Зеркала и галактики - Елена Вячеславовна Ворон

– На «Испаньоле» и то интересней, – сообщил он, сняв маску. – Там можно пойти на камбуз и сыскать что-нибудь занятное для желудка.

– Прожорище, – улыбнулся Мэй.

– Есть охота, – пожаловался Том. – Совершенная пустота, как вообще не жили.

– Кто не жил? – осведомился охранник Джойс. – Пирожки в твоем желудке?

– В доме – вообще ничего. Голые лежанки да столы, и все травой поросло. Джунглями этими. И потом засветилось, пока мы ходили.

– Рей, по твоей оценке, какой был режим? – спросил навигатор, усевшись и пристроив устрашающий сквайра «стивенсон».

– Слабенький. Даже на первый не потянул.

– В общем, дома тут не летали, – подвел итог Джойс.

Что-то наша охрана разговорилась. В темных глаза Джойса притаилась усмешка, а его напарник Хантер, встретившись со мной взглядом, заговорщицки подмигнул. Определенно, парни не так тупы, как прикидывались. Я даже почувствовал к ним уважение. Это надо ж суметь – провести всех, включая капитана корабля.

Двинулись дальше. Мистер Трелони требовал прочесать центр города. Если на окраинах пустота – оно и понятно, это наверняка район бедноты – то в центре непременно отыщется нечто, достойное называться сокровищем. У космолетчиков была своя цель, и они ее достигли: у края парка, где виднелось выжженное глайдером Хэндса пятно, Мэй обнаружил бездействующую зенитную установку. Услышав о ней, сквайр закричал, что надо спасаться. Мэй возразил, что коли уж мы висим над зениткой, а она нас игнорирует, можно приземлиться и познакомиться с ней поближе. Так и сделали.

Мэй опять сказал, что возьмет с собой одного человека, и на сей раз была моя очередь.

Зенитка находилась на улице, где по одну сторону стояли обросшие джунглями дома, а к другой примыкал парк. Мощные стволы, раскидистые кроны, листва всех оттенков от желтоватого до густой зелени, близкой к нашим благородным ели-ели. Парк был обитаем – неслась разноголосица пичуг, и я углядел промелькнувшего в вышине коричневого зверька. Затем я осмотрел пепел, по которому шагал. Увидел след лежавшего на брюхе глайдера и ведущую к зенитке и обратно цепочку следов. Не иначе как Хэндс бродил.

Пушка стояла на невысокой платформе, маленькая, точно игрушечная, и бдительно смотрела в небо, на облака с зеленоватым отливом. Мэй обошел ее по кругу.

– Это снятый с глайдера лучемет, – сообщил он и пригляделся к запорошенному пеплом коридору в джунглях, уходящему от платформы к парку. – Обожди здесь, я схожу, гляну.

– Я с тобой, – сорвалось у меня; до сих пор я обращался к Мэю на «вы».

– Ладно, – уступил он. – Со мной.

Коридор оказался коротенький: пройдя полоску джунглей, мы очутились в парке. Под ногами была низкорослая трава, мелкие цветы, чуть дальше – худосочные кустики и, наконец, большие деревья. Среди травы чернел лаз, ведущий под землю; возле него трава была примята. Зелень тут и не думала сгорать от нашего прикосновения.

Со «стивенсоном» наготове, Мэй приблизился к лазу, нагнулся над ним.

– Ни черта не видать. Израэль Хэндс, ответь Мэйтону Старджону. Ты был в норе возле зенитки? И что там? Понял, спасибо. Говорит, безопасно, – сообщил навигатор, разглядывая узкий лаз. Смотрелась дыра неприветливо. – Вот теперь ты точно не со мной. Отойди-ка подальше.

Я подчинился. Согнувшись в три погибели, Мэй полез в нору. Прошла минута, другая. На душе сделалось неспокойно. Лучше бы я пошел с ним…

Свистнув, упал с неба глайдер, лег на траву рядом со мной. Из кабины выпрыгнул Рейнборо с лучеметом.

