Дело о кричащей женщине - Эрл Гарднер

– А потом? – спросил Мейсон.

– Потом, – ответил Кинзи, – мы воспользуемся информацией из записной книжки.

– Я передам ваше пожелание своему клиенту, – заверил Мейсон.

– Хватит вам важничать, – посоветовал Кинзи. – Не надо облагораживать всю эту грязную работу. Берите телефонную трубку и звоните...

– Мой клиент арестован, – сообщил Мейсон.

– Я это знаю не хуже вас. Позвоните жене. Она запросто подпишет чек на двадцать пять тысяч долларов и даже не спросит у вас потом, куда делись деньги.

– Откуда у вас такая информация? – спросил Мейсон.

– Кирби лично сообщил моему клиенту, что у них с женой совместный счет более чем на сто тысяч долларов. Если он опускается ниже данной отметки, на него автоматически перебрасываются суммы, поступающие от торговли.

– Мне необходимо переговорить со своим клиентом, – сказал Мейсон.

– Что ж, – рассержено произнес Кинзи. – Сколько времени у вас займет встретиться с ним?

– Я не могу этого сказать.

– Ну, хорошо. А что насчет записной книжки?

– Что касается записной книжки, – ответил Мейсон, – я могу дать вам совершенно определенный ответ прямо сейчас.

– И какой же?

– Если записная книжка, о которой вы упомянули, действительно существует, и если, волею обстоятельств, она попадет ко мне или к моей секретарше, я использую любые доступные меры предосторожности, чтобы лично убедиться, что ни вы, ни кто-либо другой, никогда не завладел этой записной книжкой или той информацией, которую она содержит.

Кинзи буквально взлетел на ноги, лицо его пылало злобой. Он ударил кулаком по поверхности стола.

– И не думайте даже, что сможете присвоить себе всю информацию. Не рассчитывайте, что к вам невозможно подступиться. Вы попали в ситуацию, когда вы нарушаете не только нормы профессиональной этики, но и законы штата. Я могу набросить на вас сетку для ловли несговорчивых адвокатов и затянуть ее в любой момент очень туго.

– Незачем уродовать мой письменный стол, – подметил Мейсон. – Незачем также повышать на меня голос и тратить далее ваше драгоценное время на бессмысленные разговоры. Вы рассказали все, что хотели и я готов указать вам, где именно находится дверь.

– Что вы собираетесь сделать с моим предложением к вашему клиенту заплатить мне? – спросил Кинзи.

– Я хочу внимательно и всесторонне изучить ваше предложение. И я собираюсь поступить так, чтобы лучшем образом соблюсти интересы своего клиента. В данный момент я склонен думать, что будет неэтично и неразумно платить какие бы то ни было деньги адвокату Норы Логан. Если это всплывет, факт станет для окружного прокурора доказательством тайного сговора, дополнительной причиной, соединяющей обвиняемого с доктором Бэббом, какими бы в действительности их отношения ни были. Этот факт окончательно уничтожит моего клиента.

– Чертов дурак! – воскликнул Кинзи. – Да никто об этом даже не узнает. Я же сказал вам, что хочу получить двадцать пять тысяч наличными. Я предполагал, что вы достаточно проницательны, чтобы понять – факт передачи мне денег не проследить и не доказать.

– И, стоит моему клиенту так поступить, – продолжал говорить Мейсон, – окажется, что на его шею накинута настоящая удавка, которая...

– Да какая разница?! – прервал его Кинзи. – Он и так у меня уже в руках. Я знаю все о его сыне.

– Вы можете знать, – уточнил Мейсон. – Но у вас нет доказательств. Как гласит свидетельство о рождении, Ронсон Кирби родился у Джона Кирби и Джоан Кирби.

– Вы стараетесь занять выгодную для себя позицию, – рассвирепел Кинзи. – Но я выбью твердую почву из-под ваших ног. Я поверну все это дело таким образом, что вы быстро почувствуете себя самым несчастным человеком из всех, кто вошел в зал суда. Я все равно займу, так или иначе, свое место в этом деле, и не думайте, что я не смогу этого добиться законным способом. Я уполномочен защищать интересы моего клиента, Норы Логан. И я смогу защитить их, даже несмотря на ваше сопротивление и сопротивление Джона Кирби. Если я так и не заставлю вас прислушаться к себе, я смогу добиться неприкосновенности Норы Логан, заставив ее рассказать всю историю окружному прокурору. Всю историю целиком, запомните это, Мейсон.

– Я впервые услышал эту историю от вас.

– И какой же вы дадите мне ответ?

– Я уже дал его вам совсем недавно.

– Вы должны передать Кирби мое предложение. Вы не сможете взять на себя ответственность, чтобы просто замолчать мою просьбу, – заявил Кинзи.

– Я обдумаю ваше предложение, – ответил Мейсон. – И обязательно передам его мистеру Кирби. Как и мой совет, что если он решится принять ваши условия, он будет сожалеть об этом всю свою жизнь.

Кинзи молча развернулся, толкнул дверь и вышел.

Делла Стрит смотрела на Мейсона, лицо ее напоминало каменную маску.

– О, шеф! – взмолилась она. – Ну почему это должно было произойти! Я... я сейчас заплачу!

– Слезами делу не поможешь, – сказал Мейсон, поднялся на ноги и вновь начал ходить взад-вперед по кабинету. – Слезами никакому делу не поможешь.

– Но что тогда может помочь делу?

– Будь я проклят, если знаю. По крайней мере, не на данной стадии игры...

– Но что ты собираешься делать?

– Идти вперед. Готов предположить, что обвинение давно ушло уже вперед и готовится к предварительному слушанию «Народ против Кирби». Я приложу все силы на перекрестном допросе свидетелей, и если Карвер Кинзи действительно хочет добиться неприкосновенности Норы Логан, обратившись к окружному прокурору, то я собираюсь... я собираюсь... – невеселая улыбка появилась на лице Мейсона. – Если честно, Делла, я понятия не имею, что собираюсь делать.

11

Даже несколько часов, проведенные в тюрьме, отогнали от головы Джона Кирби ауру самоуверенности. Человек, сидевший с противоположной стороны стеклянной перегородки и общавшийся с Мейсоном через микрофон, разительно отличался от того Джона Кирби, который совсем недавно ворвался в кабинет Мейсона и рассказал адвокату историю о девушке на дороге, которая в понедельник вечером несла канистру с бензином на один галлон.

Мейсон изложил суть предложения Карвера Кинзи, ничего, как и следовало, не упомянув о записной книжке.

– Он хочет двадцать пять тысяч наличными? – переспросил Кирби.

– Совершенно точно.

– И когда он их получит, он сразу обратит внимание на то, какой милый свидетель Нора Логан.

– Вот этого он не говорил. Но он мне дал понять, что ее достоинства выяснятся в ходе дела.

– А если он не получит денег, он пойдет вместе с ней к окружному прокурору?

Мейсон кивнул.

– Думаю, будет лучше если мы заплатим ему, – произнес Кирби. – Мне совсем не хочется этого делать, но... мое нынешнее положение более чем незавидное. Двадцать пять тысяч я могу себе позволить, а вот надеяться на случайный шанс мне уже не приходится.