Фея для Златомирья (СИ) - Малышева Алёна

— Что он нас бросил! — зло проговорил Венька, спрыгнул с подоконника, складывая огненные крылья. — Все эти года прожил в Златомирья и, наверняка, даже не вспомнил о нас! Предатель!

Мама встряхнулась и замотала головой.

— Веня, не говори так! Он твой отец! Мы не знаем, что случилось…  что заставило…

— А какая разница, что? Он ничего тебе не сказал, не объяснил. Даже не подумал, что ты почувствуешь, как переживёшь его исчезновение…  его предполагаемую смерть!

— Замолчи! — твёрдо прервала Веню мама. — Если ваш отец вспомнит о нас, узнает нас, то мы выслушаем его и тогда будем решать, обвинять его в чём-либо или нет! Хорошо? — обвела холодно-решительным взглядом их троих.

Лена с облегчением выдохнула. Маму она привыкла видеть сильной, гордой, решительной, а слабой видеть очень больно. Лена хочет видеть её только счастливой, улыбающейся, как и брата с сестрой.

За окном чуть притихло завывание ветра.

Замок картинкой показал, что НатЭль, папа и тот золотоволосый парень уже на площади.

«Пропусти!» — разрешила Лена и проговорила вслух:

— Он здесь! Сейчас проведут его к нам.

Они выпрямились на диване, мама вцепилась в ладони Лены и Милы. Венька, сложив на груди руки, прислонился к спинке дивана. Вошедшего царя встретили молчанием и вопрошающими взглядами. Он остановился на пороге и с надеждой, радостью и со страхом смотрел на них:

— Анна, это и впрямь ты? — тихо спросил он. — Лена, Мила, Веня, как вы выросли…  и как изменились. Я не надеялся вас больше увидеть…

— Я думала, ты умер, — шепнула мама.

Папа переменился в лице. Несколько размашистых быстрых шагов, присел на корточки, чтобы видеть мамины глаза. Взял за руку:

— Прости, малыш. Я по своей воле никогда…  слышишь…  никогда не оставил бы вас…  не причинил боль…

— Тогда почему ты нас бросил? — спросила Мила.

— Мне не оставили выбора, Мила. Я тем вечером возвращался домой. Спешил к вам, семье. На переулке меня перехватили двое. Жрецы нашего храма Златы. Они сказали, что отец умер несколько лет назад, а полгода назад убили брата. Власть захватил колдун, который вроде как помогал вдове моего брата. Я остался единственным наследником. Меня ждут дома. Это мой долг. Я хотел заглянуть домой, объяснить…  как-нибудь. Не дали!…  Кинжал в сердце, и я перенёсся в Ладожский храм Златы. Потом была битва с колдуном. Нам повезло, что колдун переоценил свои силы, когда, схватив владыку дакнинцев, собирался принести его в жертву. Ворин дельнин Вальтин — владыка Дакнинии освободился, уничтожил колдуна и его чёрную книгу. Только и сам погиб…  Меня короновали…  Ни дня не проходило, чтобы я не думал о вас…  о моей семье. Я так и не женился, как бы ни настаивали мои придворные. Я не мог забыть тебя, малыш. Ни тебя, ни моих детей, оставшихся в другом мире…

По лицу мамы текли слёзы, на губах играла неуверенная улыбка. Она медленно протянула руку и провела по щеке мужа, словно пыталась удостовериться, что он и впрямь перед ней, что жив. Она ему поверила.

Папа вскочил на ноги и заключил её в крепкие объятия.

— Мы теперь никогда не расстанемся! Моя царица, моя малышка!

— Любимый, единственный.

Лена тихонько поднялась и взглядом показала Миле и Веньке на дверь. Нужно оставить маму и папу одних. Пусть поговорят, пусть всё выяснят. А на душе было легко-легко, хотя и немного странно. Папа жив, он с ними и он правитель царства, которое находится за горами. Полдня на корабле и будешь в его царстве. Совсем близко.

— Прямо не верится…  папа жив, — тихо произнесла Мила в залитой солнечным светом приёмной. — Они до сих пор любят друг друга. Хотя целых десять лет не виделись! Разве это не прекрасно?

— Любят, так любят! Я рад, что отец, наконец, появился. Меня сейчас другое интересует. Лен, что будем делать с дакнинцами? НатЭль пока закрыл их в темнице, но не будем же мы их там вечно держать?

— А зачем держать? — раздался голос командира папиной дружины. — Переправим в царство, и там наш царь решит, что с ними делать…  — поклон. — Извините, я невольно стал свидетелем вашего разговора и решил вмешаться…

Синие глаза тепло блестели, при взгляде на Лену и Милу мелькнуло восхищение. Золотистые волосы горели золотым ореолом. Приятный голос.

