Проповедь гуманитария (СИ) - Мороз Анатолий

Сейчас масштабы сооружения, мягко говоря, поражали. Центром конфигурации служила жёлтая звезда, но главной в ней точно было другое. Вокруг светила вращались кольца, на поверхности которых и размещались все необходимые здания. Первая линия проходила всего в пяти миллионах километров от раскалённой поверхности и позволяла в мельчайших подробностях рассмотреть из-под своих щитов протуберанцы и пятна. Самый же дальний пояс отстоял от начального на несколько световых часов. Зачем необходимы такие ухищрения с пространством и почему не ограничились одной планетой? На ней не уместились бы все желающие сколотить состояние. Почему не перестроили конструкцию в город-сферу? Дорого.

Нет необходимости являться сюда лично, все сделки можно проводить через интернет, вот только двадцатипятимерная связь осуществляется не мгновенно и несколько минут, потраченные на проход сигнала, могут стать фатальными. Котировки менялись каждую иоктосекунду, что создавало иллюзию непрерывности графиков и делало их гладкими кривыми.

Здесь продавалось и покупалось всё: акции, ценные бумаги, валюты, металлы и продовольствие. Приобрести можно было товары любой страны или территории Восьми Галактик, даже Андромеды. Всюду, куда хватало взгляда, сновали никитийцы, клеонцы, серехцы и представители иных государств; люди тысяч рас впивали взгляд в экраны, подмечая малейшие изменения. Все стремились получить деньги, но финансы не давались в руки просто так.

Отличительными чертами данной биржи стали всеобщность, всеохватность и отсутствие юридической поддержки. К торгам подключались из любой точки Вселенной, и только «продвинутые» присутствовали лично. Нажатием одной кнопки акции вашей компании можно было отправить на международный рынок, даже если она только что создана. Ну и нотариусов из-за высоких скоростей обмена тут не держали: все пользовались электронными юристами.

Трейдеров, брокером которых выступала «Копнерфальд Инкорпарейтед», имелось довольно много: трудно было опросить полсотни человек и не встретить ни одного такого. Самые же лучшие из них сидели на отдельной орбитальной крепости, и немудрено: они являлись членами Ордена.

Алексей и ещё один из старших учеников Школы, связанный контрактом с корпорацией, прибыл на биржу до начала торгов. Их наниматель решил, что ему нужен ещё один аналитик, поэтому судьба одного — остаться здесь, а второму предстоит до конца дней мотаться по Октету.

Как уже упоминалось ранее, определяющим фактором успеха была мощность доступных вычислений, поэтому всё, что не занимала сфера услуг, отдавалось под машины. Здесь их имелось больше, чем даже на Эстивене-II, вот только уровня Большого Государственного Компьютера они почему-то не достигли. Каждый участник оплачивал требующееся ему место на сервере, с помощью которого проводил расчёты. Однако большинство не имело на это денег, строило прогнозы в уме и полагалось на удачу.

Математики на фондовом рынке мало того, что могли считать быстрее любой ЭВМ, но и, благодаря поддержке нанимателей, получали почти безграничный доступ к финансам. Несколько участников братства обеспечивали бо́льшую выгоду, чем полчища трейдеров.

Их ждали. Встречающий пришёл один, но одет был так, что его принадлежность к Ордену чувствовалась за милю. Лестница опустилась на бетонное поле, вычислители сошли, протянули руки для знакомства, и оба почувствовали, что лишились дара. Чужой математик поспешил объясниться:

— Прошу прощения, но валютные операции могут вызывать неконтролируемые вспышки гнева у неокрепших умов, — тут он кивнул в их сторону. — Ах да, совсем забыл, позвольте представиться, Адам Смит, в честь автора «Богатство народов».

Алексей удручённо улыбнулся. Если оппонент может просто взять и заблокировать твои способности, он как минимум на два ранга выше. И ладно бы это случилось только у его попутчика, так нет: мистер Смит лишил их обоих! Чтобы сменить тему разговора с собственного бессилия, юноша внимательно рассмотрел собеседника и произнёс:

— Вы очень похожи на основателя «Копнерфальд Инкорпарейтед».

