там. Во Вселенной. Везде.

Видимо, так она хотела сказать, что они умерли. Так странно. Люди обычно говорили наоборот – не везде, а нигде. Если кто-то умер, то это навсегда. Но Дэй права. Если они умерли, то атомы, которые когда-то были его частью, стали частью этой Вселенной, рассеялись по разным мирам и теперь принадлежат совсем другим существам. Возможно, даже самой Аннабель.

– А почему ведьма всегда женщина? В смысле, разве мужчина не может стать ведьмой?

Дэй повернулась на бок, подперев щеку рукой, захихикав. Это изрядно смутило.

– Ты все еще мыслишь, как человек. Мужчина, женщина – ты видела только одну ведьму. Ты говорила на своем языке. А ведь есть и гендерно-нейтральные языки, где нет слов «ведьма» и «колдун». Их обитатели не видят ведьму женщиной. Или мужчиной. Или бывшим человеком.

– А ты? Как ты ее видишь?

– Я вижу ее такой, какой она была. Полукровка Саншель Дорн.

– А себя?

– Сейчас я вижу себя твоими глазами. Говорю на твоем языке. Я ведь тоже для всех выгляжу по-разному. Но речь не обо мне. Не забывай об этом.

Аннабель не сдержала вздоха.

– Я так хочу ее спасти.

– От чего? Она получила силы и бессмертие. Можно ли мечтать о большем?

Аннабель не знала, что на это ответить. Хотелось расплакаться, как в детстве, когда еще казалось, что это может помочь.

Она смотрела на небо, вспоминая звездную колыбель, которую увидела в своем самом первом мире. Трава совсем не кололась, и Аннабель чувствовала, как ей тепло и уютно. Она уснула, и ей снилась Река-между-мирами.

ПРОБУЖДЕНИЕ

В пещере было бы совсем темно, но на стенах что-то скудно мерцало. Эйрик пригляделся – светлячки. Они сидели на стенах, практически везде, изредка помахивая крыльями.

– Где мы? – спросил Эйрик, но чудовище не ответило.

Он огляделся и никого не увидел. А потом и почувствовал – чудовище исчезло.

Тогда он пошел дальше. И дальше, и дальше. Ноги сами вели его. Куда? Он не знал, но чувство восторженного ожидания захлестывало его, и Эйрик еле сдерживал себя, чтобы не рассмеяться или не бежать вприпрыжку. Давно он не испытывал такого подъема. Он попытался вспомнить, когда такое случалось последний раз. И, кажется, это была его первая влюбленность. Влюбленность, которая оставалась с ним до сих пор, пускай эти ощущения и перестали быть такими яркими.

И вот сейчас оно вернулось!

Что-то подсказывало, что он идет в правильном направлении. Вскоре Эйрик вышел в гигантскую залу, заполненную водой. Ряды колонн уходили вверх, потолок терялся в вышине. В воде периодически что-то мерцало. Планктон? Нет, вряд ли, откуда (и зачем?) в подземном водохранилище планктон?

– Кто-нибудь здесь есть? – спросил Эйрик, чуть повысив голос.

Никто не отозвался.

Тогда он пошел вправо и вскоре увидел поворот налево. Тусклый свет не позволял далеко видеть. И все же он подозревал, что пространство здесь ограниченно. Это выглядело, как подземное водохранилище. Но кто его создал? И зачем?

Эйрик двинулся дальше, считая шаги, и снова наткнулся на поворот налево.

Так он прошелся по квадрату и вернулся туда, откуда пришел. По крайней мере, так ему казалось. Но та пещера, из которой он вышел сюда, исчезла. А может, и не было ее.

– Эйрик Кенельм? – услышал он сзади смутно знакомый мужской голос.

Не чудовище. Тогда кто?

Он обернулся и увидел длинноволосого мужчину в странном одеянии, расшитом фрактальными узорами.

Мужчина подошел ближе. В его лице тоже было нечто знакомое.

– Я ждал тебя, брат.

– Брат? – удивился Эйрик.

– Не родной и даже не двоюродный. Но все же брат. – Мужчина поднял правую руку в приветственном жесте. Эйрик повторил его жест.

Даже при тусклом свете было видно, какое смуглое у нового знакомого лицо. Эйрик был гораздо бледнее, и волосы у него вились. Но все же… они действительно были похожи.

– Кто вы? – спросил он.

– Смотритель водохранилища. Меня зовут Дэра. Кстати, можно на ты.

Эйрик окинул взглядом колонны, снизу уходящие в темную воду и теряющиеся из виду вверху.

– Что это такое? Обычно водохранилища находятся… ну, не в подземельях.

Дэра улыбнулся.

– Ты слышал про Реку-между-мирами?

Эйрик рассеянно кивнул. И все же…

– Это теоретический конструкт, – деловито сказал Дэра. – Так называют возможность путешествовать между мирами. Именно она создает возможность порогов. Должно быть, вы об этом слышали.

– Я… да, слышал. Мертвые звезды, верно?

Дэра отошел и облокотился на парапет. В этом странном одеянии он казался реликтом далекого прошлого. Затерянного древнего мира. Какой-то неизвестной культуры. Или всего понемногу.

– Не только. Живые звезды, вакуум, пустота. Млечная река, как называют ее некоторые.

Эйрик подошел и встал рядом.

– Ты хочешь сказать, что это вода из реки миров?

– Между мирами, – поправил Дэра, вглядываясь в воду. – Да, можно и так сказать.

Это звучало… безумно.

– Это не безумие, – сказало невесть откуда взявшееся чудовище.

– Хорошо, – сказал Эйрик, глядя на своего… брата? – И зачем я здесь?

Дэра повернулся к нему с очень странным выражением лица. То ли с грустью, то ли с сочувствием.

– Это часть пути. Ты увидишь кое-что и поймешь немного больше. А затем пойдешь дальше.

– А можно без этих абстрактных вещей? Мне этого хватает в литературе. Я просто хочу найти своих друзей.

– Да, – Дэра кивнул. – И я