– Где Мэй?

Из дыры показался «стивенсон», затем выбрался сам навигатор. Защитный костюм на нем был черный, как тьма в той норе.

– Марш в глайдер, – Мэй увидел пилота. – Тут дрянь всякая, а ты мне будешь без маски дышать.

Рейнборо послушно нырнул в кабину. Мэй заговорил с ним сквозь мембрану:

– Я сам оторопел, когда не смог тебя дозваться. Это Хэндсовы катакомбы, там связи нет.

– Зачем они?

– Пункт управления зениткой. Сделано с умом, добротно.

– Почему она замолчала?

– Хэндс вырубил питание.

Я приблизился к черной дыре. Вниз вели деревянные ступени – не ошкуренные куски ствола, уложенные поперек наклонного спуска. Вот место, где должны встретиться Крис Делл и Джон Сильвер… и Юна-Вэл. В груди защемило. Как я хочу ее увидеть!

– Джим, не суйся никуда, – предупредил Мэй. – Двигай-ка в глайдер; мы уже все поняли.

Я подошел к кабине и постучал в лобовое стекло. Рейнборо состроил недовольную гримасу.

– Что тебе?

– Спустись со мной в пункт управления. Поглядим, что там.

– Меня больше занимает, кого и зачем тут отстреливали, – с холодком отозвался пилот.

– Рей, пойдем, пожалуйста. Я… я ведь много для тебя сделал, – пробормотал я, чувствуя, что краснею. Не умею просить; это у Тома хорошо получается.

Рейнборо отвел взгляд, потер горло, словно там что-то застряло и мешало говорить.

– Пойдем, – настаивал я. – В норе нет RF-связи, планета тебя отпустит. Хотя бы на пять минут.

– Тебе что опять от него надо? – Сзади надвинулся Мэй.

– Я прошу вызвать сюда Криса, – сказал я напрямую.

– Вызывай, – Рейнборо с усилием вытолкнул из себя это слово. – Мэй, вызови его к нам.

Мэй оглядел пилота сквозь стекло:

– Что с тобой? Ты дрянью надышался?

Рейнборо хлопнул ладонью по пульту, где находился передатчик.

– Мэй, скорее, – взмолился я, боясь, что Рейнборо передумает – то есть, его заставят передумать – и мне придется убеждать обоих.

Навигатор ткнул кнопку связи:

– Крис Делл, ответь Мэйтону Старджону. Ты позарез нужен Рею и Джиму. Зачем? – спросил Мэй у меня.

– Он сможет встретиться здесь… с кем хотел. – Я предпочел не называть имен, чтобы невидимый враг не подслушал.

Мэй передал это Деллу и объяснил, где нас отыскать.

– Ждем тебя… Черт! – вскрикнул навигатор, увидев, как помертвел вдруг Рейнборо.

Кинувшись в кабину, он вынул пилота из кресла и перенес в салон.

– Дэвид, – услышал я, – сердечное!

Мэй-дэй… Рейнборо крепкий парень, ему не просто худо с сердцем стало. Это Остров Сокровищ его достает, не дает бороться. Рей, держись.

А ведь если Крис с Юной-Вэл займутся делом, проклятая планета и вовсе их убьет. У меня озноб прошел по коже. Разве что в той норе они сумеют что-нибудь сварганить… Я двинулся взглянуть, куда приглашаю людей.

Фонарика у меня не было, и едва сунувшись в лаз, я подумал, что иду напрасно. Наклонный ход оказался длинным; спускаться по ступеням, скрючившись, было зверски неудобно. Наконец я ощутил под ногами ровный пол и осторожно выпрямился. Голова уперлась в потолок. Я отодвинулся от входа, чтобы вниз просочился свет. Далеко не отодвинешься: тесно. Расставив локти, я уже мог коснуться ими стен. На полу я обнаружил небогатое хозяйство: маленький пульт, плоский корпус какого-то аппарата и