Смотрящий - Вячеслав Васильев

Выдвинулись в том же порядке. Впереди зомби с рейд-маркером, а за ним я в пределах досягаемости радиосвязи ПДА. Снова пришлось надеть шлем. За «железкой» местность была повыше и посуше. Всё чаще начали попадаться небольшие рощицы покорёженных Зоной деревьев. По мере продвижения вперёд рощицы становились всё больше и всё гуще. То и дело попадались лежащие поперёк нашего пути русла ручьев, которые только что были заполнены до краев талой водой. Теперь вода сошла, и бывшие ручьи превратились в рвы с покрытыми грязью стенками и дном. Идущему впереди Татарину приходилось петлять, не только обходя аномалии, но и выбирая удобное место для переправы через эти естественные преграды. Но несмотря на это, двигался он уверенно и довольно быстро, хотя при жизни набирался опыта передвижения по Зоне совсем недолго.

При жизни… Вообще жизнь и смерть — ужасно несправедливые подруги. Многие этого не понимают, и надеются, что если они всё будут делать «правильно», то и в жизни у них всё получится. В корне неверное мнение… Сравнить хотя бы истории двух трупов — Палёного и Татарина. Первый своей безалаберной жизнью вполне «заслужил» смерть. Более того, удивительно, что он умудрился прожить так долго, особенно в Зоне. Хотя наверняка найдутся моралисты, которые с пеной у рта будут доказывать, что я должен был бросить всё, и приложить все свои силы, чтобы спасти несчастного умирающего сталкера. Или хотя бы не убивать его, а оставить где был, снабдив лекарствами и оружием, коих у меня немеряно. Но тут я с господами моралистами не соглашусь. Я, повторюсь, не мать Тереза, чтобы спасать того, кто через два дня после спасения сам своими действиями выроет себе могилу. Да и нельзя было его спасти. С такой дозой облучения не живут. Фактически он был уже мёртв, вопрос был только в том, какой смертью он умрёт. Я только подарил ему быструю и лёгкую смерть вместо мучительной и не такой быстрой, которая его ожидала. Хотя мог бы и оставить мучаться. А почему я так поступил с трупом? Я не могу быть уверен на все сто, что поднимать мёртвых и вытягивать из них информацию могу только я один. И чтобы гарантированно не допустить сотворения из этого сталкера зомби кем-то другим, я могу только полностью уничтожить «исходный материал» для этого зомби. Что и было сделано. Поднимать же его для себя у меня не было ни малейшего желания. При жизни покойный не обладал достаточными знаниями и умениями, чтобы пригодиться мне после своей смерти. В общем, о смерти Палёного я не жалел ни капли. Да и, к тому же, не он первый, не он последний…

Другое дело Татарин (в миру Сорокин Егор Семенович). С ним я при его жизни тоже знаком не был. А жаль. Иметь такого человека среди своих друзей я счёл бы за честь. Кадровый военный, служил в «горячих точках», прошёл две чеченских войны, причём не в тылу отсиживался — уж зомби то врать не могут, сказок о себе не понарассказывают. В мирной жизни, как это частенько бывает с военными, не преуспел. Потому, когда ему предложили «подработать» в Зоне — согласился. И работу выполнил на «отлично». Но вот, как я уже говорил, в жизни далеко не всегда получается так, что если ты всё делаешь правильно, то получаешь ожидаемый результат. Выполняя задание, Татарин погиб по нелепой случайности. Видно, капризная девка Фортуна в этот момент уделяла внимание кому-то другому. Так капитан Сорокин из разряда живых перешёл в разряд неживых, а там уж такого ценного кадра для пополнения своей «армии» я упустить не мог.

Кстати, клан «Свобода», нанявший Татарина, после его смерти зажилил деньги, которые должны были быть переданы его семье. Капитан, вообще то, был человеком недоверчивым в таких вопросах, и на этот случай подстраховался. Но одной недоверчивости тут мало. Надо иметь ещё и какой-никакой опыт. «Страховка» оказалась ненадёжной. Человек, к которому обратился Татарин, «засветился». Верхушка клана посчитала, что дешевле будет с ним разобраться, чем выплачивать вдове погибшего причитающуюся сумму. Что и было сделано. Хорошо хоть семью решили не трогать. Так что жена Татарина и его двое детей остались живы, хоть и остались без средств к существованию.

Я узнал о происшедшем только через полгода после смерти Татарина, после того, как к нему вернулась память. В принципе, своему новому зомби я был ничего не должен. При жизни он был взрослым самостоятельным человеком, вполне способным отвечать за свои поступки и предвидеть последствия своих действий, в том числе и те, что получились. И не только для себя, но и для своих близких. Но эта история меня зацепила, и я добился от «Свободы» выплаты семье погибшего не только причитающейся суммы, но и солидной неустойки. При этом и сам не остался в накладе. Не скажу, чтобы эта операция оказалась слишком сложной, но повозиться, естественно, пришлось.