Лицо встречающего не изменилось, только улыбка выросла ещё больше. Ответом стало:

— Это замечает каждый второй, мне нравится носить внешность столь великого управленца. Впрочем, если вас это как-то оскорбляет, могу пересобрать лицо.

Оскорбляет? Куда большее неудовольствие у Алексея вызывало отсутствие своих возможностей. Но чтобы не соответствовать уже сформированному образу, он лишь выдал:

— Нет, нисколько, мы же вместе работаем на корпорацию…

— Вот тут вы ошибаетесь, — перебил его Адам, — я служу Физматской Империи.

На лицах обоих вычислителей застыло недоумение. Они точно знали, что единое человечество распалось никак не менее двадцати пяти тысяч лет назад. А собеседник продолжал пояснять:

— Я хранитель биржи. Слежу тут за порядком, синхронизирую часы в инерциальных системах отсчёта, собираю налоги опять же. Патент получил от Никитиниана V, получается, праправнука последнего настоящего владетеля. Кто там сейчас император, Барнард второй, третий, четвёртый? Не призна́ю, пока он не скрутит Рэраку в бараний рог.

Ученики Школы всё поняли и вспомнили. Перед ними находился то ли человек, ставший программой, то ли наоборот искусственный интеллект, обрётший биологическое тело. Так или иначе, данное существо со своими обязанностями справлялось, ежегодно отправляя в имперский бюджет значительные суммы и всю документацию со сделок.

Вопреки ожиданиям Алексея, их путь лежал мимо монументальных строений в неприметный офис. Не почтили вниманием даже памятник правнуку Физматского Льва. Скульптор изобразил его держащим эталон килограмма, да только не учёл, что столь маленький вес не соответствует колоссальной фигуре, поэтому гиря висела между руками в магнитной ловушке.

Денежная система Никитии и Клеона являлась честной в том плане, что их валютой можно было сразу запитывать топливные баки звездолётов или батареи 3D-принтеров. Пустотные заводы по окраинам Восьми Галактик ежедневно создавали из тёмной материи и энергии новую массу, чтобы государство могло жить.

Наконец дошли до стеклянного куба. Автоматические двери распахнулись и тройка отправилась внутрь. Охраны и датчиков не было: люди внутри могли самостоятельно себя защитить. Здесь торговали математики «Копнерфальд Инкорпарейтед».

Сопровождающий направился к одному из кресел, в котором полулежал какой-то мужчина, после чего уверенно сдёрнул с него очки виртуальной реальности. Поднявшемуся визгу мог бы позавидовать любой хряк. В дополнение к образу человек крикнул:

— Смит, ты свинья! Из-за тебя сорвалась сделка на…

— Брось свои перфомансы, — возразил хранитель, — информация передаётся в мозг, а не на экран.

— Да ты хоть понимаешь, что происходит, — ревел потревоженный брокер, — у нас настоящая торговая война!

— Мне об этом известно, а вот гостям явно интересно, — молвил Адам, — будь добр, расскажи.

Как оказалось, Рюбатская республика, имеющая в своём составе тридцать миллионов планет, узаконила экологию как науку и заявила, что намерена проводить независимую политику. Никития, чей исторический цикл шёл на спад, намеревалась устранить угрозу до того, как ослабнет. Если разобраться с этой «недобитой бандитской шайкой времён Раскола», как уже окрестили неприятельскую страну в Министерстве пропаганды, то следующие пятьсот лет пройдут спокойно.

Ставку сделали не на прямое столкновение, а на санкции. Прямо сейчас всем физическим и юридическим лицам Четырёх Галактик поставили задачу разорить и выкинуть с биржи рюбатских купцов. На данные цели из казны был открыт неограниченный кредит: держава обещала возместить подданным все потери, связанные с уничтожением конкурента.

Неплохо проявила себя и дипломатия. С помощью переговоров удалось убедить инвесторов из Клеона и Сереха принять участие в травле заведомо слабой добычи.

— Ну чего встали, загружаемся, — скомандовал математик сразу по уходу Адама. Алексей отметил, что он кажется ему знакомым. Пробежав по базе, юноша наконец понял: это же сильнейший вычислитель корпорации! Тот вполне мог бы её возглавлять, если бы захотел. Но член Ордена предпочёл иной путь.