— Ваше владычество, ваши высочества, как же я рад, что дядя…  его величество обрёл вас. Я знаю, он тосковал по вам, хотя никогда и не говорил. Ладожцы, я уверен, с радостью встретят жену их любимого царя и его наследников. А когда узнают, что они к тому же легендарные файри…

Лена вздрогнула. Об этом она не подумала. Но когда-нибудь ведь всё равно пришлось бы показать себя миру.

— У меня ещё есть дела! — бросил Венька, быстро направляясь к выходу. Лена задумчиво проводила его взглядом. Он, казалось, углубился в себя, о чём-то сосредоточенно думая.

— Ему дакнинка приглянулась, — улыбнулась Мила. — Приятно было пообщаться, но меня ждут. Когда мы бросились на помощь нашему Владыке…  — укоризненный взгляд на Лену, — пришлось бросить кое-какие дела.

Лена не успела остановить сестру. Ей не хотелось оставаться наедине с командиром отцовской дружины. Взгляд синих глаз, которые он с восхищением не сводил с Лены, немного смущал.

— Приглянулась сестра Владычицы дакнинцев? — с неверием проговорил Златко. — Ваша сестра не ошибается?

— Мила никогда в этом не ошибается. Она файри любви.

Остаётся надеяться, что Веня не наделает глупостей.

«Хранитель, присмотрите?»

«Конечно, Лена, не волнуйся за брата. А этот Златко, вроде, неплохой парень. Жаль только, что думает, понять не могу. Амулет мешает».

«Не у всех же тебе мысли читать!»

«Лена, а о твоей безрассудности мы ещё поговорим…  как только освободишься».

— Ваше владычество, у вас прекрасный замок. По крайне мере те помещения, где я побывал.

Замок показал Лене, что приближаются НатЭль и Вершан. Сердитые. И она, кажется, знает на кого.

Неуверенно улыбнулась Златко:

— У нас весь замок прекрасный. Позвольте я вам это покажу. Пойдёмте! — первая быстро шагнула за дверь на широкий балкон, окружавший замок. Замок предупредил, с какой стороны идут НатЭль и Вершан, и она направилась к противоположной лестнице.

Златко догнал её и зашагал рядом. Кивнул на яркое солнце и синее-синее небо:

— Удивительно, как быстро у вас меняется погода. Кажется, ещё минуту назад завывал ветер, собирался дождь, а теперь…

Лена смущённо пожала плечами:

— У нас иногда так бывает…

А потом они гуляли по всему замку, затем по саду. Разговаривали обо всём на свете: о детстве, о любимых занятиях, о книгах. Златко так вёл разговор, что Лена вскоре перестала смущаться и отмалчиваться. Отвечала иногда даже слишком увлечённо для неё, когда говорили о любимых книгах. Оказывается, Златко также много времени проводил за книгами. Рассказал несколько весёлых историй, когда он, увлёкшись каким-нибудь сюжетом, забывал обо всём на свете и из-за этого попадал в беду. Как же это походило на неё.

Понравилось, что Златко не стал утаивать, а прямо признался: если бы они не появились, то наследником ладожского трона стал бы он. Златко являлся приёмным сыном брата папы. После смерти матери и отчима, папа взял его на воспитание. И пусть теперь Златко трон не светит, он всё же рад, что царь счастлив, что у него такие прекрасные наследники и в будущем будет горд служить тому из них, кто займёт трон Ладожия. Лена отмахнулась, мол, об этом даже не следует думать. Папа ещё проживёт много-много лет!

Она и не заметила, как прошло несколько часов. И только когда Хранитель сердито напомнил, что её ждут дела, с сожалением рассталась с Златко. Он попросил о встрече завтра утром, и она не смогла отказать. Да и не хотела отказывать, если честно. Уходя от Златко, она чувствовала, как он провожает её восхищённым взглядом, и ей это нравилось.

До самого вечера она нет-нет, да заметит, что начинает улыбаться, вспомнив о Златко. НатЭль и Вершан всё же выловили её и вместе с Хранителем устроили головомойку, что нельзя ей подвергать себя опасности. Что если бы они не успели, она могла бы пострадать. Если не о себе, так подумала бы о долине и всех, за кого она в ответе. Лена их слушала вполуха. Мыслями унеслась в сад, вспоминая, как Златко преподнёс ей «прекрасную розу для самой красивой файри в мире». В общем, толку от неё, как от Владыки, сегодня никакого не было.