Вдова погибшего за время с момента смерти мужа выбивалась из последних сил, тянула две работы, но семью худо-бедно обеспечивала. Конечно, друзья покойного помогали ей, чем могли, но всё же основная тяжесть содержания двух растущих пацанов легла на её хрупкие плечи. Я знавал случаи, когда в подобной ситуации женщины шли на панель, лишь бы прокормить семью. И я не могу их за это упрекнуть. Но тут баба оказалась гордая. И, с моей точки зрения заслуживала того, чтобы я ей помог.

Чем я и занялся, устроив женщину на работу в одной из своих фирм в Перми. Предложенная ей работа, разумеется, отнюдь не была синекурой — не в моих принципах платить людям деньги только за красивые глаза или тяжёлое семейное положение. Но дама оказалась ко всем своим прочим положительным качествам смышленая и трудолюбивая, и начала быстро продвигаться по карьерной лестнице с соответствующим ростом зарплаты. Не без пользы для фирмы, в которой работала. Так моё доброе дело ещё и принесло мне дивиденды. Общался я со вдовой своего зомби, естественно, через третьих лиц, дабы ни у кого не возникало лишних вопросов. Но, не смотря на всю мою помощь, мужа я ей вернуть не мог. Разве что в виде зомби. Сомневаюсь, что её бы это обрадовало.

В общем, теперь Татарин был для меня постоянным напоминанием, что в Зоне смерть может настигнуть любого, даже намного более опытного, чем я. Смерть ходит рядом, и к ней надо быть готовым постоянно. Хотя торопить её и не стоит. Так что, несмотря на то, что я сейчас круче крутого яйца — могу постоянно таскать с собой эшелон припасов, могу управлять воронами и зомбями, у меня самое современное оружие и снаряжение — стоит только чуть-чуть ослабить бдительность, и я окажусь там же, где и Татарин с Палёным.

Подтверждение этой своей мысли я тут же получил в виде кинувшейся на меня из кустов справа (или, если не на меня, то по крайней мере, в мою сторону) псевдоплоти. Срезав её короткой очередью, я озаботился причиной столь странного её поведения. Обычно плоть ведет себя осторожнее, и не бросается на вооружённых людей. Послав Татарину на ПДА условный сигнал: «Стой! Опасность», я занялся изучением окружающей местности на предмет выявления того, кто бы мог настолько напугать несчастную плоть, что она бросилась на дуло автомата. Визуальный осмотр результатов не дал. На слух тоже ничего определить не удалось. Только где-то на юго-западе прострекотал вертолёт. То ли везёт военных сталкеров к полю артефактов, то ли уже забирает… Вздохнув, я полез в рюкзак за обручем. Жаль, что его нельзя таскать на голове постоянно. По двум причинам. Во-первых, когда на голове обруч, шлем на неё не налазит. Во-вторых, обруч сразу активируется при контакте с головой, и остаётся активным, пока его не снимешь. А выматывает он физически, когда его применяешь, очень сильно. Так что долго его не поносишь — через час-полтора коньки отбросишь от усталости.

При помощи обруча тоже ничего подозрительного обнаружить не удалось. То есть вообще ничего. Эта тупая плоть, похоже, была здесь единственным живым существом. Даже вездесущие вороны куда-то подевались. С одной стороны, это и хорошо. меньше местного зверья — меньше опасностей. С другой стороны, моя паранойя подкинула мне вопрос: а кого же это местная живность может так испугаться, чтобы всей толпой слинять отсюда? Может, конечно, я зря так переживаю, и псевдоплоть была просто умственно неполноценной. Если среди людей такие попадаются, то должны быть в наличии и среди монстров Зоны. Но всё же лучше побыстрее убраться отсюда по добру — по здорову. Я отстучал Татарину команду продолжать движение, и, снова сменив обруч на шлем, зашагал дальше, удвоив бдительность.

Однако опасался я напрасно — оставшийся путь до поля артефактов прошёл без происшествий. Хотя «напрасно — не напрасно» — это как посмотреть… С моей точки зрения, лучше перебдеть, чем недобдеть. К конечной точке нашего маршрута мы вышли с некоторым опозданием, да и снегопад, шедший до этого времени без особого энтузиазма, начал усиливаться. Пришлось вместо предполагаемого плана действий «один собирает артефакты — другой охраняет», применить план Б: «оба собирают артефакты, при этом постоянно оглядываясь по сторонам». По такому случаю я снова снял шлем и надел обруч. Оказалось, что вблизи имеется мелкая живность. Эта информация меня успокоила: значит, опасную зону мы прошли. Но обруч снимать я всё же не стал, и артефакты собирал, не ослабляя контроля за окружающей обстановкой.