Не бойся темноты - Ярослава А.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дженни злилась. В первую очередь на себя. И зачем она пустила на порог Эдварда Карлайла в отсутствие Даниэля? То, что она недолюбливала бывшего главу рода, это мягко сказано. Она его ненавидела всеми фибрами своей кошачьей души. Дженни то же была оборотнем и свою жизнь прожила, работая сначала прислугой в богатом графском доме, а затем и няней маленького Даниэля, которого полюбила все душой как родного сына.
– Что вам нужно? – холодно поинтересовалась она, исподлобья глядя на мужчину, – Даниэля дома нет.
– Я к тебе, – коротко ответил он, проходя в просторную светлую кухню.
Карлайл уселся за кухонный стол, на ее любимое место и скосил взгляд на воздушные пирожные со взбитыми сливками, которые Дженни недавно испекла.
– Может, чаем угостишь?
Дженни возмущенно уставилась на его непроницаемое лицо, но послушно пошла, ставить чайник. Она не спеша достала тонкие фарфоровые чашечки с блюдцами, заварник. По привычке все красиво расставила на столе и, услышав щелчок чайника, известивший о том, что он вскипел, стала заваривать чай. После налила в две чашки ароматный напиток и стала напряженно наблюдать, как Эдвард ест ее пирожные и запивает чаем.
– Твои пирожные ни капельки не изменились, – заметил он, жмурясь от удовольствия, – Во всем графстве нет кухарки лучше, чем ты Дженни.
Женщина хотела сказать что-то едкое, обидное, но в последний момент сдержалась. Сидит он ест, пирожные, что она приготовила для Даничкиных гостей. Он когда уходил, предупредил, что вернется с той замечательной девушкой. Дженни еще в прошлый раз помнила, как Тамара любит сладкое, вот и напекла побольше.
– Вы озвучите цель своего визита? – нетерпеливо спросила Дженни.
– Что не терпится выставить меня вон? – понимающе усмехнулся Карлайл и подцепил еще одно пирожное, – Нам нужно поговорить о Дани.
Дженни замерла в ожидании, с ненавистью поглядывая на собеседника.
– В городе происходя очень странные вещи, Дженни. Очень жуткие вещи. И все это каким-то образом связано с мои сыном.
Как бы она не любила Карлайла старшего, но в его привязанности к сыну не сомневалась никогда. Дженни прекрасно знала, что в Даниэле вся его жизнь, потому как другого смысла после смерти истинной пары у оборотней не было. Дальнейшее существование – это сплошное мучение. В этом Дженни прекрасно понимала бывшего хозяина. Когда-то очень давно она тоже потеряла свою пару. Каким-то чудом, не сойдя с ума, она смогла перенести свою любовь на свою молодую хозяйку, которая только-только вышла замуж на графа Карлайла. Лара была мила и непосредственна как ребенок. Дженни опекала свою непутевую девочку, и души в ней не чаяла. А когда появился Дани, то он стал ей практически родным. Ежедневные хлопоты с маленьким наследником заставили боль потери отойти на задний план. Она все так же тосковала, но это больше не кидало ее в пучину отчаяния. Наконец, Дженни могла почувствовать себя почти счастливой. Все оборвалось в ту роковую ночь, когда не стало ее ненаглядной Лары. Что тогда произошло доподлинно не знал никто. Сама Дженни тогда уехала помочь одной больной родственнице, оставив ребенка на попечение матери. Карлайл на все расспросы отмалчивался. А потом поползли слухи и графа лишили титула. Дженни до последнего отказывалась верить сплетням. Граф души не чаял в супруге, но сопоставляя все факты, она решила, что он убил ее из ревности. Кому как ни служанке знать количество любовников хозяйки? Лара была наивной, инфантильной фантазеркой. Даже материнство не заставило ее повзрослеть. По крайней мере, так думала Дженни.
– Ты наверняка слышала о смерти студентки, которую загрыз дикий зверь?
Женщина кивнула и налила себе еще чашечку чая.
– Дани подозревают в ее убийстве.
Дженни стало нечем дышать. Руки затряслись, и она усилием воли заставила себя поставить чашку на стол, чтобы не разбить в приступе паники.
– Почему? – шокировано выдохнула она.
– На это указывают определенные обстоятельства смерти еще одной девушки, – уклончиво ответил Карлайл.
– Натали Ройс? – с ужасом прошептала Дженни.
Эдвард несколько мгновений пристально изучал побледневшую как полотно женщину и успокаивающе взял ее за руку.
– Милорд, – она обратилась к нему как когда-то в той прошлой жизни, – Это ведь не мог быть он?
– Нет. Конечно же, нет Дженни. Наш мальчик на такое не способен, – горячо заверил ее мужчина, – У меня чувство, что это какая-то чудовищная ошибка или совпадение. Но для того, чтобы во всем разобраться нужно понять, что происходило с Дани, когда погибла Грейс. Дженни, пожалуйста.
Женщина подняла глаза на Карлайла и судорожно вздохнув начала свой рассказ:
– Грейси была очень милой девочкой. Тихой, послушной. Она так не походила на всех этих вертихвосток, что всегда окружали его. Я так обрадовалась, когда впервые увидела ее. Она была такой беззаботной, счастливой рядом с ним. Здесь в этом доме, но…
– Но? – подтолкнул ее Карлайл.
– Он не любил ее, – пояснила Дженни.
Оборотень озадаченно посмотрел на нее.
– С чего ты так решила? Я всегда был уверен, что Дани испытывал к этой девушке самые светлые чувства.
– Я женщина, а мы всегда многое замечаем со стороны, особенно когда дело касается чувств. К тому же я знаю Даниэля гораздо лучше, чем вы, – с завуалированным укором объяснила она.
Карлайл поморщился, но оставил выпад без внимания. А Дженни между тем продолжила свой рассказ:
– Поначалу он относился к ней трепетно, как настоящий влюбленный мужчина. Затем стал резким, всем вечно недовольным, постоянно на ней срывался. То не так села, не так посмотрела. У бедняжки глаза постоянно на мокром месте были. Я пыталась поговорить с Даниэлем, но тот и слушать ничего не желал. До сих пор не понимаю, зачем было мучить ее. Не любишь – брось и найди девушку, которой будет наплевать на все, кроме твоего банковского счета. Но нет же, держал ее постоянно в подвешенном состоянии. Словно получал от этого изощренное удовольствие. Даже вспоминать жутко.
Дженни на секунду отвлеклась, чтобы отпить чая. Сильно пересохло в горле. Она и не думала, что эти воспоминания так больно ранят ее. Всегда непросто наблюдать недостойное поведение самых близких людей, нежели быть недостойным самому.
– Был какой-то период, когда мне стало казаться, будто у них все наладилось. Грейси была снова веселой, довольной, а Даниэль успокоился. Но потом заметила, что она какая-то заторможенная, как кукла. Решила не вмешиваться, а оказалось зря. Она, вероятно, уже тогда была не в себе.
– Кукла, – задумчиво повторил Эдвард, – Что дальше?
Дженни скорбно вздохнула.
– Один раз приходил ее отец. Они о чем-то долго беседовали в кабинете с Даниэлем. Теперь сильно жалею, что не стала подслушивать. Но уходил мистер
